Мы родились в тельняшках

Перезаряжая на ходу магазины, они снова вышли в коридор и стали аккуратно подниматься выше, ожидая внезапной атаки и в лоб, и в спину в любой момент.

Мэр, услышав стрельбу, забыл про свой праведный гнев по поводу грязных пляжей и сосредоточенно вызывал полицию, обнимая секретаршу одной рукой за талию, чего никогда не делал.

Взрыв от первой гранаты потряс и его. Поглядев странно, как показалось помощнице, немного с хитрецой, он положил телефонную трубку на место подошел к окну и посмотрел вниз.

– Валить надо, – таинственно и зловеще пробурчал он и дернул раму на себя.

Секретарша вскрикнула и покосилась на дверь.

– Нельзя. Не выходи. Они пришли за мной. Я знаю, сон видел, – выдал Янкович и встал во весь рост в проеме окна.

Внизу какой-то человек с пистолетом в руке, согнувшись в три погибели, пересекал площадь. Увидев мэра, он закричал:

– Не делайте этого! Вы разобьетесь!

Опомнившись, Янкович посмотрел вниз куда более осознанно и, оценив высоту, присел. Выстрелы подгоняли его принять решение: или вниз – и как минимум сломанные ноги, или обратно в кабинет – и пуля в лоб.

Выбор небогат. По душераздирающим крикам, доносившимся снизу, он понимал, что избежать расправы ему вряд ли удастся.

Второй взрыв гранаты заставил бетонное здание загудеть. Мэр качнулся, слез с подоконника в сторону улицы, свесил ноги, чтобы быть как можно ближе к земле, и, глядя в лицо подошедшей к нему на ватных ногах испуганной, но не осознающей до конца, что ей грозит через минуту, а потому любопытствующей секретарше – ведь ей, похоже, предстояло совершить через несколько секунд то же самое, – отпустил руки.

Ристич встречал мэра.

Человек в рубашке и брюках полетел вниз. Стараясь сделать расстояние до асфальта минимальным, он даже вытянул носочки, но не оттолкнулся от стены хотя бы на десяток сантиметров. Напряженная, готовая к столкновению нога задела подоконник второго этажа и придала вращение всему телу. Беднягу закрутило так, что голова его коснулась спасительной твердыни первой.

Слабый хруст шейных позвонков возвестил о кончине уважаемого гражданина города Кралево.

Испуганная помощница вскрикнула и отпрянула в глубь кабинета.

Треск трех автоматов на втором этаже заставил ее все же вернуться и посмотреть на стоящего внизу мужчину, не обращавшего внимания на труп и негромко зовущего ее:

– Девушка, девушка, прыгайте вниз, не бойтесь, я вас поймаю.

Из-под черепа разбившегося начало растекаться темное пятно. Глядя на последствия прыжка, секретарша испытывала ужас и пыталась найти в глазах черноглазого мужчины внизу гарантии того, что с ней ничего подобного не произойдет.

– Так же, как он, только оттолкнитесь немного!

Услышав за спиной шорох, девушка вскрикнула и полезла наружу.

– Они близко! – завопила она, довольно ловко и шустро свесилась на руках и без промедления сиганула вниз.

Поймать даже не слишком тяжелую барышню на руки – об этом Ристич и не мечтал. Как только она упала, тут же подбежал к ней, но наткнулся на крик, иссекаемый жгучей болью от переломанных костей стоп и голени.

– Вставай! – еще не зная о серьезности повреждений, заорал он и рывком рванул ее на себя.

Эгзон без энтузиазма расстрелял дверь кабинета руководителя города и вошел внутрь. Никого.

С улицы кто-то кричал на сербском: «Вставай!»

Он выставил вначале в проем ствол, затем показался сам.

Раненая девушка, которую пытался утащить в сторону Ристич, увидела оружие и вскрикнула. Бросив девицу, совершающий рыцарский поступок Милош поднял ствол вверх быстрее глаз и нажал на курок, практически не глядя. Это его и спасло.

Фонтанчик, состоящий из сгустков крови и мелких костей черепа, поднялся над Эгзоном, известив боевиков о безвременной кончине их подельника.

«Специальный шлем надо надевать на такие мероприятия. А понты оставить для бандитских баек в кабаках…» Но Эгзона мысли сыщика уже никак не касались.

Не дожидаясь, когда в нем сверху насверлят дырок, Ристич, как заправский атлет, рванул деваху на плечо и успел скрыться за углом дома до того, как дорожка длинной очереди нашла его.

Лоренк втащил повисшего на подоконнике напарника внутрь. Под левым глазом покойника чернело небольшое входное отверстие.

– Как глупо…

– Смерть всегда глупа, – философствовал в ответ Резар, с долей блаженства разглядывая труп Янковича. – Пуганули суку. Сам… как большой мальчик… выбрал.

Четыре полицейских патруля, не включая сирен, один за другим влетели на площадь. Сербы выскакивали из своих машин и начинали отгонять зевак и устанавливать оцепление. Подходить близко к зданию, а тем более заходить внутрь никто не хотел. Приказ есть: «Ждать спецназ» – вот и ждут. Смотрят за порядком. И периметр стерегут, чтобы никто, значит, не прорвался сквозь их крепкие и организованные кордоны. Все простреливается. Не улизнут. Ни один. Всех постигнет кара сербского государства.

Передав медикам на семьдесят пять процентов безногую от травм и не вполне вменяемую на текущий момент секретаршу мэра, Ристич выцепил сержанта и отобрал у него рацию. Напрямую связавшись с начальником полиции города, он обрисовал ситуацию.

Услышав, что «их» только двое, верхи вначале обозначили свое желание:

– Штурмуйте, чего вы ждете?!

Но, услышав про автоматы и бронежилеты, передумали: нет, мол, обождите, пока прибудет спецподразделение.

Командир диверсионной группы приказал наемнику разобраться с рюкзаком покойного.

– Не скучай, давай расставляться, я тебя прикрою в коридорах. Через час-полтора полезут.

Сербам не повезло. Майор приехал, командир ихний, какой-то поджарый, как актер, мучающий себя фитнесом. Ребята с ним – мясцо на сухожилиях и кожа. Вроде славяне, а нет качка-мужичка с пузиком.

Несмотря на кажущуюся худобу, служивые быстро построились, и бронежилеты их к земле не прижимали.

Офицер группы захвата общался с Ристичем несколько минут. Узнав, что единственную спасенную женщину сейчас с переломами везут в госпиталь, выматерился, что принято в этих краях, как и поголовное курение, обосновывая негодование тем, что им нужен кто-то, кто был в здании.

Через паузу следователь сообщил:

– Там, похоже, всех… Если кто уцелел, то случайно, спрятался или сам убежал. Но я никого, кроме девчонки, не видел.

Спецназ, подогреваемый жаждой мести, пошел, полез, пополз в здание через парадный вход. А попробуют бежать, снайперы найдут.

Двое против пятнадцати. Без шансов. Что бы там они на себя ни надевали.

Зачистив первый этаж, солдаты нашли в двух крайних комнатах двенадцать человек. Двое мужчин, десять женщин. Ни ран, ни ожогов, ни ссадин. Только шок.

Держа под прицелом лестничный пролет, ведущий на второй этаж, Лоренк еще раз хотел услышать, что оставшийся в микроавтобусе Фатос их не кинет.

– Мы начнем… – зашептал Резар, но не успел договорить. Шуршание гражданских внизу исчезло. Идут. Все строго, методично, как положено.