Пепел и снег

– Возможно, ты и прав, – кивнула я.

– Ваше высочество? – настойчиво позвал Дэрон и надел на голову свой рогатый шлем.

Дэрон считал себя неприкасаемым. И как бы ужасно это ни было, он был прав. Ему могло сойти с рук все что угодно, пока он выполнял все тайные приказания моего отца.

Филлип застегнул свой синий камзол и поцеловал меня в щеку.

– До скорой встречи, милая, – игриво прошептал он.

– Прощай, мой принц, – машинально пробормотала я, хотя на самом деле собиралась сказать «до свидания».

По дороге к двери я взяла свой белый, подбитый мехом плащ. Северная башня была самой холодной частью замка. И почему отец позвал меня туда?

Я остановилась перед Дэроном и подняла голову, стараясь поймать его взгляд.

– Ты – цепной пес, – процедила я сквозь зубы. – А цепные псы долго здесь не живут.

Капитан по-прежнему стоял неподвижно у двери, словно жуткая статуя, и никак не отреагировал на мои злые слова. До меня дошло, что он не сдвинется с места, пока я не пойду с ним.

Я отвернулась и сделала глубокий вдох. Выдохнув, я мысленно приготовилась к встрече с отцом.

– Веди меня к нему.

Глава третья

Когда я поднималась по винтовой лестнице в Северную башню, у меня неожиданно возникло дурное предчувствие. Дэрон шел впереди, освещая путь факелом. Карабкаться вверх в этой кромешной темноте было непросто. И причина заключалась не только в узких скользких ступеньках, на которых я время от времени спотыкалась.

Прошло уже десять лет с тех пор, как я в последний раз осмелилась побывать в этой части замка, и тогда я пришла сюда, нарушив строгий приказ отца. Даже странно, что сейчас он сам позвал меня.

Я уже почти поднялась на самый верх, когда внезапно поскользнулась. Мой крик пронзил тишину, я потеряла равновесие. Ногти вцепились в ледяную стену, и я едва удержалась, чтобы не упасть и не разбиться. Каждый мускул моего тела напрягся. Свободной рукой я закрыла пересохший от ужаса рот и прижалась к холодному камню, чтобы перевести дух.

Дэрон стоял наверху и смотрел на меня своими равнодушными карими глазами. Ему было все равно, даже если бы я упала и разбила череп. И почему отец позвал меня сюда среди ночи? Я приподняла подол платья и очень осторожно преодолела последние ступени.

Когда я остановилась перед массивными дверями, ведущими в тронный зал, на меня нахлынули воспоминания о том, как я, восьмилетняя девочка, оказалась там, где все случилось. Здесь умерла моя мать. Ее убил черный дракон.

С того ужасного дня король запер башню и запретил входить в нее под страхом смерти. Он убедил себя, что это место проклято, что здесь поселился дух моей матери, который так и не нашел успокоения. Я была с ним не согласна. Я прекрасно знала, что моя мать ни за что не стала бы чудовищем. Красота королевы Лаиссы была воспета в песнях еще при жизни. Но после ее кончины появились сотни новых. Даже сейчас барды пели о ее безупречной грации и о трагедии, которая постигла все королевство, когда смерть явилась к ней на быстрых крыльях, облаченная в сияющую чешую. До той судьбоносной ночи во всех пяти королевствах уже много веков не видели дракона.

Сердце забилось у меня в груди, словно угодивший в капкан дикий олень. Я глубоко вздохнула, не сводя глаз с двери, будто она на самом деле была воротами в потусторонний мир.

Дэрон хмыкнул и встал у входа, положив руку в перчатке на рукоять своего длинного золотого меча. От одного этого жеста мне стало не по себе. Я изо всех сил старалась сохранять присутствие духа. Мне все это не нравилось. Совсем не нравилось.

Капитан расправил плечи. Он поднял подбородок и устремил взгляд в кромешную тьму, окутавшую лестницу. Дальше мне предстояло идти одной.

Из двери торчали железные гвозди. От времени они покрылись ржавчиной, но все равно казались острыми и угрожающими. Я осторожно положила ладонь на дверную ручку и с силой толкнула, проржавевшие петли поддались, и дверь приоткрылась. Из образовавшейся щели на меня подул ледяной ветер. Руки защекотала неожиданно возникшая дрожь, но я продолжила толкать дверь, пока она не открылась настолько, чтобы я могла пройти внутрь.

Едва я оказалась в зале, как меня охватило смятение. И не из-за былого великолепия этого места, а из-за царившего здесь полного запустения.

Передо мной возвышались мраморные колонны, залитые серебристым лунным светом. Потрепанные знамена висели на покрытых сажей стенах вкривь и вкось. Оглядевшись по сторонам, я увидела, что обитые красным бархатом диваны и кресла теперь превратились в бесформенную, обугленную массу. Вдоль обеих боковых стен висели длинные зеркала в старинных золотых рамах, украшенных символами фей. Как ни странно, они совершенно не пострадали от времени. Зеркала отражали царившее здесь запустение, но на них самих почти не было пыли. Легенда гласила, что феи их не только сделали, но и наделили таинственным свойстом, раскрыть которое мог лишь тот, в ком текла кровь фей.

Воздух был пропитан тоской. Сердце заныло от горя, пока я медленно брела по этому залу, словно затерявшемуся во времени. Я не ощущала здесь присутствия призраков. Ничего, кроме абсолютного, почти невыносимого безмолвия.

Мыслями я вернулась в тот мучительный день, который унес столько жизней, когда стража и члены королевского двора собрались вместе, чтобы дать неприятелю последний бой. Я вспомнила, как языки пламени врывались в зал, как сэр Треван подхватил меня на руки и с ужасом и отчаянием смотрел на царивший кругом хаос, пока дым и пепел наполняли помещение.

Резкий порыв ветра вернул меня в реальность.

Я двинулась по центральному проходу. При каждом шаге под моими кожаными туфлями трещали осколки стекла. Ковер, ведущий к трону, когда-то сиявший золотом, теперь истерся и потемнел от дыма и пепла. У дальней стены на помосте возвышался трон, весь окутанный мраком. Каменная стена башни за троном разрушилась, а от разноцветного витражного окна остались только осколки.

Сквозь трещину в стене видна была полная луна. Она манила к себе, к тому самому месту, где в башню ворвался дракон и украл половину моего сердца. Кровь стыла у меня в жилах, а воспоминания прожигали до самых костей, впиваясь тысячами иголок.

По залу летали кружевные снежинки. У подножия трона образовался небольшой сугроб. Когда я подошла ближе, пол под ногами стал мягким и рыхлым. Страх и холод пронизывали меня насквозь, стало трудно дышать. Я обхватила себя руками, начала растирать плечи, борясь с сильной дрожью, волнами прокатывавшейся по моему телу, но тщетно… Мне хотелось уйти из этого места, но разве у меня был выбор, если я пришла сюда по приказу отца?

Когда до незыблемого трона оставалось не больше каких-то полметра, мои глаза привыкли к мраку, и я стала лучше различать предметы. Я провела чудесные минуты, играя на этом троне, бегая вокруг него, отдыхая на коленях матери… Я слишком хорошо знала этот трон, чтобы не заметить, что в нем что-то изменилось. Здесь появилось нечто новое.

Кто-то сидел на Белом троне.

И когда луна на мутном небе немного сдвинулась в сторону, ее косой луч упал на то, что осталось от второго трона. Там была лишь груда расплавленного мрамора, ничего больше.

Я сделала шаг вперед, затем – еще один. Громкое эхо моих шагов усиливало тревогу. А затем я увидела. Я прикусила нижнюю губу, пока не ощутила вкус железа во рту. Я замерла в паре сантиметров от трона и, нахмурившись, процедила:

– Вы!

Я вздрогнула, когда свечи на круглых люстрах мгновенно вспыхнули, осветив тронный зал и залив янтарным сиянием пунцовый бархатный шлейф платья королевы.

Губы королевы Розлин растянулись в грустной улыбке.

– Да, – сказала она. В ее нежном голосе слышался вызов. – Это я. – Она лениво постучала по мраморному подлокотнику трона блестящими красными ногтями.

Я пронзила ее гневным взглядом. Вытянув руки вдоль тела, я сжала ладони в кулаки. Леди Розлин сидела, развалившись на троне, подножие которого обвивал длинный шлейф ее платья. На рукавах поблескивало золотое шитье. Корсаж украшала брошь в виде золотого сердца, покрытого филигранью. Какая злая ирония – ведь у этой женщины не было сердца!

– Вас здесь не должно быть, – пробормотала я, потрясенная ее присутствием.

Королева пригладила пальцами свои светлые локоны, спадавшие на темно-красный плащ, отороченный белоснежным мехом. Сверкающие снежинки зависли в воздухе над ее головой. Пленницы времени. Как и вся эта комната.

– Где мой отец? – потребовала я ответа, но от волнения язык мой еле шевелился. – Он вызвал меня сюда.

Губы королевы изогнулись в победоносной ухмылке.

– Нам так не хватало тебя на свадьбе, – усмехнулась она, поворачивая золотое кольцо на левой руке.

– Да неужели? – процедила я сквозь зубы. Мой статус принцессы не позволял мне немедленно броситься к ней и стащить с трона. Но я понимала – если она просидит там еще минуту, я уже не смогу сдержаться.

Громкий смех вырвался из ее горла. Наконец она встала, искоса глянула на меня и отвернулась.

– Праздник был замечательным, – продолжала Розлин. Легкой грациозной походкой королева направилась к разрушенной стене, у которой уже образовался высокий сугроб. Остановившись около него, она задумчиво посмотрела в ночную тьму.

– Я хочу, чтобы ты это увидела. – Ее сладкое мурлыканье не сочеталось с тем, что она говорила. – Подойди. – Она подозвала меня легким взмахом руки.

Меня вдруг охватило оцепенение. Внутренний голос кричал, чтобы я не двигалась с места. Но я все-таки сделала сначала один шаг к ней, затем – другой, повинуясь какой-то неведомой силе. А потом совершенно неожиданно я оказалась совсем рядом с женой моего отца.