Ильза Первозванная. Первая Мертвая царевна. Легенды русского севера

Елена встала у раскладного стола, на котором было поставлено деревянное блюдо с песком.

– Вот, такой строй в небе. Или такой.

Она начертила сначала клин, а затем, и линию, наклоненную в сторону. Здесь она деревянной палочкой вывела всех восьмерых, изобразив жирными кружками с знаками рун, обозначавших имена Бессмертных

– Так я не такая толстая, – выдала вдруг Вайя.

– Да ещё полнее, – опять влез Сысой.

– Прекрати, – тихо сказала Елена, и её лицо вдруг почернело от ярости.

Но, витязь ничего не заметил, или сделал вид, что не заметил. Он отошёл, налил себе квасу и выпил. Чёрные, как тьма, глаза, следили за Сысоем.

– Вернись! – было сказано Царицей очень резко и зло, так, что другие попятились.

– Сейчас допью и подойду! – дал витязь ответ.

Никто с ним не спорил. Просто, Елена взмахнула крылом, и острейшая бронза мигом отсекла спорщику голову. Тело постояло с пол секунды на ногах, и рухнуло на землю, выбросив из себя целый ручей крови. Голова теперь лежала на траве, глаза непонимающе таращились в небо.

– Чего? – крикнула не своим голосом Цприца, – забыли, кто я для вас? Так я напомнила! Вы- мои Гуси-Лебеди! И золотом вас за службу осыплю, а за непослушание, как гусятам, шеи сверну! Помните и вы ваши клятвы!

Ильза только тяжело сглотнула, посмотрев на такое. Бездыханное тело ослушника лежало перед ней, не дышало и не шевелилось. Бессмертный был мертвее мёртвого, разом ушла его сила, дарованная Повелительницей. Бессмертные разом примолкли, замолчали. Никто и не ожидал, что наказание булет таким быстрым и беспощадным. Но, дочь волхва так не могла. Нет, помнила, что Сысой утащил её драгоценность. И вот, наказание его и постигло. Но не желала славница его гибели. Нет, не желала, и всё.

– Царица, прояви теперь и снисхождение к падшему, – начала она, – прости ему его вины, как и я прощаю.

– Так он и перед тобой провинился? – спросила Елена и её губы искривились страшной гримасой.

– Да. Нанёс мне обиду. Но я не держу на него зла. Зачем же множить на земле плохое?

– Что же, – и чернота с лица Царицы разом отступила, словно впиталась в кожу, – прощу его. Ради тебя, добрая, праведная душа. Пусть так впредь и будет.

– Что? – спросил, не понимая, Акаст.

– Что не попросит у меня человек с добрым сердцем, так ему и воздасться! Ну что Тивда, бери голову этого охальника, и приставляй на место!

Витязь мигом ухватил за окровавленную косицу голову, и положил к шее, крепко прижав. Ждать пришлось долго. Но вот, сначала сжались ноги мертвеца, затем руки замолотили по земле, и открылись глаза Сысоя.

– Я разве… – произнёс он.

– Я тебя убила. По моей воле ты вернулся с Гусиной земли. По просьбе Ильзы. – вещала со скрежетом в голосе, будто вращала мельничными камнями Царица, – Решай. Или, будешь выполнять мои приказы, или я тебя на мелкие части порублю, да в реку сброшу. А тогда уж не оживёшь, не воскреснешь!

– Не стану больше супротив твоей воли идти, Царица, – приговорил витязь, низко опустив голову, – отпусти вину мою! Впредь уж не стану супротивничать!

– Ладно… Так и будет. Но знай, если что, слово я своё сдержу! А пока, смотрите на рисунок. Так и в бою станем строй держать! Вот, и главное, ближе трёх саженей друг к другу не подлетать, что бы крыльями не побиться. Исполнять всякий мой приказ. Все ли поняли?

Промолчали витязи и славницы, опасаясь сейчас хоть рот открыть. Только покивали головами, соглашаясь со словами Повелительницы. А Сысой и глаз не поднимал.