Где-то в Панамском заливе. Часть II

В общем и целом возвращение шамана к людям после вынужденного многодневного отшельничества это мероприятие, которое оставляет неизгладимое впечатление, во всяком случае, на мировоззрении человека не избалованного подобного рода зрелищами. Вот веет от всего этого подлинным мистицизмом, отдает своеобразной романтикой с колдовской подоплекой. Начинаешь задумываться о себе, о жизни, о высших силах, которые ведут нас и управляют нашими поступками. Конечно, это если сможешь сдержать себя и не рассмеяться…

Да, мы снова оказались на «площади» у уже хорошо знакомой скамейки. Барабаны, что разбудили деревню, а после утихли, опять ожили. Теперь их было гораздо больше. Размеренные отзвуки ударов доносились одновременно со всех сторон, переплетались, создавая удивительную звуковую картину. Темп усиливался, громкость возрастала. Повинуясь ему, люди, что обступили нас, принялись пританцовывать, кивать головами и раскачиваться, будто вся деревня разом погружалась в синхронный глубокий транс.

В одно мгновение барабаны смолки. Людское море отхлынуло от центра полянки, будто от эпицентра взрыва. На очищенном же от растительности участке леса остались мы, но не одни. Всего в паре шагов от меня, возникший буквально из пустоты, материализовался незнакомец, облаченный в конусообразный плащ из грубого домотканого полотна серого цвета, расшитого яркими цветными нитками.

Некоторое время новый участник представления не двигался. Можно было даже предположить, что это и не человек вовсе, а некий… тотем, установленный кем-то из толпы.

К незнакомцу в плаще подбежал молодой паренек, скорее, мальчишка. Он что-то прошептал, остановившись в полушаге от «изваяния», кивнул и быстро затерялся среди людей. Данное действо стало прологом к продолжению. Вообще, если отключить логику и дать волю воображению, можно предположить, что парень прошептал бездушному истукану некое заклятие, отчего тот ожил.