Освобожденные

– Констебль?

– Сынок, вы, верно, знаете, что останавливаться здесь запрещено. А целоваться – тем более, особенно в столь поздний час.

– Мы тут спим, а не целуемся. Мы путешественники.

– Неужто? – медленно произнес полицейский и постучал фонариком по стеклу. – А ваши запотевшие стекла говорят о другом.

Мэгги едва слышно вздохнула. Я взглянул на констебля и поморщился от досады.

– Ладно, возможно, немного мы и целовались, но теперь уже спим. Мы завтра в долину поедем.

– Зачем?

– Там отдыхали наши друзья. Они пропали.

Брови у полицейского сошлись на переносице.

– Вы о тех, кого тут до вчерашнего дня искали?

– Да, сэр.

Он поморщился.

– Понимаю, тяжело, когда такое происходит с друзьями, но иногда бывают несчастные случаи. Я вам мешать не буду, но мне кажется, лучше бы вы вернулись домой к семьям. Вы своих ребят здесь не найдете. Мы тут под каждый камень заглянули.

– И мы благодарны вам за усердие, – заговорила Мэгги. – Но если мы сами не попробуем, то до конца жизни будем жалеть.

Полицейский кивнул.

– Я патрулирую вдоль шоссе всю ночь, – заметил он. – Спите. И чтоб никаких шур-мур.

– Есть, сэр, – сказал я и тихо засмеялся, глядя на покрасневшую Мэгги.

Когда полицейский ушел, у меня вырвался смешок. Мэгги одарила меня насупленным взглядом и шутливо ткнула в грудь.

– Не смешно.

– До чертиков.

– Кошмар какой, – прошептала она со вздохом. – Так стыдно.

– Ты как? – спросил я, улыбнувшись. – После всего этого.

– После всего… этого? – уточнила Мэгги застенчиво и тоже улыбнулась.

– Ага.

– Шикарно, – прошептала она. – Прекраснее некуда. Знаю, я как с катушек слетела… Прости. Я была немного не в себе, и ты прав: со мной столько всего творится, а тут еще мое тело… нуждается в тебе. – Она покачала головой. – Спасибо, что не воспользовался, что знаешь меня как свои пять пальцев… и понимаешь, какой я иногда бываю девочкой.

– А мне нравится, что ты девочка, – засмеялся я. – Да, тяга у наших тел сумасшедшая, но моя главная обязанность – защищать тебя. Я не могу тебе навредить.

– Знаю. – Она улыбнулась, вспоминая обо всем, что случилось этим вечером. – И все же я хочу пересечь с тобой черту.

– О, совсем скоро мы ее пересечем… и не только, – прорычал я. – Вот уж точно.

Мэгги захихикала, и, боже мой, как же привлекательно она это делала!

– Ай-ай-ай, Калеб Максвелл… – Она покачала головой.

– Мэгги Камилла, – прошептал я и позволил ей снова улечься. На этот раз мы уснули.

Проснулся я от горячего дыхания Мэгги на шее – она по-прежнему лежала на мне. Улыбнувшись, она приподняла голову, а затем потянулась. Черт…

Я приобнял ее за талию, а она осмотрелась по сторонам. И тут же переменилась в лице: увидела, где мы, и вспомнила, что здесь делаем. Приятная расслабленность улетучилась. Ну ладно. Пора за работу.

Я помог Мэгги встать, и она села рядом, надела носки и кеды.

– Готова? – спросил я, и так зная ответ.

– Готова.

Мы перебрались на передние сиденья и помчались вперед – в долину. Мэгги вручила мне еще одну говяжью палочку, а сама, глядя на горы, впилась в булку.

Шли часы, и вскоре дорога стала ужасно неровной. Домики, к которым направлялись ребята, располагались в горах, на другом конце долины. Для внедорожника подобный рельеф не представлял особой сложности, но на такой узкой дороге мне приходилось быть особенно внимательным. Я начинал сомневаться в нашей затее.

Когда мы наткнулись на машину Ральфа, Мэгги прямо сорвалась с места. Я нажал на тормоза, но не успел остановиться, как она выскочила из машины.

– Мэгги! – выдохнул я.

Я знал, что она волнуется, но не мог же я позволить ей разбиться…

Мэгги побежала вперед, и я выскочил следом. Она распахнула пассажирскую дверь брошенной машины, и лицо ее исказилось, потому что внутри никого не было.

Я потянулся к ней и обнял сзади, удерживая на месте.

– Мы же и так знали, что они бросили машину. Нужно ехать дальше.

– Я просто подумала, может… может, они вернулись.

– Мы не перестанем их искать, – пообещал я. – Пойдем.

Она послушалась и позволила снова усадить себя в машину. Тиран во мне был готов к бою. Я глубоко вдохнул, обежал внедорожник и уселся на свое сиденье. Мы объехали машину Ральфа и двинулись через открытые ворота, за которыми начиналась новая дорога. Мэгги молчала, но я ничего не имел против. Я вновь включил радио, взял ее за руку, и мы продолжили поиски.

Мэгги с молчаливой благодарностью сжала мою ладонь. Затем наклонилась вперед и, опершись на локти, принялась осматривать местность.

Я услышал, как пискнул мой телефон, и вынул его из кармана. Телефон предупредил, что сеть пропала.

Шикарно.