– Ты не циник и не мерзавец.
Он продолжал постукивать ногой по полу.
– Накануне твоей свадьбы я написал тебе глупое электронное письмо. Отказался приехать на свадьбу. Как ты назовешь такое поведение?
У Джулии округлились глаза.
– Ты писал, что не сможешь приехать из-за болезни отца.
Теперь его нога выбивала почти что барабанную дробь.
– Отец действительно был болен. Но я не поехал на твою свадьбу совсем по другой причине.
– По какой?
– Я не мог видеть, как ты выходишь за него замуж.
Видя, какое впечатления произвели на Джулию его слова, Пол перестал стучать и придвинул стул ближе к столу:
– Я все понимаю, Джулия. Это твоя жизнь, и тебе решать, за кого выходить замуж. Я бы никогда не посмел хоть чем-то тебе помешать. Но Бог свидетель, я не мог стоять и смотреть, как ты становишься женой этого человека. Прости.
– Пол, я…
Он поднял руку, не дав Джулии сказать:
– Что случилось, то случилось. Мне не на что надеяться. Но мне тяжело видеть тебя рядом с ним. Мне тяжело натыкаться на слухи, а они не смолкают. Это его вина, а не твоя. И теперь я узнаю, что, когда ты только-только выходишь на свою научную дорогу, ему понадобился ребенок… Это же издевательство? – Пол резко тряхнул головой. – Ну когда он проснется и поймет, что женат на удивительной женщине, о которой должен заботиться, как о редком сокровище?
– Он по-настоящему заботится обо мне. Габриель совсем не такой, каким тебе кажется.
Пол пригнул голову. Теперь их глаза были на одном уровне.
– Я искренне надеюсь, что ты говоришь правду.
– Ты бы знал, сколько времени он безвозмездно отдает итальянскому детскому дому. Во Флоренции он работал во францисканском приюте для сирот. Габриель очень изменился за это время.