Сегмент власти

Двери распахнулись и в зал вошла девушка-андроид.

– А вот ты где… Запоминай. Цель: Гайзер Маркус. Ликвидировать немедленно!

– Некорректная команда. – раздался женский металлический голос. – Отказано в исполнении.

– Убить! Убить его, я сказал!!!

– Ты с ума сошёл?! – Ортмейер с несвойственной ему проворностью подскочил с кресла и подбежал к Борисенко, прикрывая ему рот ладошкой. – Габриэль, отмена последней команды и очистка оперативной памяти. Код: семь восемь пять шесть ноль ноль два – Ортмейер.

– Команда принята, господин Ортмейер.

Громкий храп разошёлся по всему залу. Пьяный Борисенко спал, развалившись в кресле, выпуская изо рта слюни. Ортмейер махнул в сторону партнёра рукой и направился к выходу. Подошедшая Габриэль ловко подхватила Борисенко на руки и понесла в комнату отдыха.

***

Маркуса усадили на стул в комнате допроса. Руки и ноги зафиксировали металлическими оковами, прикрепленными к стулу. Перед ним стоял металлический стол, который также, как и стул был намертво прибит к полу. Комната допроса глухая без окон и с одной единственной дверью. Размещенные во всех углах под потолком камеры видеонаблюдения ярко мигали красным индикатором. Маркус провёл в одиночестве около часа, ожидая следователя. Через некоторое время дверь комнаты отворилась. Первыми в допросную комнату вошло двое андроидов, облаченных в черную униформу. Они встали по бокам от двери. Вслед за ними в комнату вошёл Пешков, державший в руках планшет и свой блокнот.

– Здравствуйте господин Гайзер. – поприветствовал Пешков допрашиваемого, усаживаясь в кресло, напротив. – Разрешите представиться. Пешков Евгений Валерьевич, старший следователь по особо важным делам Главного следственного департамента Фолксвэйа.

– Во как! – Маркус в шутку сделал испуганное лицо, – Как страшно звучит. А подруг своих для пущего устрашения позвал?

– Чувство юмора – это хорошо. – Пешков стал пролистывать электронные документы на смартпланшете, – Мэгги!

– Слушаю Вас. – раздался приглушенный женский голос из планшета.

– Скомпонуй и выведи фотоснимки с мест преступлений на стол.

– Выполняю…

Над столом возникла голографическая проекция с фотографиями трупов Гафарова, Гризлаева и работников, погибших при пожаре в лаборатории Искандерова Ливаза. Фотоснимки прокручивались слайдами. На лице Маркуса не дёрнулся ни один мускул. Он не моргая пристально рассматривал каждую фотографию, изредка сдерживая появляющуюся в уголках губ улыбку.

– Меня поражает Ваше спокойствие, – Пешков покачал головой, – Вас не приводит в ужас всё что Вы натворили?

– Разве великий художник пугается, глядя на свои картины?

– Вы сравниваете себя с художником?

– Конечно. Нас объединяет одно – творчество. Каждый может рисовать, но не каждый может называться художником. В мире убийц также. Каждый может убивать, но не каждый сможет подойти к этому делу со всей душой, как я.

– Можно ли это расценивать как признание в инкриминируемых преступлениях?

– Ха, ну ты даёшь пинкертон. – рассмеялся Маркус. – Давай так. Если будет сделка со следствием, то наш разговор состоится. Ежели нет, то твое присутствие здесь теряет всякий смысл.

– Условия?

– Всего одно. Хочу чтобы пожизненное заключение заменили изгнанием. Я знаю, что это возможно в виде исключения. Казнить то Вы всё равно меня не сможете. Закон запрещает.

– Это немного странно и всё же приемлемо. Думаю мы сможем договориться.

– Верю. – Гайзер хрустнул челюстью и облизнул высохшие губы. – Записывай. Дело было так…

***

– Вы с полной ответственностью заявляете о том, что Вашим заказчиком выступал генеральный директор и один из учредителей корпорации БОГ – Борисенко Роман Георгиевич?

– Совершенно верно. – пытаясь дотянуться до воротника рубашки, чтобы почесать подбородок, ответил Гайзер. – Именно Борисенко.

– А с чего Вы так легко решили выдать имя заказчика?

– Для протокола. Я всего лишь исполнитель и не собираюсь один отдуваться за чужие заказы.

– Вы же называли это творчеством, а не исполнением заказа. Выходит, что Вы обычный наёмник?

– Любой художник радуется своему творению, даже если потом оно будет продано клиенту.

– По какой причине был убит Гафаров?

– Не знаю. Спросите у Борисенко. Это ведь его заказ.

– Чьей идеей была инсценировка самоубийства?

– Идея моя, по указанию Борисенко. Он велел провернуть всё без шума и пыли. Кстати, идея вовлечения во всё это Дёмина и Гризлаева принадлежит этому, как его, Бекетову.

– Бекетов тоже работал на Борисенко?

– Он? – Гайзер рассмеялся. – Единственное что его интересовало это деньги. За оговоренную сумму он мать родную готов был продать.

– Спонсировал все мероприятия тоже Борисенко?

– Кто если не он. Не из своего же кармана я подкупал Ваших коллег. Борисенко не жалел денег на… оперативные нужды, так сказать. Уж больно сильно он хотел добиться желаемого.

– И чего же Борисенко хотел добиться?

– Странный ты человек. – Гайзер ухмыльнулся. – Я же тебе говорил, что об этом тебе лучше порасспрашивать самого Борисенко. Мне вообще до фонаря чего он хочет. Он заказал – я сделал. Как в магазине. Ты купил, а тебе продали. Или, по-твоему продавщица каждый раз должна интересоваться: «Извините, Вы галстук покупаете, чтобы носить или чтобы повеситься?».

От собственной шутки Гайзер заржал как конь, топая при этом ногами по полу и постукивая ладошкой по столу.

– А как Вам удалось сбежать из тюрьмы? Тоже Борисенко этому поспособствовал?

– Нет. – Гайзер перестал смеяться и впервые за весь допрос долго обдумывал свой ответ. – Друзья помогли. Бывшие подельники, которым очень сильно хотелось разыскать спрятанный мной когда-то хабар.

– Друзей своих я так понимаю ты не сдашь.

– Браво, шерлок! – Маркус отбил дробь кулаками по столу, – Пять баллов за эрудицию.

– Как на Вас вышел Борисенко? В мире и без Вас полным-полно других наёмников.

– Таких как я больше нет. К счастью или к сожалению, слава обо мне в некоторых кругах бежит впереди меня.