По кличке Рейнджер

Он одернул себя. Все, с этого момента надо скрывать свои навыки. Ни к чему знать о них окружающим.

На площади перед приземистым серым зданием аэропорта раскинулась автостоянка. Раньше здесь стояли все, кто хотел, и ждали всех, кого хотели. Сегодня процесс решили окультурить и привести в соответствие с рыночными реалиями. Теперь с водителей брали плату за стоянку.

Влад высмотрел серую «Волгу», номер подходящий, как оговорено.

Опершись о капот, читал эротическую газету, шмыгая носом, плюгавенький мужчина с клочковатыми усами. На его руках разноцветными татуировками запечатлелась его богатая событиями биография.

– Ждешь? – спросил Влад.

– Жду. – Шофер окинул его испытующим взором.

– Кого ждешь?

– Хорошего человека с добрым приветом.

– Это я. Простой московский фраер.

Был произнесен пароль.

– Садись, бродяга, – кивнул татуированный.

Влад устроился на переднем сиденье в прожаренном солнцем салоне «Волги». Машина тронулась. Выехала на шоссе. И резко набрала скорость. Шофер вел ее легко и виртуозно, не слишком считаясь с правилами. Чувствовался профессионализм.

– Гонщик? – спросил Влад.

– Был. Пятнадцать лет назад.

– А потом? Был гонщиком – стал угонщиком? – Влад кинул взгляд на синюю аббревиатуру на жилистом запястье – «ТУЗ». Она означала «тюрьма уже знакома».

– Да мало ли. – Водитель искоса посмотрел на мощную фигуру Влада. – Пахан будто мясозаготовки объявил. Один здоровее другого приезжают. И где вас таких быков племенных выращивают?

– Сами вырастаем. На казенных харчах.

– Армия?

Влад не ответил.

– Понимаю. Умолкаю, – оторвав руки от руля, помахал ими водитель. – Я тоже на казенных харчах вырос. Пайка называется. Только, видишь, до твоего не дорос. Рацион не тот.

Внутри Влада была сжатая пружина. На плечах лежала тяжесть, а в желудке пустота. Больше всего пригибала к земле неопределенность. Вроде все продумано – но все равно ощущение, как у шахматиста, когда фигуры расставлены, но первый ход еще не сделан. Точнее, Влад сделал первый ход, знал, каким будет ход противника. Но как дальше будет развиваться партия и чей король падет первым – это как судьба карты раскинет. Пока внутри вакуум, кажется, что вообще ничего не получится и вся затея дурацкая… И еще точит страх – меленький такой, холодненький, противный. И ручной – Влад умел с ним обращаться жестко, достаточно цыкнуть хорошенько, чтобы он забрался в темный угол… Ничего, главное – начать работу. А потом само пойдет – и мозги включатся, и рефлексы, как после команды «пошли», когда получаешь отмашку и прешь на укрепленные позиции противника, руководствуясь древней, простой логикой – или ты, или они…

– Далеко едем?

– За Болотниковом пять километров.

– Это еще что за медвежий угол?

– Райское место. Сто тысяч жителей. И все нас любят.

– А мы? В землянку?

– В землянку. Скажешь тоже, – хмыкнул шофер.

Когда через час они подъезжали к металлическим воротам, за которыми открывался поросший соснами участок, Влад вынужден был согласиться – непохоже, что тут живут в землянках.

* * *

«Эти милые кудряшки» – доносились из общего зала слова раскрученного до небес хита звездюлины эстрады Люды Кош.

Бандера и Амаров сидели в уютном кабинете хозяина пивбара «Огонек». Отдельные апартаменты для посетителей здесь не предусматривались, поэтому хозяина просто попросили погулять. Время от времени этот кабинет использовался для добрых разговоров между представителями самых различных преступных группировок.

Рядом с пивбаром на стоянке стояли «Линкольн» Амарова и машина прикрытия. Поодаль выставился Алтаец со своими ребятами. Начнется разборка – ни одной стороне не поздоровится. Да еще в двух кварталах находится районное управление внутренних дел. Нет, сегодня разборки не ожидается. Просто состоится беседа за кружкой пива между главарями азербайджанской общины и организации.

Амаров привез с собой техника, который обшарил кабинет с детектором на предмет прослушивающих устройств.

На столе стоял кувшин с пивом, две кружки, блюдо с красными раками и ваза с яблоками и ананасом.

– Раньше в любом пивбаре раков было полно, – сказал Амаров, отделяя мясо от панциря. – А сейчас – дороже осетрины.

– Раки не выносят грязной воды, Ровшан. А где теперь чистая вода? – спросил Бандера.

– Мир меняется, – вздохнул азербайджанец. – Он становится бешеным, грязным, шумным. Это уже не наш мир. Эх, где наша молодость, Михаил?

– На Колыме.

– Ха, – усмехнулся Амаров.

Вор в законе любил пиво и приканчивал вторую кружку. Для его комплекции и пять кружек – не беда. А в его толстенных и тупых, как обрубки огородного шланга, пальцах небольшие красные раки смотрелись тараканами.

– Что-то в гости на захаживаешь, Ровшан, – вздохнул Бандера. – Возгордился.

– Я бы рад. Ты мне как брат. – Амаров отхлебнул пива. – Но «шестерки» твои от рук отбились. Меня не уважают.

– Как же такое возможно?

– Знаешь, прислали мне друзья из Москвы посылочку. – Азербайджанец откинулся на спинку кресла и подставил руку под поток холодного воздуха от кондиционера. Сегодня на улице стояла жара, и кондиционер в кабинете был кстати. – Маленькая такая посылочка. А милиция забрала ее.

– Да что ты? – покачал головой Бандера.

– Взяли, потомки ишака, чтоб их дети с хвостами родились!

– Дорогая посылка?

– Дорогая…

«Вот нелегкая! – подумал вор в законе. – Как он узнал об этом, черт усатый?!»

– Если дорогая, то жалко.