Возвращение клана 1

Я кивнул. Уткина моя знакомая, почти что товарищ, но просто так ради неё своими людьми я как глава клана просто-напросто не имею права рисковать. Однако подкреплённая соответствующим вознаграждением для исполнителей эта просьба превращается в обычный заказ. Один из тех, с которых, собственно, и живут любые чародейские кланы в больших полисах.

– Хорошо, – кивнул я и, жестом остановив собиравшуюся что-то мне сказать девушку, подал условный знак, после которого возле меня в зелёном огненном водовороте появился один из Бажовых. – Сигурд, это наследница московского клана Уткиных. У неё для нас есть личный заказ, содержание которого должно оставаться тайной…

Я взглянул на Алису, и она, чуть улыбнувшись, кивнула.

– Так вот, – продолжил я. – Отведи её… к Демьяну. Вопрос скорее по профилю его ветви. А там он сам разберётся.

– Сделаем, – вежливо кивнул мужчина и, обратившись к девушке, произнёс: – Госпожа, прошу следовать за мной.

– Сигурд, – окликнул я Бажова, покуда они с Уткиной ещё не успели отойти. – А ты не в курсе, куда отвели остальных гостей?

– Они отдыхают в малой зелёной гостиной, князь, – ответил он и, формально поклонившись, увёл Алису в сторону небольшой застеклённой оранжереи, примыкавшей к западному крылу особняка.

– Жуть… Я, кажется, влюбился! – выдохнул, побежав ко мне Егор, спрыгнув с высокой ветки одного из дальних деревьев, расположенных, кстати, совсем не в той стороне, куда до этого ушли парни. – Она всегда такая ледышка?

– Ага, – кивнул я, одновременно наблюдая за тем, как Уткина с сопровождающим заходят в стеклянные двери оранжереи, и, не вдаваясь в подробности, добавил: – Клановая особенность. Родовая предрасположенность женщин в её роду. Ладно. Я пойду к другим гостям, выясню, что здесь за нашествие такое сегодня, а вы, ребята, особо не разбегайтесь, особенно те, кто в академию на мой курс поступать будет. Если всё нормально, я потом вас познакомлю.

– Как скажешь, – покорно кивнул Егор и, в то время как я направился к главному входу в особняк, убежал куда-то в сторону сада.

* * *

– Внимательно слушаю, – сказал я усевшемуся в кресло напротив Зиновию Шнуровски, если я не ошибаюсь, четвёртому наследнику этого чародейского клана промышленников и изобретателей.

Вообще, как оказалось, инициатива относительно этой внезапной встречи «бывших школьных одноклассников» принадлежала именно ему. Хотя сам Зиновий, вообще-то, учился в параллели вместе с Никитой Громовым, которого вместе с Хельгой тоже притащили, судя по всему, в качестве этакого бонуса. Так вот, не знаю уж как, но этот деятель собрал почти весь мой бывший класс, из тех, конечно, что пережили выпускной экзамен и наш неспокойный первый курс академии, чтобы под их прикрытием встретиться со мной и поговорить.

В общем, не успел я толком пообниматься с радостно налетевшей на меня Громовой и расшаркаться с остальными гостями, как Шнуровский немного нервно отозвал меня в сторону, где, собственно, и попросил личной аудиенции. Именно так он, кстати, мне и сказал. Правда, сразу удовлетворить его просьбу не вышло, нам подали чай с пирожными, да и вообще, стоило уделить хоть немного внимания остальным гостям. А вот когда все немного расслабились и разговорились, делясь впечатлениями от первого года своей чародейской карьеры, а Хельга с Ефимовой и Дарьей Светловой ушли пообщаться с Алёной, с которой были знакомы, я, извинившись, увёл Шнуровски в свой небольшой рабочий кабинет.

Ну как свой… Вообще-то, обычно я здесь делал уроки, если, конечно, Старейшинам не была нужна комната, а так «мой рабочий кабинет» звучало очень даже круто!

– Эм… Антон, – начал мой визави. – Я уполномочен Советом Старейшин моего клана и отцом провести с тобой предварительные переговоры, дабы выяснить, можем ли мы, Шнуровски, и вы, Бажовы, разрешить наши разногласия, не прибегая к насилию и кровопролитию…

Я медленно кивнул, стараясь не показывать удивления, потому как готов был поклясться окаменевшим куском своей души, что не понимаю, о чём он говорит. Какие разногласия? И зачем нам из-за них проливать кровь?

Зиновий же… кстати, мне раньше казалось, что это очень редкое имя, видимо, неправильно истолковал моё молчание и выражение лица. Парень побледнел и, слегка вспотев, зачастил:

– Нет, я понимаю, что подобные обиды просто так не прощаются, но и ты попробуй войти в наше положение! – он нервно потёр руки. – Наш клан в те годы только-только сформировался, и нам просто необходимо было родовое гнездо! А ваш небоскрёб идеально подходил… ну кто же мог знать, что твои родители выжили. Все тогда были уверены, что Бажовых больше нет!

– Продолжай, – произнёс я как можно мрачнее, внутренне офигевая от услышанного.

Вот он, оказывается, где, таинственный бажовский небоскрёб, который вроде бы и есть, а вроде бы его в полисе и нет. Оказывается, хитрые Шнуровски подсуетились и прибрали его к рукам. Вообще, если подумать, можно было бы и догадаться… Хотя в учебниках по истории «Родного полиса» довольно чётко было написано, что Шнуровски сами строили его много лет. Так что с подобными «догадками» ещё в начале прошлой зимы, когда я ради интереса активно искал своё наследие, без клана за спиной можно было однажды и не проснуться… с перерезанным горлом в каком-нибудь коллекторе.

– Так… Это… Я, конечно, понимаю, что это для тебя ничего не значит, но мы честно заплатили Княжескому Столу за это здание…

– Зиновий, вот скажи мне… ты ведь умный парень, – медленно произнёс я, импровизируя на ходу, потому как моих знаний просто не хватало для того, чтобы сообразить, как правильно действовать в данной ситуации. Оставалось постараться выдавить из Шнуровски как можно больше информации, благо он по какой-то причине думал, что мне всё это известно. – Так скажи мне, при чём здесь к Бездне Княжеский Стол? Каким он боком относится к тому факту, что вы, по сути, захватили и более тридцати лет без зазрения совести пользуетесь нашим зданием?

– Но… нам гарантировали…

– Кто гарантировал? И что гарантировал? – ещё более мрачно произнёс я и даже, к своему удивлению, сумел выдавить из себя что-то вроде «негативной ауры», которой обычно пользовалась Ольга Васильевна, когда её что-то не нравилось в моём поведении.

Зиновий гулко сглотнул.

Глава 3

«Три, два, раз! Я совершенно спокоен и не хочу никому отрывать голову!!! – мысленно проговорил я, потирая переносицу и глядя исподлобья на примолкшего Зиновия, вновь воззрился на переданные мне бумаги. – Точнее сказать – хочу! Очень хочу! Но точно не этому парню, которого и так уже списали в утиль…»

Опечатанный тубус с этими документами в качестве подтверждения своего статуса на этих переговорах мне ранее передал сам Шнуровски. Вот только сам он, похоже, с содержимым знаком не был. Иначе бы не сидел здесь сейчас, пытаясь уверить меня в том, что вода в Москве-реке хоть и жидкая, но сухая по той причине, что за это треть века назад было заплачено какому-то кремлёвскому чиновнику. А уже давно бы сидел под защитой Перевозчиков на каком-нибудь вокзале, дожидаясь погрузки на первый же уезжающий из Москвы локомотив. И неважно, в какую сторону повезёт его стальной изолированный вагон.

Но это всё лирика, ведь Зиновия я знал не очень хорошо, и он вполне мог реально решить пожертвовать собой ради клана. Грубо говоря, что я, собственно, вынес из всего ранее сказанного Шнуровски: тридцать лет назад его тогда ещё чародейскую гильдию, и то с натяжкой, банально подставили по полной программе. Воспользовавшись амбициями и глупостью вчерашних цеховых кудесников, их, как ни посмотри, выставили крайними, в то время как организаторы и даже исполнители оказались, в общем-то, как бы и ни при чём.

Более того, их ещё тупо развели на огромные деньги, продав то, что даже не принадлежало полису, втридорога… под личные гарантии признания от предыдущего Московского князя и его Стола. Те же самые, которые я получил от нынешнего правителя после школьного выпускного экзамена и выздоровления, будучи официально признанным как глава Бажовых на территории полиса. И которые не относятся ни клановой территории, ни к находящейся на ней недвижимости.

– Зиновий, – медленно произнёс я, опять переведя взгляд на парня, сидящего напротив, сам же одновременно пару раз ткнул ладонью во вмонтированную в столешницу медную полусферу, на верхушке которой находилась белая пластиковая кнопка звонка. – Знаешь, почему в прошлом году, когда я получил точно такое же признание от князя, всю вашу весёлую компанию просто-напросто не турнули из моего небоскрёба? По какой причине, по-твоему, не пожалели сиротку, находящуюся под опекой аж самой кня’жины, и даже не намекнули, что у меня вообще есть какая-то собственность?

– Потому-что «Рукотворный Монолит» теперь наш? – неуверенно, но с явной надеждой в голосе то ли предположил, то ли спросил Зиновий. – Ну… это же логично! Мы же первые получили гарантии…

– Нет, Шнуровски, это не логично. И небоскрёб не ваш как минимум потому, что признание от князя первым получил мой дед, и он же выкупил у города землю. Просто это теперь по закону территория чародейского клана! А Княжеский Стол, как и сам князь, не ведёт никаких дел с клановой собственностью, – усмехнулся я, откинувшись на спинку своего кресла. – Другими словами, им просто пофиг! Хотя я уверен, что чиновники бы с удовольствием присосались к такой богатой кормушке. Но всё же со времён основателей клановые районы и всё, что на них находится, не подпадают под юрисдикцию Кремля и не могут быть им отчуждены или проданы. Так что по большому счёту вы тридцать лет назад просто отдали непонятно кому кучу денег, хотя с тем же успехом могли просто занять пустующее здание и сказать, что теперь там живёте. Хотя нет – не могли бы! Потому как тогда бы вам лещей навешать постарался любой более-менее крупный боевой клан без родового гнезда. Например, те же Уткины.

– Но… гарантии… – словно учёный ворон повторил Шнуровски. – И нас ведь никто не трогал!

– Да что ты к этим гарантиям привязался? – поморщился я. – То, что ты называешь гарантиями, – всего лишь признание властями полиса существования нового клана на территории города! Чисто формальный акт, необходимый для вхождения в Совет Кланов! Ты, блин, на лекциях в академии вообще чем слушал?

– Ну, я… – промямлил всё ещё неестественно бледный Зиновий, чуть покраснев, и слегка отвернулся.

– А не трогали вас, скорее всего, потому что вы сами ни к кому не лезли! Вот поступи вы как нормальный клан и объяви о своём праве на нашу территорию «по завоеванию» – вот тогда бы появилась куча народа, желающего «справедливо» перераспределить нечестно нажитое в свою пользу, – фыркнул я, и в этот момент в дверь подучали, а когда я разрешил войти, сквозь приоткрывшуюся щёлку в кабинет заглянула моя «тень». – А, Леночка! Позови-ка мне сюда Демьяна, если он с нашей гостей общаться закончил! И да, Лен, как позовёшь, сразу поднимай бойцов! Гвардии – общий сбор в полной экипировке перед особняком. Пятнадцатиминутная готовность.

– Будет сделано… – кивнула девушка и тут же побежала выполнять моё поручение.

– Что ты задумал? – нервно отвернувшись от громко хлопнувшей двери и уставившись мне прямо в глаза, спросил Шнуровски, а затем, видимо, сложив дважды два, сжав зубы, прошипел: – Бажов, я считал тебя разумным человеком. Думал, что с тобой можно договориться…

– Договориться со мной можно было год назад, – ответил я, спокойно выдержав его взгляд. – Но вы как-то не опустились до того, чтобы просто встретиться и поговорить. И уж возвращать награбленное одинокому сироте было точно не в ваших клановых интересах. А теперь уже мне на вас и ваши нужды совершенно наплевать. Вот скажи, Зиновий, почему я должен даже задумываться о каких-либо переговорах с вами, Шнуровски, когда в данный момент девятьсот двадцать семь Бажовых ютятся в походных летних палатках, установленных прямо на земле в реликтовом яблоневом саду?

Вот тут парень загрузился. Не отпустило его, даже когда на улице завыли тревожные ревуны. Он только дёрнулся слегка, но так и не поднял низко опущенной головы.

Пусть он и потомок мастеровых-торгашей, но воспитан как почти клановый чародей. К тому же Зиновий действительно умный, а потому мне просто не нужно было объяснять ему, что какие-либо переговоры между нами в моём положении просто невозможны. Какую-либо «заботу» о благополучии его клана просто не поймут мои люди. Ну и он прекрасно осознавал, что его родичи хоть и будут благодарны, но именно Зиновию, а меня и всех Бажовых посчитают бесхребетными слизняками, которыми можно вертеть, как вздумается, не считаясь с их интересами. И вполне естественно, вскоре об этом узнает весь полис.

Во всяком случае, именно это я прочитал на его лице, когда парень наконец поднял голову и посмотрел на меня. Обречённость, вот что я там увидел. А когда в кабинет вначале вошёл Димьян, а затем спустя пару секунд ворвалась тётка Марфа, Шнуровски уже даже не вздрогнул, тупо глядя на меня пустыми глазами.

– Антон, – слегка нахмурившись, спросил старейшина, бросив быстрый взгляд на моего «гостя», а затем на мгновение покосившись на одноглазую Бажову. – Почему по клану объявлена тревога?

– Да вот, – я мотнул головой в сторону своего посетителя, – «птица мира» ко мне вдруг прилетела. Рассказала о том, что обворовали нас по-крупному. Вот только не Сирин это, а гусь лапчатый, потому как возвращать награбленное нам никто не собирается. Вот, почитай.

И, продолжая сверлить взглядом Зиновия, который, нахмурившись на словах о «подарке», вдруг ожил, я протянул Старейшине переданные мне Шнуровски документы. Тётка Марфа же, только неодобрительно зыркнув на меня своим зелёным глазом, пристроилась за плечом Демьяна.

– Что это? – непонимающе нахмурился Демьян, дойдя до третьей бумаги, но моя наставница тут же пояснила:

– Они решили прибегнуть к местным «Старым способам». Нас, похоже, за дикарей каких-то держат… – поморщилась женщина и, неодобрительно посмотрев на удивлённого Зиновия, обратилась уже к нему: – Вам, молодой человек, вообще не стыдно подобным образом нам себя предлагать в наше-то время? Нет, я понимаю, верность клану, и всё такое. Но… Я понимаю, если бы прислали вашу сестру. Такую «жертву» мы ещё могли бы понять и, может быть, даже принять. Но тебя…

– О чём вы вообще говорите? – вновь побледнев вскрикнул Зиновий, привставая со стула.