Темное влечение

Ощущение этой маленькой, едва уловимой ласки заставило сердце выпрыгивать из груди. Губы начали нестерпимо зудеть. Практически требовать…

Мне было совестно даже подумать о том, чего они начали требовать. Ведь я дала себе слово, что не буду поддерживать возможные поползновения графа продолжить свои эротические игры со мной.

Но вот он здесь, рядом. И я могу думать только о жаре его тела, которое чувствую сквозь его камзол и собственное платье. И о подушечке его большого пальца, застывшего у меня в уголке губ.

Это было просто невыносимо.

– А чего так испугался господин Хунт? – спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Чтобы придерживаться собственного плана.

Чтобы прямо сейчас не встать на цыпочки, резко накрывая его мягкие губы своими…

Нет, увы. Мне бы никогда не хватило смелости поцеловать графа Шерье.

– Того, что провожать его может пойти какой-нибудь призрак или зомби, – пожал плечами мужчина, убирая руку с моего лица. Разрывая контакт, от которого мое тело превращалось то ли в желе, то ли в костер для сжигания нежити. А может, и в то, и в другое.

– Значит, вы настоящий некромант? – выдохнула я, чувствуя, как по спине бегут колючие мурашки.

Мой хозяин действительно умеет поднимать нежить…

Каково это – управлять такой силой? Каково держать в своих руках мощь, способную приказывать давно умершим?

Мне хотелось спросить обо всем этом, но я не решалась.

Все это казалось жутким… и привлекающим одновременно. Я никогда не встречала настоящего некроманта. В моей деревне колдунов не было, да и немудрено. Кто их стал бы учить? В Альденоре со времен Ивара Чернорукого некромантию изучают, лишь передавая из уст в уста. Редкие мастера темной магии берут учеников только за очень большую плату. А потому встретить настоящего чернокнижника – огромная удача.

Или наоборот…

В этот момент на мой вопрос граф по-доброму усмехнулся.

– Некромант – это не так страшно, как ты думаешь, – ответил он негромко, глядя прямо на меня.

– Правда? – прошептала я, чувствуя, как от этой странной беседы у меня по сердцу будто пробегают раскаленные искры.

– Да, – улыбнулся он. Словно ему было интересно беседовать со мной. Словно я – вовсе не служанка, а какая-нибудь виконтесса или маркиза, с которой приятно вести светский разговор. Ни о чем и обо всем. – Я придумал одно заклинание. Хочешь посмотреть?

Не верила своим ушам…

– Конечно! – выдохнула, глядя, как изгибаются в неожиданно доброй улыбке его умопомрачительные губы.

А дальше произошло нечто удивительное.

Кайл отошёл на пару шагов в сторону и поставил канделябр на пол. Маленькие язычки пламени задрожали, увеличивая наши с графом тени на стенах до причудливо огромных. В лучах этого неровного тусклого света его лицо выглядело ещё более загадочным, чем обычно.

Мужчина глубоко вздохнул и на миг прикрыл глаза. Распахнул руки в стороны, и я вдруг ощутила, как воздух в коридоре словно начал густеть. Подул тонкий ветерок, неизвестно откуда взявшийся, и повеяло затхлостью.

– Erhbier fusiente dar, Enaleit![1 - Erhbier fusiente dar, Enaleit! – Зову неприкаянную душу, Банши! (эшгенр.)] – бросил он на каком-то неизвестном мне языке и… широко улыбнулся, устремив взгляд в пустоту.

Каждый слог эхом повторился у меня в голове, превращаясь в музыку. Показалось вдруг, что это очень красивый язык. Наверно, здорово было бы уметь говорить на нем. Жаль, мне, лишённой магического дара, некромантская грамота вовсе без надобности.

А Кайл смотрел перед собой и не моргал.

Я сперва даже немного испугалась, не тронулся ли умом мой хозяин, ведь больше ничего вокруг нас не происходило. Более того, даже странный ветер исчез. Все ещё было довольно прохладно, но я списывала это лишь на сырость и неотапливаемость старых стен.

Однако уже в следующий миг стало ясно, как я ошибалась.

Кайл вдруг широко улыбнулся и, повернув ко мне голову, быстро проговорил:

– Забыл предупредить: советую закрыть уши.

– Что? – недоуменно вскинула брови я.

А в следующий миг коридор огласил дикий, бешеный, душераздирающий крик.

Я зажала уши ладонями, едва не упав от неожиданности. Ноги подкосились, колени дрогнули. Лишь в последний момент граф быстро шагнул ко мне, подхватив под локоть.

Я нервно оперлась о его руку, с изумлением взирая, как мужчина довольно улыбается под этот жуткий визг, пробирающий насквозь.

Ухмыльнувшись в очередной раз, Кайл поднял руку и посмотрел куда-то в сторону. Я повернула голову в том же направлении и наткнулась взглядом на чудовищное белесое существо, застывшее в двух метрах от пола.

– Hiesterah![2 - Hiesterah! – Тишина (эшгенр.)] – сильным, уверенным голосом приказал он, вновь поражая меня странной мелодичностью слогов.

В тот же миг белое пятно умолкло, и я наконец смогла его разглядеть.

Это была женщина. Определенно женщина. Только мертвая.

Я громко сглотнула, сильнее сжимая руку графа и совершенно этого не замечая. Вообще до сих пор не замечая, что держусь за него. Касаюсь его плечом к плечу.

По спине пополз неприятный холодок.

На покойнице было белесое полупрозрачное платье, порванное на лоскуты, из-под которых торчали кости-руки и части обломанных реберных костей. На лицо этого существа и вовсе казалось невозможным взглянуть. Черные провалы глазниц то и дело вспыхивали алым светом. Просвечивающий насквозь череп снизу был обломан, и челюсть частично отвалилась. Однако при всем при этом одна половина лица сохранила плоть. Я видела перед собой молодую женщину и, честно говоря, не могла бы сказать, какая из половин, живая или мертвая, пугала меня больше.

– Это банши, – проговорил Кайл, спокойно протягивая руку к призраку, гневно взирающему на нас окровавленными глазницами. – Ее зовут Лорейна.

– Лорейна? – переспросила я сипло, удивляясь, что голос мне вообще подчиняется.

– Да, – невозмутимо кивнул граф. – Она умерла уже лет триста назад, а я ее призвал и привязал к земле вокруг замка. Она давно мне служит, но никак не может к этому привыкнуть. Всегда очень злится, когда я ее вызываю. Да, Лорейна?

Кайл весело подмигнул призраку, на что глазницы женщины ярче сверкнули алым.

– Но… зачем? Зачем вы ее призвали? – выдохнула я. – Она же, наверно, страдает, пытаясь найти покой.

Как бы ужасно ни выглядела эта банши, я ощутила в груди ноющее сочувствие. Не хотелось бы мне, чтобы после смерти меня вот так вырвали из небытия.

– О! Не переживай, Ниара, – спокойно проговорил Кайл. – Мертвые, способные обрести покой, никогда не превращаются в банши. По крайней мере, самостоятельно. Лорейна – неупокоенный дух, который страшно страдал перед смертью. Ее убил муж тесаком на разделочном столе.

Я подавилась застрявшими в горле словами.

– Тесаком?.. Какой ужас… – выдохнула, глядя на призрака с еще большим сочувствием и все сильнее прижимаясь к графу.