Мы с ним делили радость и беду.
Он был зашитый. Мы его расшили.
Он жизнью и с судьбой теперь в ладу.
Беда какая? То, что нам добычу
Не удалось догнать и застрелить,
Но он, дневную дозу увеличив,
Помог нам неудачу пережить
И хоть мы с ним в застольных наших спорах
Сходились не всегда и не во всём,
Он сохранял сухим ружейный порох,
Участвуя в погоне за лосём,
Который в чаще ловко так петляет
И причинил нам множество хлопот,
Но раз остался жив, то пусть гуляет,
По крайней мере, встретит Новый Год!
-19-
В общем, мы хорошо посидели,
Напоследок слегка прибалдели ,
Но и пьяными не были в хлам,
Разноплановым тешились зельем
От души, но потом всё же к семьям
Ровно в десять пошли по домам.
А наутро – опять на работу.
Воскресенье там, праздник, суббота,
Это всё не влияет никак
На процесс выполнения плана
Нету права у нас, скажем прямо,
Отступать от него хоть на шаг.
Да, непросто пахать после бала!
Нам работа вздохнуть не давала,
Хмель, как лось тот, ушёл без следа!
Снова дни, как с горы, покатились,
А проверки и впрямь прекратились
Будто не было их никогда!
Жаль, майор, одурев от нагрузки,
Продолжал говорить не по-русски.
Что-то сбилось в его голове,
Словно в некую тёмную нишу
Он вошёл, а обратно не вышел,
Заплутал вроде ветра в листве.
Теперь он закрепился в новой роли:
Пройдя тогда у Лёньки инструктаж,
Он свои мантры так и балаболит,
Притом, что сам не псих и не алкаш.
Как сядет на какую-нибудь тему,
Уже вокруг не видит ничего,
Как будто где-то в мозге микросхема,
В извилинах таится у него.
И мы ему: хорош про мирозданье
Втирать нам под углом нетленных скреп,