Большой круг: Такая жизнь

Парень поджал губы и, неохотно, сел обратно.

– Допросом проклятых, как и изучением оставшихся от них документов, занимался орден «Белоснежная роза». Достоверная информация об этом находится у них. Доподлинно известно лишь то, что пророком, предсказывающим появление избранного, был Уринай. Один из величайших ученых того времени, – Заметив вскинутые брови ученика, глава клана «Падающий лист» усмехнулся. – А ты не знал? Уринай был очень талантливым проклятым.

– Погодите, а как же запрещённые техники? А как же…

– Это было уже потом. Когда начали выяснять откуда столько безумной фанатичности оказалось у проклятых, – отмахнулся Геулерон. – И, от греха подальше, запретили все техники, необратимо меняющие сознание мага.

– И много таких набралось?

– Достоверно не известно, но ходил слух, что у каждого клана, имеющего собственную школу магии, имелось в загашнике по одной, а иногда и несколько таких техник.

– Прямо уж у каждого? – недоверчиво спросил Мак.

– У каждого, – хмыкнул в ответ седовласый. – Даже у нас было четыре.

– Было? – недоверчиво произнес Мак.

– Пока что было, – ехидно ответил Геулерон. – Но это все в прошлом. От всей этой дурно пахнущей истории остались только предсказания об избранном, который снимет проклятье, и спрятавшиеся по норам черные маги вылезут на свет божий. Остались еще некоторые их наработки, но они больше похожи на отдельные дневники. Ничего конкретного.

– Проклятые, у них был свой клан?

– Нет, – сморщился Геулерон. – Это были выходцы из разных кланов. Некоторые и не подозревали, что темные маги, которых взрастил клан, оказались на стороне проклятых.

Мак достал из кармана медальон, который получил с последней встречи с отрекшимися. Он нахмурился припоминая имя и спросил:

– Как звали проклятого в вашем клане?

Седовласый мужчина мгновенно побледнел и с тщательно скрываемым ужасом уставился на медальон.

– Откуда у тебя это?

– Недавно, я чуть было не отправился на тот свет, – начал пояснять Мак, вертя в руках медальон. – Но меня пощадил один проклятый. Ты знаешь как его звали?

– Где Вы его видели и как… как тебе удалось уйти? – не спуская взгляда с побрякушки в руках парня произнес Геулерон.

– Он отдал мне ее сам, сказал отдать тем, кто назовет его имя. – Пожал плечами Мак. – И я не ушел. Он меня отпустил.

Глава клана аккуратно протянул руку, чтобы взять медальон, но Мак сжал его в руке, не собираясь с ним просто так прощаться.

– Как его звали?

– Саалток «Темный дух», – с трепетом произнес седовласый. – Легенда, позор, и самое большое достижение клана. Последний темный маг клана «Падающий лист»… Заклинатель духов, некромант и самый мудрый глава. Ни до него, ни после него, наш клан не был столь могущественен, как при нем.

Геулерон просительно протянул руку к кулаку Мака.

– Это не артефакт, это медальон главы клана, – парень расслабил кулак и в руки трепещущему от прикосновения к истории мужчине скользнула клановая реликвия. Седовласый осторожно положил ее на ладонь и аккуратно провернул верхнюю часть. Медальон раскрылся, представив внутри стопку тонких металлических пластинок. – Это летопись клана. Это знак основателя – Лист Империи. Это знаки его потомков…

С трепетом перебирая металлические пластинки с гравировкой, глава клана шептал имена глав, порой что-то комментировал, но в итоге все же дошел до знака самого Саалтока. Он аккуратно подцепил его ногтями и вздохнул:

– Больше этот медальон никто не носил…

Тут его взгляд упал на оставшиеся внутри медальона пластинки. Он аккуратно начал брать одну за другой и выкладывать на стол, шепотом проговаривая имена. Последней была табличка с голубым плющом. Положив ее на стол, он сглотнул и произнес:

– Геулерон Сильера, нынешний глава клана «Падающий лист». – Седовласый откинулся на спинку кресла и с грустной улыбкой добавил: – Он нас не бросил. Он наблюдал и все знал…

– Ты сказал не все, – произнес Мак, глядя на задумчиво рассматривающего металлические пластинки главу клана.

– Я не знаю всего, – пожал плечами Геулерон. – Говорят, когда убили императора, он просто исчез. Без предупреждений и сборов. Просто исчез…

Мак молча кивнул и встал.

– Я ожидал другого, но думаю, большего я от вас не услышу. – парень направился к двери, но не успел он сделать несколько шагов, как в спину прозвучал вопрос полный надежды:

– Он говорил что-то о нас?

– Нет.

– Хотя бы что-нибудь?

– Он взял с меня обещание позвать его, как только я решу умереть! – не оборачиваясь произнес Мак и, когда уже почти покинул комнату, услышал возглас в спину:

– Никто на самом деле не знает, что случилось! Слышишь? Не все проклятые были предателями!

* * *

Да, их можно назвать эльфийками, с точки зрения моего мира. Длинные ушки и белоснежная кожа, голубые глаза и волосы цвета от сухой соломы до пепельного цвета. По всем критериям моего бывшего мира – однозначно эльфийки. Как потом выяснилось, они действительно были сестрами. Потрясающие, красивые, стройные и привлекательные девушки оказались дьявольски ненасытными. И это меня серьезно вымотало. Мне всегда хватало супруги. Та страсть и тяга друг к другу, порой переходили границы даже для женатых. Несмотря на несколько лет супружеской жизни, порой мы вытворяли очень… спорные выходки. Я с теплом на душе вспоминаю то время и надеюсь, что когда-нибудь я смогу вернуться.

Однако то, что мне предстояло выполнить здесь, с этими девушками, почему-то воспринималось мной как механическая работа. Да, приятная, с красивыми девушками, но не более. Не было даже намека на ту страсть, с которой мы рвали нижнее белье и простыни. Вспоминая самые приятные моменты с супругой, почему-то вспомнил торговку Лину.

А еще Левитания. Честно, я неоднократно ловил себя на мысли, что очень сильно сглупил, когда согласился стать ее «временной нянькой». Мало того, что это несносное создание постоянно совало свой нос и пыталась всем навязать свое мнение, так еще она спала всего по четыре часа в сутки и считала всех сонями, о чем незамедлительно сообщала. На рассвете. Каждый день. И мычание в ответ ее абсолютно не устраивало.

А еще ее навязчивое чувство собственности. Непонятно с какого момента я стал ее собственностью и она решила, что может решать с кем, когда и где мне спать, что есть, как одеваться и какие заклинания мне можно применять, а какие нет.

На третьи сутки, нашего с ней общения у нас состоялся скандал. По утру он повторился, и это наконец возымело эффект. Левитания начала придерживать язык. Ее приказы превратились в настойчивые советы. Я, воодушевленный прогрессом решил, что на правильном пути. Поэтому встал на тропу «Бей женщину ее же оружием»! Теперь, на каждый ее выпад или настойчивый совет я отвечал ей укором ее безграмотности. Это оказалось ее единственным больным местом.

А еще, каждый день появлялась новая работа. Все чаще приходилось помогать Юринаю с темными артефактами, еще чаще меня приглашали на тяжелые гнойные раны, но несмотря на отсутствие свободного времени я умудрялся продолжать свою работу с систематикой. Тетради становились толще от вкладок и вставленных листочков, появлялись новые тетради, но самое главное – росла моя уверенность в правильности моего пути. Особенно после того, как мои теоретические выкладки и расчеты неожиданно привели к практическим результатам.

Я мог увидеть себя в будущем темным артефактором. Мог представить себя отличным темным лекарем. Я смутно, но все же мог представить себя боевым темным магом, не гнушающимся ни некромантией, ни заклинаниями бездны. Но никогда, честное слово, никогда я не мог себя представить…

* * *

Юринай поправил специальные очки с держателем для лупы и подхватил маленьким пинцетом чистейший бриллиант. Он аккуратно поднес его к миске, в которую по каплям стекала сила с руки Мака.

Старичок опустил камень в темную силу, а второй рукой перевернул песочные часы.

– Две минуты и мы закончим, – спокойным голосом произнес мастер артефактор. – У тебя сегодня еще есть планы?

– Особых нет, – пожал плечами Мак. – Хотел зайти в лавку на набережной.