Пасынок галактики

– Нет, не платил…

– Ах, так?! Неужто вздумала юлить, мерзкая потаскуха?!

Офицер со всего размаха ударил Уи ногой в живот, та упала с постели и, задыхаясь от боли и унижения, затихла на давно не мытом полу номера.

– Оставь ее, чешуйчатая мразь, – Сергей шагнул к офицеру и синхронно врезал тому обеими руками по приплюснутым к черепу ушам.

Удар был крайне болезненным, он заставил соперника согнуться пополам, дыхательные мешки, расположенные у уроженцев Юпитера за ушами, едва выдержали этот полный отчаянной силы хук.

– Землеродная вонючка, – полицейский закашлялся, – взять его! – прохрипел он замешкавшемуся сержанту.

Младший по званию оказался удачливее своего начальника. Увернувшись от предназначавшегося ему пинка, сержант выбросил вперед свою длинную руку, сжимавшую дубинку. Регулятор мощности был поставлен в максимальное положение. Направленный на Сергея луч парализовал тело и ослепил глаза, Отпрянув, Сергей рухнул на пол и застыл недвижим.

– Полный паралич в течение получаса гарантирован, шеф, – сержант любовно погладил свое оружие, с подобострастием заглядывая в глаза медленно приходившему в себя начальнику.

– Теперь этот чертов землянин загремит по полной программе, – позеленевший от злости офицер смотрел на Сергея с ненавистью, – червонец за нападение на офицера полиции, еще пятерик за разжигание межгалактической и межпланетной розни – это самое малое, что грозит этому ублюдку.

С опаской подойдя к обездвиженному сопернику, полицейский со всех сил пнул Сергея ногой. Нанеся удар, он трусливо отскочил в сторону и с минуту наблюдал за реакцией поверженного землянина. Убедившись, что сопротивления ждать не приходится, офицер принялся наносить Сергею беспорядочные удары. Устав, юпитирянин удовлетворенно вздохнул.

– В автолет его, и в кутузку! – властно повелел он сержанту.

Тот схватил Сергея трехпалой ручищей и, сопя от усердия, поволок его вниз.

Сергей пришел в себя лишь в камере, была глухая ночь. Он попытался подняться, но острая боль тут же пронзила все тело, отзываясь в голове нестерпимой пульсацией.

– Больно? – раздавшийся рядом шепот заставил Сергея собрать остатки сил и обернуться.

Маленький полный негр с огромными без ресниц глазами смотрел на Сергея с состраданием.

– На, попей, станет немного легче, – негр протянул Сергею металлическую фляжку с теплой протухшей водой.

– Кто ты?

– Я Нукки, так меня зовут друзья, – негр почесал короткой толстенькой ручкой круглую лысую голову, – ты прибыл сюда в надежде найти работу? – с участием осведомился он.

– А хоть бы и так, – Сергей попытался перевернуться на спину, но тут же застонал от нестерпимой боли.

– Они со всеми так поступают. Тебе лучше покориться, я уже это понял. Ведь они вынуждали тебя вступить в легион межпланетных рейдеров?

– Мне предлагали что-то подобное в рекрутинговом агентстве, но я послал вербовщика куда подальше, только и всего, – Сергей непонимающе смотрел на Нукки, – в тюрьме я оказался совсем по другому поводу, подрался с легавым, вот они меня сюда и притащили.

– Брось, – Нукки рассмеялся, – все события, произошедшие сегодня с тобой, звенья одной и той же цепи, это все подстроил тот тип в двубортном костюмчике, злобный и самоуверенный посланец Юпитера, что заправляет делами в агентстве. С каждого облапошенного дурака, вступившего в легион, он имеет хороший барыш. Уж я-то знаю, поверь мне, я чалюсь тут уже больше недели. Сам попался на эту же удочку.

– Ты тоже искал работу?

– Я тебе про это битый час уже толкую, – Нукки показал свою трехпалую руку, – мне еще труднее, чем тебе найти что-нибудь приличное. Я ведь мутант, жалкий полукровка, моя мать землянка, а отец уроженец Юпитера. И те и другие считают меня чужаком. Мне достается то, от чего другие брезгливо воротят нос, а сейчас в связи с межгалактическим кризисом я вообще остался не у дел. Искал работу – не нашел, просил милостыню – попался! К полукровке все относятся как к прокаженному.

– Нужно жаловаться в Лигу Прав, дискредитация по планетной принадлежности запрещена законом и порицается на всех уровнях, – горячо воскликнул Сергей.

– Ты где жил, чувак? – Нукки взглянул на товарища с неподдельным интересом, – по моему разумению ты болтался на каком-нибудь Богом забытом астероиде.

Что, правда, то, правда, – смутился Сергей, – последние десять лет я только и делал, что мотался, как челнок от погрузки к погрузке. Я тяжело работал, выкупил на последние шиши дряхлый звездолет, но так и не сумел скопить на его ремонт. Компания, где я трудился последнее время, обанкротилась, не заплатив нам, работягам, наших жалких грошей. Так я и оказался у разбитого корыта.

– Соблюдайте тишину, соблюдайте тишину! Во избежание получения штрафных ударов плетью, замолчите! – раздался механический голос робота-надзирателя.

Подойдя к металлической двери камеры, он замер в ожидании.

– Тихо, парень, – Нукки прижал палец к губам, – завтра в тюряге день вынесения приговоров, в ночь перед этим событием проклятые роботы – вертухаи зверствуют особо сильно! Мне не хотелось бы подставлять под их плети свою черную задницу.

Сергей хотел спросить у соседа по камере, что это за «день вынесения приговоров», но, взглянув на Нукки, увидел, что тот уже крепко спит, положив под лысую голову свою трехпалую руку.

Глава 3

День вынесения приговоров начался неожиданно. Ранним утром арестантов разбудил гром барабана. Громко щелкнул засов, и в камеру медленно вкатился сверкающий разноцветными лампочками робот-судья, на плечах которого красовалась черная судейская мантия.

– Во избежание подкупа или давления на Фемиду правосудие вершат электронные судьи, – успел пояснить Сергею Нукки.

Следом за судейским в камеру неловко протиснулся робот-надзиратель. Закончив бить в барабан своей тяжелой металлической ручищей, он почтительно вытянулся вофрунт и замер, поедая круглыми глазами старшего по чину.

– Слушается дело о преступлениях перед законами межгалактического сообщества, виновный в этих преступлениях Сергей Злобин должен понести заслуженное наказание, – патетически провозгласил робот-судья.

Стоявший рядом надзиратель торжественно и громко стукнул в барабан.

– Вышеупомянутый Сергей Злобин обвиняется в неповиновении властям, занятии любовью с проституткой, а также в просрочке оплаты парковки своего звездолета, который будет незамедлительно конфискован в пользу межгалактического сообщества. По совокупности провинностей срок заключения Сергею Звереву назначить – семьдесят семь земных лет. Кроме того, звездолет межгалактического преступника Злобина конфискуется у оного в пользу государства. Приговор окончательный. Обжалование вердикта возможно лишь после отбытия половины срока. Место отбытия наказания – урановые рудники планеты Уран, – закончив свою речь, робот-судья повернулся к надзирателю.

Тот вновь бухнул в барабан и шагнул к негру Нукки, вслед за ним к негру важно двинулся и судья.

– Слушается дело о преступлении перед законами межгалактического сообщества субъекта по имени Нукки, занимавшегося попрошайничеством и бродяжничеством на глазах честных граждан. По совокупности провинностей срок заключения негру Нукки назначить – двадцать семь земных лет. Приговор окончательный. Обжалование вердикта возможно лишь после отбытия половины срока. Место отбытия наказания – урановые рудники планеты Уран.

Покончив с отправлением правосудия, робот-судья тотчас развернулся и, шурша мантией, выкатился из камеры. Вслед за ним, неистово колотя в барабан, поковылял и робот-надзиратель.

– Что это было? – Сергей удивленно смотрел на сокамерника.

– Это всего лишь первая часть хорошо отрепетированного шоу, – многоопытный Нукки тяжело вздохнул, – сейчас начнется вторая…

Не успел он договорить, как дверь камеры широко распахнулась, и вошел уже знакомый Сергею вербовщик из рекрутингового агентства. На сей раз, чиновник был одет более демократично. Строгий офисный костюм был заменен линялыми джинсами и майкой без рукавов, выставлявшей на всеобщее обозрение огромные бицепсы чиновника. Теперь Сергей рассмотрел, что лапищи визитера были украшены затейливыми татуировками, носить которые дозволялось лишь представителям знатных родов планеты Юпитер. Вслед за рекрутером в камеру тихонько проскользнул офицер полиции, который арестовал Сергея накануне. Бросая на чиновника подобострастные взгляды, полицейский замер, готовый в любую минуту прийти на помощь более знатному сородичу.

– Как настроение, ребята? Знатно вы вляпались? – с места в карьер начал чиновник.

Сергей и Нукки молчали, не в силах вымолвить ни слова.

– Вы подавлены и удручены? – продолжал издеваться чиновник, – урановые рудники на планете Уран! Незавидное местечко. Правда? Между тем, все еще можно исправить. Вы останетесь живы и здоровы, а вам, Сергей, не придется жертвовать свою посудину в пользу государства. Нужно только вступить в корпус космических рейдеров. Каждый из вас получит подъемные в размере двух тысяч межгалактических денежных единиц. Кроме того, вам перед отправкой на службу положен двухнедельный отдых в пятизвездочном отеле одной из курортных планет. А после окончания семилетнего контракта, вы начинаете жить заново. Берете себе любое понравившееся вам имя, получаете новые документы и домик в любом уголке галактики. Можно даже заказать себе спутницу жизни. Какие девочки вам нравятся? Есть страстные юпитерианки, сдержанные жительницы Венеры, игривые меркурианки, представительницы иных, малых планет, об их умении угождать мужчинам ходят легенды. Есть даже землянки. Правда, их не так много, но они есть. А, может быть, – он заговорщицки подмигнул Сергею, – отдать тебе ту самую девчонку Уи с планеты Зеу, из-за которой и разгорелся весь сыр-бор. Только намекни, и я прикажу ей ждать тебя вечно!

Он коротко хохотнул, но тут же умолк, с интересом посматривая на растерянные лица осужденных.

– Можно конечно отправиться на рудники, – скучным голосом продолжил чиновник, – там ничего не изменилось со дня их открытия, осужденные тянут максимум пару лет, затем тихо угасают, их прах будет развеян по всему мировому космосу и пристанет к хвосту какой-нибудь шальной кометы. Как вам, парни, подобная перспективка, а? – вновь усмехнулся юпитерянин.

Закончив говорить, он, довольный собой, потирал свои трехпалые лапы. Окраска круглой, в шишковатых наростах, физиономии чинуши сменилась с красной на фиолетовую, что выражало высшую степень умиротворения.