Путешествие «Лунной тени»

– Разожжете факел, сэр? Разлить масло? И вы зажжете огонь, когда оно будет на палубе?

– Ну не стану ведь я ждать, пока все просохнет! Живее!

Капитан Мандалок вдруг заметил, что находившаяся в отдалении шхуна буквально вспыхнула, словно огромная масляная лампа. Его подчиненные закричали от удивления, а тем временем огонь начал затихать, а корабль медленно шел ко дну. Наконец перед преследователями остался лишь невозмутимый океан.

– Они загорелись и затонули, – заявил командир отряда морских пехотинцев, находившегося на борту «Кыгара».

– Никогда не видел ничего подобного, – покачал головой капитан. – Чтобы так быстро…

– Нам следует сбросить ход – в воде могли остаться уцелевшие.

– К черту уцелевших, я хочу нарисовать на своей галере знак девятого потопленного корабля! Девять – мое счастливо число.

– Но шхуна затонула сама собой.

– Корпус мог еще не слишком глубоко уйти под воду. Пусть колдун произнесет заклятие света. Ищем шхуну.

* * *

А «Лунная тень» быстро шла на дно. Обычно скорость погружения не имела значения, так как корабль опускался на мелководье. Однако сейчас они ушли слишком далеко от берега. Пять членов команды «Лунной тени» сгрудились под спасательной шлюпкой, присев на колени, а темная вода бурлила вокруг, достигая уровня их пояса. Дерево угрожающе скрипело под нарастающим давлением.

– Свет… кто-нибудь произнесите заклинание! – приказал Норриэйв.

Терикель исполнила его повеление, и в ее левой ладони замерцал слабый огонек. Норриэйв взял ее запястье и поднес ближе к стеклянной трубке с разметкой и цифрами. Уровень глубины уже достиг отметки девять метров.

– Девять, – вслух прочитал Хэзлок.

– Но мы все еще погружаемся, – воскликнул Ровал, заметив движение жидкости в трубке.

– Ну, это ведь была твоя идея – погружаться на такой глубине, – резко ответила Терикель.

– Мы должны были инсценировать пожар и затопление судна, – возразил Ровал.

– Пятнадцать метров, – прочитал Хэзлок.

– Теперь мы действительно тонем!

– Я готов выслушать конструктивные предложения.

– Восемнадцать метров.

– Отцепите шлюпку, – крикнула Терикель.

Нет, она сразу перевернется, и воздух стремительно уйдет к поверхности…

– Тише! – рявкнул Норриэйв. – Здесь я капитан, не забывайте об этом. Молчать, если вам нечего сказать по сути дела.

Наступила тишина, лишь скрипело дерево да журчала вода вокруг шлюпки.

Двадцать метров, погружение замедлилось, – доложил Хэзлок.

– Во время стендовых испытаний, еще до того как мы оставили «Мегазоид», это судно опустилось на глубину двадцать семь метров, и только после этого возникла реальная угроза жизнеспособности корабля. Разве не так, Д'Атро?

– Так, сэр.

– Двадцать два метра, спускаемся еще медленнее.

– Мы должны остановиться на глубине двадцать четыре – двадцать пять метров. У нас новые крепления, пустые кувшины из-под масла в качестве балласта, так что наше положение под шлюпкой достаточно надежно.

– Двадцать четыре метра, еще медленнее, – произнес Хэзлок. – Двадцать четыре с половиной… двадцать пять… остановка. Балласт сработал.

Терикель шумно перевела дыхание, а Ровал опустился на палубу с громким плеском. Прокатился звук глухого удара, от которого содрогнулся весь корпус «Лунной тени».

– Капитан, крепления треснули! – воскликнул Д'Атро, и остальные отозвались сдержанными возгласами.

Еще один глухой удар и содрогание корабля.

– Двадцать пять с половиной метров, – сообщил Хэзлок.

– Нам надо сбросить два якорных камня, – распорядился Норриэйв. – Ровал, произнеси заклинание света, становится слишком темно. Д'Атро, найди трос лебедки и обвяжи вокруг его талии.

Когда страховку закрепили, Ровал создал два светящихся эфирных браслета вокруг запястий, а потом сделал три глубоких вдоха.

– Обращай внимание на все, что удастся заметить, – посоветовал Норриэйв. – Надеюсь услышать благоприятный доклад.

– Да, капитан.

Ровал нырнул под борт шлюпки и оказался рядом с фок-мачтой. Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы найти запасной груз, и еще полминуты, чтобы перерезать удерживающий его трос. Развернувшись к правому борту, он энергично рубил толстый канат, когда мимо него проплыло темное пятно. Когда Ровал взялся за второе крепление, в легких уже ощущалась боль, но, направившись к шлюпке, он вдруг понял, что его страховочный трос запутался в такелаже мачты. Нужны были еще несколько драгоценных секунд, чтобы освободиться из ловушки. Наконец он нырнул к спасительному воздушному пузырю, а рядом с ним скользнуло нечто большое и слабо светящееся.

Голова Ровала раскалывалась, он слишком долго сдерживал дыхание и теперь, под шлюпкой, судорожно дышал, чтобы прийти в себя.

– Тридцать шесть метров, мы двигаемся очень медленно, но все равно опускаемся на глубину, – доложил Хэзлок.

Корпус скрипел все протяжнее, то тут, то там раздавался треск.

– Весь передний груз сброшен, капитан, – с трудом выдохнул Ровал. – Пришлось перерезать страховочный трос, он запутался. Я кое-что видел. Живое. Большое и светящееся.

– Акулы? – воскликнул Норриэйв. – С момента первого огненного круга здесь никто их не видел.

– Тридцать восемь метров, шкала закончилась, – сообщил Хэзлок.

– Нет, это не акула, но тоже зубастая. Думаю, ее привлек исходивший от моих рук свет.

– Твари, которые никогда не поднимаются к поверхности, знают, что на затонувших кораблях всегда есть мертвые тела, вполне подходящие на их вкус.

– Вернемся, можете написать об этом теоретическую работу, – буркнула Терикель.

– Мне пойти снова, капитан? – спросил Ровал, уже взявшись за новый трос.