Мы, кто катит этот мир

Собачьего энтузиазма хватило лишь на минуту. Умолкли коты, замолчала и она. Снова стихли все звуки, растворившись в тумане, не угомонилась лишь профессиональная осторожность. Звучала она гулкими ударами сердца, сокращениями сердечной мышцы, что звоном отдавались внутри черепной коробки. Теребила нервы, давила на психику. Плюс еще и предчувствие, никуда от него не денешься, так и пульсирует в голове: «Готовься, скоро что-то произойдет! Ага, не так все просто, как кажется на первый взгляд. Да и на второй взгляд тоже…»

Несколько томительно долгих минут он просто вслушивался в тишину. Ничего необычного услышать не удалось – привычные еле различимые звуки дремлющего двора. Тем не менее, расслабляться не стоило. Ему, человеку далеко не самой безопасной профессии жизненно необходимо быть осторожным. Всегда, без выходных и перерывов. Торопиться в его деле, это все равно, что спешить на тот свет.

Неспешные шаги времени плавно переходили в бег. Сильно, неимоверно сильно захотелось отбросить излишнюю мнительность, отмахнуться от всех, большей частью выдуманных, опасностей и стремглав бежать домой. Захлопнуть дверь, запереться в своей квартире, упасть на диван, закрыть глаза и просто расслабиться.

Массивная дверь, преграждающая вход в подъезд. Скрытое за листом стали устройство противно заскрежетало. Он мысленно выругался и покачал головой. До чего же он ненавидел это новомодное устройство, которое якобы призвано обеспечить безопасность жильцов подъезда, а на деле лишь объявляло на всю округу о том, что ты наконец-то вернулся! «Я его когда-нибудь сломаю, – мрачно подумал он, услышав звук, с которым мощный электромагнит выпускает толстую плиту. – Нет, не буду. Да я бы давно его сломал, но ведь отремонтируют, точно отремонтируют, еще и камеру поставят. Будут не только слышать, что я вернулся, но еще и видеть!»

Шаг в сторону лестницы и новый, еще более отчетливый звук – дверь лязгнула и наконец-то закрылась. Что тут сказать, да, современный подъезд для человека с железными нервами…

В ответ на нажатие кнопки, в глубине шахты лифта что-то громко затрещало, воздух наполнился удивительным запахом озона, словно после грозы. Послышался надрывный гул, за ним скрежет, после глухой удар и тишина, абсолютная и удручающая.

– Лучше бы лифт отремонтировали, чем всякие там домофоны с электронными замками устанавливать, – чувствуя себя старым ворчуном, прошептал он и ступил шаг на лестницу, темную, как ночь, что за пределами дома. – Или лампочки бы вкрутили, хоть через этаж…

Шаг за шагом он карабкался наверх. Поднимал ноги, подтягивался, хватаясь за перила. Оказавшись на уровне пятого этажа, на том рубеже, который он для себя обозначил как «точка невозврата», остановился и серьезно задумался о необходимости заняться спортом, да и правильно это, запустил он себя за последние годы. А как иначе, если не было ни одного серьезного задания, знай себе принимай курьеров, да угощай их в ближайшем баре. Откуда тут взяться здоровью!

Седьмой этаж. Предел возможностей. Ноги дрожат, сердце тщетно пытается выпрыгнуть из груди. Мыслей практически нет, есть только желание, одно, простое и понятное – хочется упасть на ступеньки, растянуться на грязном бетоне и не двигаться, как минимум, ближайшие несколько часов. Хорошее дело, да он так бы и поступил, удерживало лишь понимание того, что цель близка, еще один этаж, всего лишь два пролета.

Вот и она, цель и мечта «в одном флаконе» – обитая растрескавшимся дерматином дверь, блестящие, отражающие случайный огонек цифры. Два и шесть. Его квартира.

Несколько томительно долгих минут потребовалось, чтобы восстановить дыхание и заставить чрезмерно резвое сердце забиться в нормальном темпе.

Последнее усилие. Практически беззвучно провернулся механизм замка. Фонарик, спрятанный в корпусе дешевой пластиковой зажигалки, осветил полотно двери. На мгновение задержался в верхнем правом углу. Там практически незаметная на фоне коричневой обивки покачивалась в колеблющемся свете нитка – маячок, примитивная сигнализация на случай нежданных гостей. Кажется, сюрпризов не ожидается…

Ключи звякнули и повисли на крайнем левом крючке вешалки. Плащ расположился рядом с ключами, наверх заброшена шляпа. Привычка педанта со стажем – все должно находиться на своих местах! Последний штрих – пистолет поставлен на предохранитель и заброшен в верхний ящик тумбочки. Да, той, что у двери, спорное решение, но привычка есть привычка. Осталась сущая безделица, надо заставить себя добраться до кровати, упасть, закрыть глаза и сразу…

В глубине квартиры что-то щелкнуло. Все моментально изменилось. Не было усталости, напускная лень отброшена, деланная медлительность забыта. Он снова стал собой, тем, кем был всю свою сознательную жизнь.

Рефлекторные движения. Шаг назад. Вжаться в дверной проем, внимательно всматриваясь в темноту. Присесть, легким движением отодвинуть верхний ящик тумбочки, достать пистолет. Есть! Подражая коту, он прыгнул вперед и совершенно беззвучно приземлился на мягкую ковровую дорожку. Упал. Откатился к стене. Замер. Подполз к арке, отделяющей прихожую от гостиной. Поднялся, вжимаясь в угол. Тихо выдохнул, превращаясь в один сплошной слух.

Абсолютная тишина, ни звука, ни шороха. Действительно тихо, но это ничего не значило. О том, что в квартире присутствует посторонний и что он вполне комфортно себя чувствует, красноречиво свидетельствовал запах – из гостиной, практически неощутимый, выплывал табачный дым. Сигарета, судя по запаху, далеко не самая дешевая!

– Вот тебе и добрый вечер! Попал ты, как давно не попадал. Маячок на месте, значит, это не простой взломщик, решивший перекурить, отдохнуть и расслабиться после «напряженного взлома». Это профи высочайшего класса, следовательно, надо быть готовым к худшему, – пробормотал он, прижимая пистолет к груди.

Зажмурился, глубоко вдохнул, выдохнул. Приготовился. Поднял веки, всмотрелся в темноту. Моментально созрел план. Надо просто дождаться, когда сигарета незваного гостя разгорится особенно ярко, далее, пользуясь тем, что незнакомец будет временно дезориентирован тлеющим у самых его глаз огоньком, кувырнуться, вкатиться в комнату, взять наглеца на мушку, а уж после… по обстоятельствам…

– Вы никогда не замечали, что небольшое количество табачного дыма ничуть не портит атмосферу помещения? Напротив, хороший табак, в разумной концентрации, заметно прибавляет уюта и своеобразного комфорта, – из гостиной послышался удивительно спокойный женский голос. – Кстати, это утверждение справедливо и в вашем случае, когда на первый взгляд само помещение и понятие «уют» кажутся вещами просто-таки из разных миров.

К подобному повороту он точно не был готов. Одно дело палить по обнаглевшему визитеру, а совсем другое…

Мягко щелкнул выключатель. Торшер. Гостиная осветилась приятным приглушенным светом с теплым желтым оттенком. Не особо напрягаясь, его воображение нарисовало картину: его торшер, ее рука, резкое движение вниз. Исключительно из-за неординарности ситуации воображаемая рука оказалась в перчатке, нейлоновой, как чулок, черной, сетчатой, ажурной, легкой, тонкой, выгодно подчеркивающей женственность ее хозяйки.

– Нет, но это невежливо! Мягко говоря. Может, вы все-таки соизволите войти? Имейте совесть, я у вас в гостях, а вы от меня в коридоре прячетесь! – по-прежнему спокойный тон слегка разбавили смешливые нотки. – Проявите уважение к женщине!

Он заставил себя опустить руку с пистолетом, палец машинально коснулся флажка предохранителя, но так и замер на нем – разоружаться все еще слишком рано. Шагнул в гостиную. Прошел два шага. Остановился.

В дальнем углу комнаты, в кресле, по-детски поджав ноги, сидела девушка. Чтобы удобнее устроиться, ей пришлось высоко поднять подол платья. Она курила, внимательно смотрела на тлеющий огонек своей сигареты, выпускала длинные и тонкие струйки дыма. Платье, фигура, лицо, шляпка, даже вуаль, заброшенная наверх как косынка, все твердило о том, что именно ее он видел в баре, именно она пела, и она же метала в него цветочные горшки. Оригинально, что тут скажешь!

– Как-то я действительно не подготовился к такому вот повороту событий, – пробормотал он, по-прежнему стоя среди комнаты и удивленно мигая глазами.

Ночная гостья повернулась к нему. Внимательно его осмотрела, несколько раз задумчиво кивнула. Проследила за его взглядом, пожала плечами, опустила глаза, фальшиво изображая скромность, сделала вид, что пытается поправить платье. Развела руки, мол, не получается, улыбнулась, кивнула в сторону другого кресла, задорно подмигнула.

– Спасибо! – он будто только сейчас очнулся.

Прошел через всю комнату, демонстративно не глядя на нее и ее шикарные ноги, чем вызвал искренний смех и шутливое замечание. Сел в кресло, внимательно всмотрелся в темный прямоугольник окна.

– В вашем городе так часты туманы… – медленно, тщательно выговаривая каждое слово, произнесла она.

– Весной всегда так. Река рядом, понимаете ли, испарение воды, перепад температуры… – начал он и запнулся. Вздрогнул, приподнялся, практически вскочил, повернулся к ней и наткнулся на смеющийся взгляд. – Да, из-за тумана ни звезд, ни солнца не разглядеть! Но как? Это вы? Нет, не может быть. Зачем?!

Лишь теперь он вспомнил о пистолете, который по-прежнему держал в руке. Пальцы сами собой разжались, толстый ковер поглотил звук падения.

– Ладно, но если вы прибыли передать сообщение, зачем надо было «светиться»? Поговорили бы в баре, тем более я… – продолжал он.

– Этого требовали обстоятельства, кроме того, я и не курьер вовсе…

Громко и обрывисто прозвучал звук удара в стекло. Стук в окно, восьмой этаж?

Девушка вздрогнула и резко повернула голову, в ее руке материализовался маленький, но вряд ли игрушечный пистолет. За стеклом, нереальный и неестественный в теплом свете торшера виднелся голубь. Его черные глазки внимательно вглядывались в происходящее в комнате. Наверняка подглядывание ему нравилось, как минимум, забавляло.

– Кое-что я и сам в состоянии понять. У вас наверняка серьезное задание, более того, оно секретное, – он поднялся и подошел к окну. Любопытная птица лениво взмахнула крыльями, подогнула лапки, но не улетела. Напротив, громко цокая коготками, голубь прошелся по металлу, защищавшему оконный проем от дождя, подошел ближе к человеку, наклонил голову, будто поздоровался. – Что же ты такой настырный!

Голубь не реагировал ни на постукивания по стеклу, ни на взмахи руками, лишь после того, как окно было плотно зашторено, обиженно мотнул головой и улетел в непроглядную ночную мглу.

Несколько минут в комнате звенела тишина. Он думал о том, что нелишним было бы предложить ей выпить, пусть лишь только кофе. Думал, но сомневался, не мог предугадать, как она к этому отнесется, глупые сомнения! Она же внимательно смотрела в его глаза, читала его мысли и ей это нравилось. Ситуация забавляла, ее бездонные глаза светились, в них притаился смех, она с трудом сдерживалась…

– Нас интересует одно местное предприятие, – несмотря на хоровод смешинок в глазах, говорила она вполне серьезно. – Завод «Фарм-Элита», если быть точным.

– Да, знаю, есть такой. В промышленной зоне расположен, на южной окраине, – в ответ он медленно пожал плечами. – Только нет там ничего сколько-нибудь интересного. Последние полстолетия выпускает какую-то химию, экологию портит. Кажется, в девяностых его выкупил тогдашний директор, с тех пор он и является единственным владельцем. Пересекался я с ним несколько раз, отвратительный субъект…

– Так вот, есть веские причины предполагать, что загрязнением окружающей среды этот гигант химической промышленности не ограничивается. Факты свидетельствуют о том, что основная продукция завода – отравляющие вещества. Именно так, химические соединения из числа боевых ядов запрещенных всеми договорами и конвенциями, – она медленно кивнула, силясь придать больший вес своим словам.

– Не могу сказать, что меня это удивляет. Летом в жару над цехами предприятия облака какой-то отвратительной субстанции витают, нечто ярко-салатного цвета, еще и шевелится оно, будто живое. От этой пакости листья на деревьях осыпаются, а трава буквально выгорает. Помнится, года два или три тому назад общественность не выдержала, взбунтовалась. Митинг был, требовали провести расследование, комиссия приезжала, целый десант телевизионщиков высадился, да следствие и провели. Громкое было дело, правда, закончилось ничем.

– Вот именно поэтому я здесь. Всплыла нехорошая история. В поле зрения компетентных органов попал один чиновник, принимавший участие в той самой проверке. Не просто попал, а погорел на взятке. Обыски, конфискация, все такое. Обнаружились занимательные документы. Передали в наш отдел. Бумаги оказались актами проверки вашего завода, первыми, так сказать, экземплярами. Конечно, прямых доказательств пока нет, иначе действовали бы по-другому, зато косвенных просто-таки вагон.

Демонстрируя чудеса гибкости, она свесилась с кресла, коснулась пола, пошарила рукой по ковру, нащупала свою сумочку. Подняла. Взглянула на собеседника, заговорщицки подмигнула. Достала длинный тонкий мундштук, сигарету. Внимательно осмотрела ее, оторвала фильтр, бросила на столешницу, которую превратила в большую пепельницу, взяла мундштук двумя пальцами, вопросительно кивнула. Он кивнул в ответ, наклонился вперед, громко в ночной тиши заскрежетал кремень зажигалки, высекая искры. Отражение огонька вспыхнуло в глубине ее глаз, разгоняя резвящиеся в них смешинки.

Она выпустила длинную струю дыма и продолжила:

– План крайне прост. Имеем легенду – я аспирантка столичного университета, на интересующее нас предприятие направлена на практику. Документы, само собой, в порядке, знаний мало, но они есть, учитывая нынешний уровень образования более чем достаточно. С этим все ясно. Дальше, я проникаю внутрь, осваиваюсь, вникаю во все тонкости производства, добываю информацию. Вы – обеспечиваете мою безопасность. Вопросы?

– Так вы оказывается химик? Оригинально! А как же выступление в баре? Вы отлично пели, – выдал он первое, что пришло на ум.

– Одно другому не мешает, к тому же это мой метод – я должна сразу привлечь к себе внимание. – Кстати, это работает. Вы заметили, что за вами шли? Именно так, мне пришлось вмешаться.

«Вот оно как! Ладно. Нет, но странная логика, – мрачно подумал он, медленно покачивая головой, – хотя, ей виднее».

– Нет вопросов! Правда, как-то все это немножко нелогично, на мой взгляд, но кто я? Вымирающий вид. Динозавр! Нет, я все понимаю, времена меняются, новые методы… – он начал думать вслух. – Неважно все это. Я вот что подумал, получается, завтра вы отправляетесь на задание. Какие бы времена ни были, но начало нового дела полагается обмыть, иначе это не по-нашему как-то. Новое задание, новое знакомство, вы моя гостья, поводов больше чем требуется. Что скажете, выпьем?