Поцелуй врага

– Прости, не смотрела на часы. Уже иду.

Сьюки кивает и уходит, а я прощаюсь с Ханной, собираю свои вещи, отношу их в заднюю комнату. Там же надеваю фартук и принимаюсь за работу.

3

Понедельник, 26.10

Черт, черт, черт! Я нажимаю на гудок. Естественно, это бесполезно. Нет смысла гудеть тому, кто виноват в существовании пробки так же, как и я. Но мне нужно хоть как-то сбросить напряжение. Минуты на часах на приборной доске проносятся, словно секунды. Если бы я выбрала сельскую дорогу, то смогла бы объехать затор…

Если бы. Если бы моя изначально снятая квартира не оказалась отравлена асбестом, если бы соседка Ханны не вернулась раньше времени, если бы… Черт! Я бью руками по рулю, пока не начинают болеть ладони. Почему именно сегодня, в тот единственный день, когда можно записаться на практический курс Джейн Деверо? Мой преподаватель экономики посоветовал срочно записаться на эти занятия, иначе мне будет действительно сложно разобраться с материалом. Вчера вечером, когда мы, как обычно по воскресеньям, созванивались с семьей по скайпу, Фиби сделала вывод: «Если ты туда не пойдешь, то все завалишь».

Я встала на час раньше, приняла душ и замазала круги под глазами тоналкой, чтобы профессор Деверо не приняла меня за зомби. Но все бессмысленно, если я надолго застряну в чертовой пробке. За окном раздаются многочисленные гудки. Очевидно, я не единственная выплескиваю свое бессилие таким образом.

Запись начинается прямо сейчас. Наблюдаю за бегом минут – обратный отсчет до моего провала. Я не могу не записаться, завалить курс и не получить нужные оценки. Возможно, одним студентам это покажется смехотворным, но каждый пенни, который семья вложила в проект «Будущее Кары» – сестра так его назвала, не я, – предусматривал выполнение мной учебного плана. Потеря баллов за курс означает, что я не окончу элитный университет.

Наконец передо мной начинается какое-то движение. Водители заводят двигатели, загораются тормозные огни. До окончания записи осталось тридцать минут. Я крепко впиваюсь дрожащими пальцами в руль. Наконец колонна из металла двигается с места. Так медленно, что на проселочной дороге меня обгоняет бегун с собакой. Можно было бы просто выйти из машины и пойти пешком.

Пятнадцать минут до провала. Никогда раньше не нажимала на педаль газа с таким облегчением. Моя «Хонда» спешит за поворот шоссе. Размышляю над тем, нужно ли воспользоваться сервисом перехватывающей стоянки, чтобы не искать место на парковке, но я уже проехала поворот. Анализирую все варианты парковки возле колледжа и длину дорожки до здания преподавателей колледжа Святого Иосифа. В итоге принимаю спонтанное решение припарковаться в Западном дворе, поворачиваю туда. Неправильное решение – парковка забита под завязку, как и всегда в это время. Я чертыхаюсь. Ищу место возле юридического факультета. Наконец мне везет. Выпрыгиваю из машины и несусь прочь. По пути нужно пересечь несколько внутренних дворов, чтобы добраться до Святого Иосифа. Впереди уже виднеются стены из красного кирпича. Когда я добираюсь до Восточного двора, бьет колокол часовни Святого Иосифа. Ноги подкашиваются, но я все равно бегу вперед. В Главном дворе мои шаги отдаются эхом от высоких соседних зданий, напоминая пламенные аплодисменты. Я бегу прямо через проход к зданию преподавателей, перед которым стоит стенд с фотографией профессора Деверо. Пыхтя словно паровоз, несусь к двери и поворачиваю ручку.

Закрыто.

Опоздала.

От моего горячего дыхания стекло запотевает, мешает рассмотреть коридор и дверь, в которую нужно было войти пару минут назад. Я прижимаюсь лбом к холодному стеклу и пытаюсь отдышаться. Потом собираюсь с мыслями, выпрямляюсь, взглянув на свое искаженное отражение, поднимаю руку и стучу. Не может все рухнуть из-за пары минут. Просто не может.

Действительно, дверь за стеклом открывается. Ко мне подходит не женщина с фотографии, а юная брюнетка в очках и с зачесанными назад волосами.

– Профессор Деверо… – бормочу я, когда она открывает дверь.

– Уже ушла. Мне жаль. Она очень ценит пунктуальность. – Больше ничего не добавляя, девушка забирает стенд, а вместе с ним и мою надежду, и уносит все в здание.

Я пришла бы вовремя. Даже раньше. Отстояла бы себе ноги, встретилась с преподавателем. Если бы мне не пришлось жить в этом дурацком B&B!

Достаю телефон из сумки через плечо и дрожащими пальцами набираю номер Тайлера. Если сэкономить деньги за проживание в слишком дорогом B&B, взять еще пару смен в закусочной, то, может, справлюсь. Мне все равно, что по этому поводу думает Ханна.

4

Понедельник, 26.10

Словно зачарованная, я смотрю на «общежитие» Воронов передо мной. В голову приходят по крайней мере десять более подходящих описаний.

Дом Воронов, как назвал его Тайлер, скорее походит на маленький замок в георгианском стиле. По углам здания даже возвышаются маленькие башенки! Две дугообразные лестницы ведут наверх, к террасе и главному входу. Там находится аркада с мрачным входом. Возможно… это бар? Мой взгляд приковывают к себе классический фасад с двумя колоннами возле входа, на поперечной балке которого изображена птица, скорее всего ворон. Вход напоминает римский храм, и я замираю в благоговении на несколько минут, прежде чем двинуться дальше по мощеной дорожке.

Взглянув второй раз, я понимаю, насколько здание современное, несмотря на его архитектурный стиль. Окна сверкают белизной – слишком белые для окрашенного дерева. Приблизившись, понимаю, что это современные пластиковые ланцетные окна, полукруглые арки которых идеально подходят к прямоугольному фасаду с колоннами. Сбоку, чуть ли не в зарослях под высокими деревьями, из фасада выходят алюминиевые каминные трубы.

– Почему я раньше не замечала это здание? – спросила я Тайлера, когда он вел меня вдоль Западного двора и через такой же незнакомый внутренний двор преподавательского здания к кирпичной стене. Пройдя вдоль нее, мы оказались у металлических ворот.

– Вороны придают большое значение приватности, – прозвучал короткий ответ, прежде чем я прошла последнюю часть пути через скудно заросшую розами арку и очутилась в тайном саду. Позже поищу свое месторасположение на карте Google и сориентируюсь по снимкам. Университет Уайтфилда похож на большой лабиринт. Вероятно, тут можно проучиться много лет и только потом найти тайное место. Такое, как Дом Воронов.

Я делаю глубокий вдох и поднимаюсь по левой лестнице. Наверху открывается дверь. На брусчатку террасы выходит девушка с короткими темными волосами. Как и обещал Тайлер, тут же узнаю ее. Это она поздравила меня, когда я выгнала пьяных идиотов из закусочной.

– Привет, Кара! Меня зовут Валери, – приветствует она меня, протягивая руку и одаривая сияющей улыбкой. – Приятно наконец познакомиться официально. – У нее фарфоровый цвет кожи, даже пальцы кажутся нежными, словно у куклы – очень красивой куклы с аристократическими чертами. Лицо Валери обрамляют каштановые волосы, подстриженные до подбородка. Я собираюсь пожать ей руку, но она притягивает меня к себе и целует воздух возле моей щеки. Застигнутая врасплох, не сопротивляюсь и вдыхаю тяжелый запах ее сладких духов.

Девушка снова отступает, потом потирает свою покрытую лишь тонкой блузкой руку.

– Давай зайдем внутрь, обсудим все остальное. Мы же не хотим тут окоченеть.

Я иду за ней по террасе к двери, которая открывается перед нами. Юная девушка со светлыми короткими волосами откровенно таращится на меня. Еще никогда не видела, чтобы кому-то так шла стрижка пикси с выбритыми боками.

– Это Лора Сандерсон, – поясняет Валери, когда мы проходим через прихожую и попадаем в большой зал. Как мне здороваться с кем-то, если в легких не осталось воздуха? Внутри Дом Воронов еще сильнее напоминает замок. Помещение больше дома родителей и бабушки вместе взятых. Территория четко поделена на несколько частей. Я вижу множество мягких кресел перед гигантским телевизором с плоским экраном, уголки отдыха с маленькими столиками и стойку. За ней женщина, окруженная паром, взбивает молоко. Вскоре она ставит два стакана на стол, за которым общаются две девушки.

– Добро пожаловать в Дом Воронов, – мгновение спустя говорит Валери, дав мне время восхититься интерьером.

Лора между тем стоит у стойки и болтает с баристой. Потом поворачивается к нам с Валери и кричит:

– Вы тоже хотите чай латте?

Валери смотрит на меня. Я киваю, будто потеряла дар речи, а она показывает Лоре «да».

– Как первое впечатление? – спрашивает она меня, отведя к настоящему антикварному столу. Провожу пальцами по маленьким выемкам в дереве, выкрашенным в золотой цвет. «Кажется, этой вещью пользуются уже десятки лет, а может, и столетий», – решаю я, подыскивая ответ.

– Я… – Не могу придумать слова, которые хоть приблизительно описали бы мои чувства. «Просто ошарашена» или «абсолютно без слов» – банальные фразы, которые не смогут правильно описать все эмоции. Ведь мне еще и страшно. Боюсь, что мне здесь не место и я просто попала в сон.

Валери ухмыляется.

– Поверь, мне знакомы твои чувства. Шесть лет назад я тоже не знала, как ответить на этот вопрос. – Мы садимся в мягкие кресла с резьбой. Есть немного времени, чтобы подумать, почему Валери все еще не закончила учиться в Святом Иосифе.

Лора приносит поднос с тремя стаканами, а я осматриваюсь. Высоко над нами находится пара квадратных слуховых окон с лепниной между изысканными картинами на потолке. Зал за нами представляет собой световой двор, по трем этажам вокруг здания тянутся галереи, все перила украшены необычными балюстрадами. Вдоль галереи на третьем этаже идет светловолосая девушка, чуть позже она появляется из прохода и направляется к месту отдыха, где уже уютно устроились несколько студенток. Одна из них притягивает мой взгляд словно по волшебству. Я никогда не видела за пределами интернета таких ярких волос. Цвет переливается от лилового к темно-синему и ярко-розовому. Локоны ниспадают волнами до середины спины, и цвет словно меняется при попадании на них света. Девушка склоняется над маленьким столиком, на котором разбросаны документы, и что-то помечает.

Валери следит за моим взглядом, поднося соломинку к губам.

– Наша райская птичка, Диона Андертон, – произносит она без какой-либо оценки. – Она всегда занята. Правда всегда.

Мозг вскипает, пока пытаюсь вспомнить это имя. Никак не пойму, откуда я его знаю.

– Ее мать, Даниэль Андертон, владелица и первый дизайнер D.A., – поясняет Лора, глядя на меня так, слово осуждает, что я не вспомнила самый обсуждаемый – по крайней мере, для тех, кто интересуется высокой модой, – лейбл десятилетия. Если название бренда дошло и до моих ушей, то, должно быть, это правда. Мода интересует меня так же, как и рыбалка.

Диона слышит свое имя и осматривается. Завидев нас, она широко улыбается розовыми губами и машет нам.

– Диона не единственная девушка из хорошей семьи, – с видом знатока сообщает Лора и выпаливает, словно все заучила: – Валери – самая настоящая французская герцогиня. – Девушка произносит это слово на французский манер и ласково треплет председательницу Воронов по руке. Кажется, Валери такое внимание неприятно, она убирает руку и смотрит на меня, словно извиняясь.

– Такие титулы в наши дни мало что значат, – говорит она и машет рукой. – К счастью. В те времена, когда Фелиситас Рэйвен[1 - Raven – ворон (англ.).] – одна из первых студенток – захотела создать место для будущего сообщества, все было по-другому. Без титула нельзя было попасть в университет, особенно в такой известный, как Уайтфилд. – Валери делает глоток, я вспоминаю, что передо мной тоже стоит стакан.

Потягиваю напиток через соломинку и с трудом подавляю восхищенный вздох. Чай латте просто небесного вкуса. Мне приходится сосредотачиваться, чтобы прислушиваться к Валери, которая продолжает рассказывать историю Воронов.

– Существовали только клубы для мужчин. Женщинам вступать в них было запрещено. Фелиситас потратила часть своего наследства: выкупила здание в кампусе, – она обводит рукой все вокруг, – реконструировала и открыла его только для студенток. Клуб с достаточным количеством комнат, чтобы здесь можно было жить.

Сильная девушка, которая в свое время за что-то боролась, сегодня, к счастью, повседневность. Я представляю ее закрытый наряд. Валери показывает на портрет в золотой рамке над камином на другом конце комнаты. Девушка на нем соответствует моим представлениям.