СССР, которого больше никогда не будет

Дешевое пойло и продажные девки, меня не интересовали. И я, потеряв всякий интерес, ушел домой.

6

Прошло несколько дней, как до меня дошли слухи о том, что Кипиша посадили. Говорили, что он отобрал магнитофон Сони у одного городского хлыща возле Фрунзенского РОВД. И приняли его опера прямо на автобусной остановке 60-десятого маршрута. Вот так легко и просто Буряк с Кипишем ушли на небольшие сроки в места не столь отдаленные для малолетних преступников. После я услышал еще одну новость, которая всполошила весь наш район. А именно то, что Олега П. задержали сотрудники правоохранительных органов в алкогольном опьянении и убили во время допроса. Он был на два года старше меня и был психически не очень уравновешенным. И я понимал, что он своим дерзким и неадекватным поведением мог запросто и непроизвольно вызвать гнев у оперов. Тем более, опера искали парня, отобравшего у женщины сумку с деньгами. И когда они объезжали наш район, то увидели пьяного Олега, который, к тому же, еще забивал косяк. Вот так, за не имением настоящего преступника, они решили повесить это дело на Олега. Но видимо это был тот редкий случай, когда коса нарвалась на камень. Я-то знал, что Олег никогда не принял бы на себя дело, тем более, которого он не совершал. Но ведь в советское время нераскрытых дел не должно было быть, поэтому опера применили свой излюбленный и безотказный метод. Метода шантажа и побоев. Но поняв, что перегнули, а точнее забив его до смерти, они подкинули окровавленное тело подростка возле нашей школы №53. И во Фрунзенском РОВД повис очередной глухарь. Но искать убийц трудного подростка, тем более сироты, алкоголика и наркомана особо никто не старался. И просто создавали вид поисков. Все знали и понимали, кто убийца Олега, но молчали. Гласность и перестройка была крайне опасна в коридорах силового ведомства. И директор нашей школы, и депутат верховного совета КазССР, тоже не решилась поднимать этот щекотливый вопрос, понимая, что последствия этого резонансного дела, могли быть крайне непредсказуемы и нежелательны. Да и у оперов, могли быть высокие покровители из ЦК. Тем временем в стране активно заработал сухой закон М. Горбачева, но для подпольщиков нашего района, он не стал преградой, лишь подняв цену на сырье в несколько раз дороже. И самопальная водка по спекулятивной цене стала активно продаваться на каждом углу малой станицы прозванной в народе Порт-Артуром. В продуктовых магазинах Алма-Аты в открытом доступе продавались бразильские сигары и сигареты «Camel». Но люди их почти не покупали. Все искали дефицитные сигареты «Казахстан» с черным фильтром. За пепси-колой в стеклянных бутылках стояли очереди в основном из детей и подростков. Жвачки «Love is» тоже были нарасхват. Капиталистические продукты питания советские люди скупали пачками, изживая в себе ненависть к загнивающему западу путем поедания их продуктов. А барахолка с импортными шмотками по выходным была забита местными жителями, которые, скупали их по баснословным ценам. Несмотря на приближающуюся инфляцию и продуктовый кризис. Время шло. И советские люди чувствовали своим нутром, что их ждут глобальные перемены. В худшую, либо лучшую сторону это, увы, никто тогда еще незнал. Но время брежневского застоя безвозвратно ушло в небытие.

7

Вечерело. Кроваво-красный закат уходил прочь. Наступала ночь. Звезды ярко мерцали на темном небе. Одинокая луна осветило город Алма-Ату. Я, неспешно выходя из дома, увидел родителей сидящих в гостиной за просмотром итальянского сериала Спрут-2.

– Хм, интересно, но некогда, – подумал я, вспомнив этот легендарный сериал, трансляция которого впервые прошла в СССР три года тому назад.

Я устроил вечерний променад по улицам Татарки. Но, не встретив знакомых ребят, решил сходить в парк культуры и отдыха имени Горького. Дойдя до кинотеатра «Родина», я присел на деревянную скамейку и, достав пачку сигарет, закурил. В парке было безлюдно, изредка навстречу шли молодые ребята с девушками. Я в гордом одиночестве курил сигарету, размышляя о своей жизни. В это время ко мне подошли две девушки азиатской внешности. Они были немного старше меня.

– Закурить не дашь? – спросила одна из них меня.

Это была высокая и стройная девушка, в черной, короткой юбке и кожаной куртке.

– Одета по моде, – подумал я, внимательно разглядывая ее фигуру.

Вторая была толстенькая, и маленькая ростом.

– Нет, проблем. Бери не жалко, травись, – сказал я, подав ей, сигарету со спичками. Волосы у нее были красно-рыжего цвета, а прическа типа каре.