Офицерский клинок

Он машинально тронул рукоятку «Катрана» под левым рукавом куртки и забарабанил кулаком в обшитую железом дверь КПП.

– Эй, есть кто живые?! Помогайте, люди добрые!

Через пару минут после начала его спектакля в двери открылось небольшое окошечко, в которое выставилась небритая физиономия то ли кавказца, то ли азиата:

– Чего надо?

– Понимаешь, братишка, – затараторил Володя, делая глуповатое лицо, – мы тут с женкой моей до родичей собралися, а машина поломалась. Я в ней ковырялся, ковырялся, а потом понял: бензин кончился. Я тут у вас канистрочкой не разживуся?

– Иди со своей бабой знаешь куда? – грубо ответил охранник и попытался захлопнуть окошко.

Но за мгновение до этого Володя ухватил его указательным и средним пальцами за ноздри, притянул к себе и тихо прошипел:

– Слышь, ты, абрек, ты мне не хами, вотчиняй свою калитку, пока мы тебе ее на уши не одели. И делай это тихо, а то я тебе клюв твой наизнанку выверну.

Охранник, то ли от боли, то ли от неожиданности, гнусаво ойкнул и, видимо, машинально открыл задвижку на двери. Локис тут же отпустил его нос и рывком распахнул дверь, одновременно с этим ногой ударил под колено своего противника и этой же ногой, ударом в голову, отправил его в нокаут. Выхватив из рукава «Катран», прижался к стене, ожидая реакции на свой демарш. Как ни странно, но на КПП было тихо. Присев на корточки, он двинулся вдоль стены в сторону дежурки, и тут случилось то, чего Володя никак не ожидал – в дверь КПП вошла Светлана и громко позвала его:

– Володя, ты где?

Из дежурной части мгновенно появился такой же небритый, азиатской внешности человек с автоматом в руках. Увидев Володю, он на секунду оторопел, но этой секунды Локису вполне хватило: широкое лезвие «Катрана», в принципе не предназначенное для метания, но брошенное умелой рукой, до половины вошло ему в горло. Мужчина захрипел, роняя автомат и судорожно хватаясь за рукоятку ножа, вонзившегося в него. Он даже не понял, что уже умер. Из перебитой «Катраном» артерии пульсирующе била ярко-алая кровь, заливая пол и часть стены. За спиной Володя услышал истошный визг Светланы. Не обращая на него внимания, одним рывком перемахнул турникет, на ходу подхватив автомат, привычно опустил планку предохранителя на автоматическую стрельбу и ударом ноги открыл дверь дежурки, изготовившись к стрельбе «от бедра».

– На пол всем! – скомандовал он троим находившимся в помещении парням. – Лапы на бошку, пока я в этих бошках не сделал две лишних дырки!

– Ты кто? – оторопело спросил, по-видимому, старший смены, одетый в камуфляжную форму.

– Дед Мороз, мля, – заявил Володя первое, что пришло ему в голову, и тут же добавил: – А бороду и усы на сохранность в парикмахерской оставил!

– Ты, дурак, – уверенно заявил старший, – даже не понимаешь, куда влез, тебя через час в консервные банки будут закатывать!

Обостренным слухом Володя уловил шаги со стороны входной двери КПП, даже визг Дробич не смог их заглушить.

– Спокойно, Медведь, – раздался за спиной голос Круглова, – свои, что тут у тебя?

– Минус один, три в плюсе, остальное – тихо…

– Нет, ребята, вы действительно дураки, – широко расплылся в улыбке старший смены, – тут сейчас такое начнется…

– Да заткнись ты! – Круглов наотмашь ударил мужчину между глаз тяжелым прикладом автомата, да так, что под металлической вставкой хрустнула его кость. Из носа обильно потекла кровь, глаза резко потускнели и закатились под лоб.

– Минус два, – машинально отметил Володя.

Двое других, один лежавший на топчане, а второй при виде Володи упавший на пол, продолжали лежать все так же смирно.

– Зови наших, – держа автомат на изготовку от бедра, приказал Володя. – Тут времени осталось хрен на недельку.

– Не надо никого звать, – раздался голос из комнаты отдыха, – кладите стволы на пол и поднимайте лапки кверху. Имейте в виду, у меня пулемет, положу всех: и своих, и вас.

Несколько секунд Володя колебался, потом медленно опустил «калашникова» на пол. Круглов, поколебавшись, сделал то же самое. Дверь комнаты отдыха медленно приоткрылась, сначала в щели показался ствол «ПКМ», а затем вышел высокий светловолосый парень. Только что лежавшие смирно «пленники» оживились.

– Что, русский, – садясь, насмешливо проговорил лежавший на топчане азиатской наружности мужчина, – отвоевал свое? Теперь мы командовать будем!

– Я сказал: лапы кверху! – повторил светловолосый, угрожающе поведя стволом «ПКМ».

Дробич, зажавшись в угол возле входной двери, уже не кричала, а тихо поскуливала, как щенок, которого хозяева оставили в квартире одного.

– Ладно, все, тихо, поднимаем лапки, – проговорил Круглов, медленно поднимая руки вверх. – Че сделаешь, раз попались.

Локис даже не сразу понял, что произошло. Петро сделал какое-то неуловимое движение рукой, из которой вылетели две четырехгранные звездочки. Одна из них застряла в косяке, а вторая двумя своими перьями вонзилась под глаз светловолосого. Не теряя времени, Петро подскочил к изумленному, но еще не умершему парню, рывком вырвал у него пулемет и с ноги, круговым ударом, врезал ему под почку. Несмотря на свою «плюхастость», в полку Круглов считался лучшим рукопашечником. Его полноватая фигура и не очень высокий рост вводили в заблуждение, но тот, кто рассчитывал на легкую победу, в лучшем случае проигрывал технически, так и не нанеся Петру ни одного удара, все они проваливались в пустоту. Впрочем, были дерзкие, которым удавалось достать Петю, и вот тут Круглов не церемонился: ему хватало двух, трех, максимум – четырех ударов, чтобы противник почувствовал нокдаун. Как он это делал, никто понять не мог, а на вопрос товарищей: «Как это?» – Петро скромно разводил руками и отвечал: «Само как-то получается, не люблю, когда меня по морде трескают!»

Парень, даже не охнув, буквально стек на пол.

– А вот теперь, ребятки, похихикаем, – проговорил Круглов, проверяя предохранитель пулемета. – На пол, и не дергаться. Медведь, зови наших. А вы, зверьки, на пол, и два раза я повторять не буду, – угрожающе повел он стволом пулемета. – В лучшем случае пулю в лоб, в худшем – переломанные ребра, кому что нравится.

Видимо, потому, что добродушное лицо Круглова не выражало никакой ярости, а голос был спокойный и ровный, парни поняли, что он не шутит. Да и убитый им светловолосый, у которого Петро отобрал пулемет, наглядно говорил о том, что крови и трупов он не боится. Поэтому все, не сговариваясь, легли на пол, заложив руки за голову. Локис тем временем прошел через турникет к выходу из КПП, попутно вытащив свой «Катран» из распоротой шеи убитого бандита. Крови натекло много, и она уже начинала сворачиваться в студенистую массу.

– Вот, говорила тебе мама, – проворчал он, вытирая лезвие ножа об одежду убитого, – не играй с большими мальчишками в ножички, а ты не послушался – и вот что получилось.

Поправив на плече ремень автомата, который он подобрал с пола, Володя сделал несколько шагов и только теперь увидел сидящую на корточках и всхлипывающую Светлану. В схватке он как-то забыл о том, что у него есть напарница, хотя, по большому счету, напарницей Дробич не была – всего лишь прикрытием, щитом, который позволял пройти первый рубеж. Наверное, если бы ее убили, Володя потом сильно об этом сожалел бы, но в бою, когда доли секунды решают все, о таких «мелочах» просто не думаешь.

– Светик, ты что? – приседая возле этого сжавшегося комка и пытаясь обнять Дробич за плечи, спросил Локис. – Все же нормально! Наши победили!

Светлана вдруг шарахнулась от Володи в сторону, глаза у нее были почти безумные.

– Не трогайте меня, я обещаю: я никому ничего не скажу!

– Тихо, тихо, тихо, – перехватил он Светлану за руку и рывком притянул к себе, – успокойся, это была только моя работа, и если бы не я их – то они меня.

Светлану била мелкая дрожь, она совершала слабые попытки вырваться, но Локис крепко сжимал ее в своих объятиях и шептал на ухо:

– Успокойся, Воробушек, это война, а на войне без трупов не бывает…

– Кто вы? – спросила вдруг Дробич, посмотрев Локису прямо в глаза.

– Я тебе потом все объясню, – пообещал Володя, – если, конечно, успеем поговорить на эту тему.

Боковым зрением через приоткрытую дверь здания КПП он уловил какое-то движение со стороны соснового бора и, резко оттолкнув Светлану в угол, вскинул автомат, готовясь к стрельбе. Однако через секунду облегченно вздохнул, опуская оружие стволом вниз: от сосняка бодрой трусцой бежали его товарищи.

Демидов мгновенно оценил, что произошло на КПП.

– Ну, Вовка, заварил ты кашу, – недовольно пробурчал он. – Как расхлебывать будем, даже не знаю.

Войдя в дежурную часть и покосившись на труп светловолосого, рывком поднял с пола того, кого Володя посчитал старшим смены:

– Отвечаешь быстро! Вопросов не задаешь! Вздумаешь юлить – отверну голову как куренку. Вопрос первый: сколько вас здесь?

– М-много, – слегка заикаясь, ответил мужчина.

– Конкретно, сколько? – несильно ткнул двумя пальцами парня между ребер Купец.