Дети стихии. Имя мне – ветер

Дети стихии. Имя мне – ветер
Сия Волкова

Вы когда-нибудь задумывались, реальна ли ваша жизнь на самом деле? Задавались вопросом почему отец бросил вас, или почему родственники никогда не навещали? Почему соседский мальчишка следует за тобой по пятам, а манерам матери может позавидовать любая особа королевской семьи? Если нет, то лучше подумать об этом, пока не стало слишком поздно. Не смейте повторять таких же ошибок, которые совершила я.Содержит нецензурную брань.

Дети стихии. Книга первая.

Имя мне – Ветер.

(Обложка для книги взята с сайта Pinteres)

«Жизнь – это лишь череда случайностей, приводящих к единому результату»

1.1

Чарльстон в эти дни был туманным. Дождя не было уже неделю, из– за чего город поглотил зной, от которого иногда было сложно даже вздохнуть. Мир любил постоянство, но что– то подсказывало мне, что это лето – будет намного жарче, чем предыдущие. Погода единственное, что вообще меняется в моей жизни.

Отвлекшись чем– то, я сделала шаг вперёд и врезалась в мужчину, обещанного металлом, явно перепутавшего библиотеку с каким– то баром. Пробормотав себе под нос «Извините» я юркнула мимо него, с шумом ставя книги на стол, и уводя взгляд пока женщина занималась работой. Эти минуты казалось, длились вечность.

Посещение городской библиотеки было спонтанным, хотя и крайне необходимым мне сейчас. Не скажу, что я была домоседом, для меня нахождение в четырёх стенах больше двух дней пытка, но в некоторые моменты дом – крепость, в котором я могу спрятаться. И даже Джессика бывает не в силах вытащить меня на свежий воздух.

– Ты бьёшь сама себя о стену, – говорила она на днях, в наши обычные получасовые болтания на телефоне. – Перестань заниматься самобичеванием, такая сволочь как он, этого не стоит.

Как всегда, прямо и без лишних подтекстов. Конечно у меня было намного больше эпитетов в голове, в адрес бывшего парня, но наверное даже сейчас я никогда не решусь произнести те вслух. Естественно я раньше встречалась, что не длилось дольше недели, так что за полгода отношений с Лео я даже успела привыкнуть к этому. И из– за этого факта я ненавидела его ещё больше.

Получив уже свои книги, я направилась к выходу, медленно переходя из шага в бег. На улице я уже полностью неслась, стараясь как можно меньше врезаться в людей. Затормозила я только у кафешки, и зайдя в пустой переулок, прислонилась к стенке обессилено скатившись вниз. Пару минут у меня ушло на постукивание головой о кирпич, прежде чем я сообразила не привлекать внимание. Закинув сумку дальше на плечо, я побрела по улице в сторону Догвуд роуд.

Вот представьте парня среднего роста, с бледной кожей и копной черных кудрей. К этому всему россыпь родинок по всей шее и долговязая внешность, что не отличало его от половины парней побережья. Именно так и выглядел мой одноклассник Лео Флицинберг.

Лео в школе был одним из востребованных парней, каким– то нелепым образом притягивающих девчонок. В тот же разряд входил и его лучший друг Крис, непонятно за что обожаемый доброй половиной нашей школы. То ли за брови во всю ширину его узкого лба, то ли за длинную шею, носящую на себе черепушку, коротко остриженных волос. В любом случаи секрет был только в мускулатуре и почетном месте капитана баскетбольной команды. Жаль, что иногда даже меня притягивает на это качество.

Причиной расставания с Лео послужил именно этот секс символ – Крис, подтолкнувший парня затащить меня после уроков в закрытый класс. Закончилось всё ожидаемо, для меня: прокричав «Свою девственность я оставлю при себе!» я залепила ему пощёчину, выскочив из уборной. Удар, скажу я вам, был не слабым, так что наверняка на его лице осталось напоминание этого. Единственное о чём я жалела сейчас, было то что я так и не смогла прийти на следующий день в школу, что бы запечатлеть в уме сие прекрасное зрелище.

Запутавшись в мыслях, я подняла голову и уставилась на вывеску маминого музыкального магазина. Мамин рабочий день должен был кончиться через полчаса, что было мне на руку. Боюсь, в такую погоду, перенести ещё один час в общественном транспорте не смогу.

Звонок оповестил о посетителе, и из– за барабанов высунулась брюнетка, поправив сползшие очки обратно на нос. У мамы не было проблем со зрением, но они были необходимы что бы разгладить морщины вокруг глаз делая её тут же в половину моложе чем она есть.Я завидовала маме, и её росту, как назло неуклюжая фигура и маленькие габариты для шестнадцатилетней девочки достались мне от отца. Она как и я, обладала чёрными вороньими волосами, смуглой кожей и тёмными до глубины, глазами. Я гордилась ей, после отца мы обе нуждались друг в друге, что только сильнее сплотило наши отношения. Она не была строгой, не задерживалась на работе, и в противоположность этому была полна энергии, несмотря на свой возраст. Амелия готова была душу продать за музыку, так что с первого же дня как я начала ходить я пошла на рок концерт вместе с ней. Мой лучший друг, которому я не боялась рассказывать всё без исключения, потому что знала, что той можно доверять. А с доверием у меня всегда были личные проблемы.

Кинув мне приветственную улыбку, она тут же опустилась обратно продолжая полировать музыкальный инструмент.

– Ты будешь меня ждать? – поинтересовалась она, и я сбросив напряжение, свалилась на стул возле окна.

– Мне спешить некуда, – пожала я плечами. – Если конечно у тебя не запланирован концерт.

– Игги утроил какое– то пожертвование. Решил заделаться в гринписовцев, – скинув тряпку в угол стола, и приблизившись ответила та – «Деревья продолжают вырубать…» как будто половина моих инструментов сделана не из них.

– Процент с них, все равно отходит тебе. Или я не права? – поинтересовалась я, заметив как мама скрыла улыбку. Что бы не говорили, а на музыке тоже можно было хорошо заработать если быть к примеру Амелией Кендал, жизнь посвятившей этому искусству. Мама оставила фамилию отца, хотя их расставание нельзя назвать особо счастливым. Роберт Кендал ушёл от нас когда мне исполнилось двенадцать. Видимо у папы были проблемы по важнее, чем подрастающая дочь.

Я всегда помнила нашу семью небольшой: мама, папа и я – единственный ребёнок в семье. Бабушек и дедушек я не знала. Конечно была ещё старшая сестра отца, но перед отцовским уходом на неё напали в переулке, лишив Бекку жизни. После этого её муж решил разорвать любые контакты с нашей семьёй.

Сейчас родственников кроме Амелии у меня не было. Мама не знает ни своих умерших тёть, не даже далёких кузенов. По её словам, я привыкла считать что мы единственные Кендалы, а Амелия единственная урождённая Морган.

– Я думала ты заглянешь к Джессике.

– Лучше домой, – выдохнула я. Подруга явно будет не в восторге узнав, что находясь буквально в том же квартале, я не зашла в гости.

– Как оно? – спросила мама, повернув ко мне матовую поверхность гитары, с изображением полуголой нимфы – Я просила больше голубого, но художник откровенный засранец, так что получилось на троечку.

– Четверку с половиной, – усмехнулась я. – Разве такое кому– то нравится?

– У всех свой вкус Из. Вот недавно был заказ на гитару со спанч– бобом. Уже почти пять, – она глянула на часы отрываясь от инструмента и немым жестом указывая на ключи, по правую сторону от меня. – Мне нужно ещё кое– что закончить. Можешь подождать меня в машине.

Обречённо выдохнув, я накинула сумку обратно и вышла из лавки, огибая дом. С заднего двора, на меня смотрели прямоугольные фары шевроле– кавайлер с двумя белыми полосками на дверце водителя оставшимися после прежнего владельца. Амелия любила шутить о том что в 90– х на нём перевозили наркотики.

– Уснула что ли? – где– то вдалеке был слышен голос матери. Открыв глаза, я поняла что и вправду задремала.

– Наверно, – полусонно ответила я, поднимая голову. Мама села за руль, вставив ключи в зажигание. С громким рыком, похожим на кашель старого мексиканца, машина выехала на дорогу.

Осматривая окрестности, на меня всегда находили грустные мысли. Чарльстон был большим городом, но вместо того что бы поселиться ближе к школе, мама по непонятной мне причине выбрала дом на окраине. Вообще в нём мы жили не одни, к ещё одному огорчению дом, вместе с нами занимала семья Милле.

Как говорят живущие по соседству всегда не разлей вода. Мы с ним как раз были тем самым исключением из правил. Райан был старше меня на два года и поэтому учился на класс старше, и в этом году должен был заканчивать. Несмотря на тёплые отношение наших родителей, мы с Райаном искренне старались не замечать друг друга в школе. Я не удивлюсь если он даже не вспомнит моего имени.

Милле жили на первом этаже, так что мои шанцы избежать столкновения хотя бы дома, сравнивались к нулю. Не знаю с какого именно момента я так сильно стала ненавидеть Райана. Последние годы я опустилась даже на ненависть к его прическе, хотя ничего необычного в той не было. Несомненно, Райан был красив: высокий брюнет, идеально слаженный для своего роста, с высоким IQ и не уступающей этому, самооценкой. Все что нужно любой нормальной девчонке нашей школы. И я оказалась не из их числа.

Как можно быстрее минув двери соседей, и поднявшись на второй этаж я с шумом ввалилась в квартиру оставив ключи в ключнице, и задержавшись напротив зеркала. Я была копией мамы только лицом, слегка пухлыми губами и иссини чёрными волосами, свисающими ниже плеч. В основном я была отражением отца: тот же невысокий рост и широкие плечи вдобавок с отсутствием талии. Мои глаза были слиянием серых глаз отца и карих глаз матери. Из– за этого, цвет получился грязным и тёмным. Мне даже за много лет не удалось понять какой всё же оттенок имеют мои глаза.

Наша гостиная была маленькой, сохраняя тем самым ощущение уюта десяти с лишним квадратных метров. Цветы в горшках, книги, занимающие любое свободное пространство: на столах, подоконниках и даже на пустых цветочных вазах, портреты музыкантов на стенах, странные, пугающие картины авторов– сюрреалистов и остальная мелочёвка. Люди, не знающие Амелию близко, не смогли бы жить в подобной захламлённой обстановке. Мы с ней единственный, в такой атмосфере чувствовали себя уютно.

Вдохнув ещё не осевший запах утреннего кофе я потянулась, ощутив предвкушение об удачном вечере который должны были скрасить недавно приобретенные книги. Как только дверь моей комнаты закрылась, улыбка на губах растаяла сменившись усталостью, так что я без зазрений совести рухнула на кровать. Сверху вниз на меня смотрели отражающие свет поверхности кубков и грамот в деревянных рамках, зажатые между множеством фотографий и глупыми зарисовками, так что на стене не оставалось свободного места. Все они были скорее гордостью отца чем моей, так что после его ухода я утратила всякую ценность этих достижений. Откинувшись спиной на кровать, я уставилась на бордовый потолок. Где– то вдалеке, завибрировал мобильный.

«У меня нет шанса вытащить тебя на улицу хотя бы сейчас?» сообщило смс.

Написав короткий ответ Джессике, я выключила звук и пожелала раствориться в тишине.

1.2

«Бель прости, не сегодня. Увидимся в школе

P.S я куплю тебе годовой запас маршмеллоу, если ты конечно не убьешь меня раньше…»

Тяжело вздохнув, я написала Майку короткий ответ (с содержанием обидных ругательств) и выключила смартфон. В моём запасе оставалось всего полчаса, хотя по последним подсчетам дорога на автобусе составляла куда больше. Именно в этот момент я пожалела, что не поехала с мамой, понадеявшись на обещания друга, который наверняка опять проспал. Вариантов было мало, точнее всего один, стоящий сейчас у нас в гараже и уже год зарастающий пылью.

Круизер, 96 года выпуска, цвета голубой волны, остался мне ещё от Роберта, и до недавнего времени являлся моим единственным видом транспорта. Отцу его подарила Ребекка, ради шутки, что потом стало чем– то большим для них обоих, хотя после её смерти он так и не сел на него больше. Брат Майка помог мне поднять на том мощность, чего мама конечно же не знала, так что при ней я всегда стартовала на минимальных пятидесяти. Вдали от её взора, разогнав тот, я чувствовала себя самым счастливым человеком на земле. До аварии. До того дня, когда неумело свернув перед выехавшим на дорогу джипом, опрокинулась в месте с ним пролетев несколько метров по асфальту. После этого в присутствие Амелии даже не заикалась о новой попытке.

Признаюсь, мотоциклы были и есть для меня личным криптонитом. Я любила скорость, гул в ушах и эту легкую вибрацию, расходящуюся по всему телу. Скорость придавала мне какое– то больное чувство, которое до сих пор пугало меня, но так же влекло как наркотик. Надеюсь, он останется единственным кто когда– нибудь посягнёт на мою жизнь.

Лавируя между машинами, в попытке огибая пробку, я свернула на центральную дорогу, ведущую прямиком в школу. Скрыв довольную улыбку, под шлемом, я сконцентрировалась на дороге, сбавив ход на подъезде к школьной площадке. Припарковавшись, и нехотя слезая с мотоцикла, я разместила шлем на баке, ощущая как ноги сковывает судорога. Минута, две, я могла стоять так весь день, если бы не что– то, оторвало меня от Крузера, потянув в сторону школы. В глаза бросили знакомые русые волосы.

– Ты совсем с ума сошла! – воскликнула Джесс – Амелия же сказала тебе не в жизнь…

– …Не садиться на байк, лучше иди и сразу головой об стену. Так быстрее.