Девочка из прошлого

Динар снова касается меня. Соединяет наши лбы и прижимается всем телом. Кладёт руки на талию. Наши губы в миллиметре от того, чтобы слиться в поцелуе, но он просто смотрит на меня. Пытаюсь его оттолкнуть, но тщетно. Он крепко держит, и я впиваюсь в его руку ногтями с новой силой и скребу по ней. Умышленно причиняю ему боль. Вот только она ничто в сравнении с той, которую я пережила.

– Ты же сейчас до кости достанешь, – хрипло произносит он.

– Ты разбил мне сердце, Динар. Эта дрожащая оболочка уже не та Наташа, которая когда-то любила тебя. Я бы не позвонила и никак не дала о себе знать, но Макс… – Мне трудно говорить, и требуется время, чтобы продолжить: – Твоё желание сблизиться причиняет боль. Если ты хоть что-то чувствуешь ко мне, то больше никогда не появишься в моей жизни.

Его дыхание щекочет кожу, а глаза выворачивают душу наизнанку.

– Всё ноет внутри, когда смотрю на тебя и твои попытки держаться при мне равнодушно и отстранённо. Стоит подойти, как ты превращаешься в оголённый нерв. Ты действительно стала ещё красивее, Наташа. Настоящее искушение. Всем, кто смотрит на тебя голодными глазами, свернул бы шею. Но потерял это право. И изменить ничего нельзя.

Запах Динара, его руки на моей талии и чёрные глаза, испепеляющие своим огнём, бросают в омут прошлого. Это больно и приятно одновременно. Во мне борются две сущности. И побеждает та, которая плакала по ночам до сорванного голоса от тоски по мужчине, вычеркнувшему меня из своей жизни. Второй раз я уже не выберусь на поверхность. Не настолько сильная и не такая безрассудная.

Динар отпускает меня, а в голове мелькает мысль, что это наша последняя встреча и я больше не увижу его. Пусть будет так. У меня теперь есть Тим. Я выстою.

Подхожу к Виктору Валентиновичу и отпрашиваюсь под предлогом того, что неважно себя чувствую. Не хочу больше оставаться в ресторане. Вызываю такси и иду вниз, когда меня вдруг окликает Виолетта.

– Ну ты и лицемерка, Наташа! – разочарованно летит мне в спину. – Я видела вас с ним.

Виолетта достаёт телефон и тычет мне в лицо экраном. Да ладно? Сняла видео, как Асадов зажимает меня в углу?

– Я Илье отправила. Пусть знает, чем ты в командировках занимаешься.

11 глава

Наташа

– На двух стульях захотела усидеть, Наташа? А не получится! Теперь Илья узнает, какая у него честная и верная невеста, а то пылинки с тебя сдувает, чуть ли не боготворит… Вот только до того, как ты его пальцем поманила, он за мной ухаживал, ясно? Вечно ты лезешь, куда тебя не просят!

Я не знала, что Илья встречался с Виолеттой. Да и откуда? Сплетен не собираю, за чужими жизнями не слежу. Погрузилась в ребёнка и работу, а с кем проводит время Илья, никогда не интересовалась. Эта новость мне неприятна, но теперь я хотя бы понимаю причину озлобленности Виолетты.

– Зависть и глупость не красят тебя ни как женщину, ни как человека.

Не хочу, чтобы Илья увидел это видео, потому что оно причинит ему боль. Возможно, он ещё не вернулся в отель? В горах часто бывает плохая связь… Понимаю, что это всего лишь отсрочка времени и разговора нам не избежать – он предстоит серьёзный и неприятный. Жаль, что на видео не слышно, как я попросила Асадова оставить меня в покое.

– Какая же ты циничная дрянь, Наташа! Ты бы трахнулась с Асадовым, да? А может, так и будет? Он придёт к тебе вечером, и вы проведёте с ним жаркую ночь? А потом ты как ни в чём не бывало к жениху вернёшься? Вот только сомневаюсь, что Асадову нужен будет твой довесок. Это не Илья, который бежит, стоит тебе поманить его пальцем.

Когда Асадов узнает про мой довесок, о спокойной жизни точно можно будет забыть. Как я поняла, Катина за три года не успела ему никого родить.

Направляюсь к лестнице, не желая больше слушать бред, но Виолетта хватает меня за руку.

– Тебе совсем плевать на чувства Ильи, да? Он же кинет тебя после этого видео!

– Это тебе плевать на чувства других людей. И прежде чем делать выводы, ты бы думала головой, а не тем, что подтекает между ног. Я не бросаюсь на мужиков, как голодная самка. Илья – умный мужчина, а не истеричка, как ты. Он выслушает и обязательно поймёт. Кроме разговора на видео, ничего нет. Всё остальное – твои домыслы, озабоченная.

– Голодная самка? Ты на что это намекаешь?

Я пытаюсь выдернуть руку из мёртвой хватки.

– Прямо говорю: мужикам не нравится, когда на них вешаются.

Виолетта разжимает кулак и отталкивает меня.

– Да пошла ты! Святоша выискалась. Сама нагуляла где-то ребёнка, ещё жизни пытается меня учить!

Не удержав равновесие на высоких каблуках, я оступаюсь и лечу вниз. Всё происходит так быстро, что даже не успеваю испугаться. Больно ударяюсь плечом о ступени, и глаза застилает тёмная пелена.

– Наташа! – испуганно причитает Виолетта. – Господи… Я сейчас вызову скорую. Сейчас. – Её голос дрожит. – Где болит? Ты же сама виновата! Зачем провоцировала меня? Дура!

Не знаю, где болит, но чувство такое, будто меня пропустили через мясорубку. Руки и ноги шевелятся, только встать не могу. «Боже, лишь бы отделаться ушибами. Только бы не переломы», – стучит в висках.

– Жаль, что камеру опять не включила. Такие бы кадры засняла, – вяло произношу я и хватаюсь за голову.

Кажется, всего лишь на секунду прикрываю глаза, а когда открываю их, то понимаю, что нахожусь в карете скорой помощи. Медсестра показывает мне пальцы на руках, я называю правильное число, и она утвердительно кивает. Ставит укол, и я снова проваливаюсь в пустоту.

Когда открываю глаза в следующий раз, то уже нахожусь в больничной палате. В сознание вторгается странный писк вместе с мыслью, что я пришла в себя и теперь всё будет хорошо. Схожие ощущения я испытывала, когда Тим появился на свет раньше срока. Я тогда сутки провела в реанимации, долго не отходила от наркоза. Вот и сейчас всё как в тумане.

С третьей попытки мне удаётся сфокусировать взгляд на человеке, который стоит в изголовье кровати. Сильно болят голова и подбородок. Чувствую себя так, будто побывала под бетонными завалами и надышалась пылью. Давит на грудь и правое плечо.

– Ты? – хрипло произношу, вглядываясь в знакомое лицо.

– Я, – отвечает Асадов. – С тобой всё в порядке. Небольшая рана, ссадины и ушибы, а это, – обводит он глазами приборы и провода, – просто перестраховка. Не пугайся. Ты тяжело отходила от наркоза.

Пытаюсь пошевелиться, и плечо простреливает резкая боль.

– Просто перестраховка? – стону я. – Точно?

– Да, точно. Плечу немного досталось. Его зашивали под наркозом. В ночь я попросил медсестру, чтобы она увеличила дозу снотворного и обезболивающего.

Динар выглядит уставшим. Под глазами залегли чёрные круги. Он провёл со мной в палате всю ночь?

– Что случилось, Наташа? Камеры видеонаблюдения зафиксировали, как ты и помощница Градского пошли на выход. Виолетта говорит, что ты оступилась на лестнице и упала. Это действительно так?

Осматриваю своё тело, шевелю ногами и руками. Кажется, в самом деле обошлось. В целом я не так уж и плохо себя чувствую. Какая же Виолетта дрянь! Оступилась, да? Но с ней я сама разберусь. Не хватало ещё, чтобы Динар начал разбираться и она сказала ему про Тимура. Или он уже всё знает? Я поднимаю голову, вглядываясь в смуглое лицо. Асадов выглядит спокойным, но смотрит на меня задумчивыми глазами.

– Да, примерно так и было. Ты ночевал здесь?

Он коротко кивает.

– И как жена отреагировала? Ах да, ты же в командировке… Наверное, соврал, что был очень занят или рано уснул?

Это всё защитная реакция. Даже не знаю, на что. От Динара ведь не исходит никакой угрозы, но мне почему-то не по себе от его присутствия.

– Я не отчитываюсь ни перед кем, где и как провожу своё время, – хлёстко выдаёт он. – На случай, если тебе интересно, в браке я до сих пор или нет… так вот, ничего не изменилось: я по-прежнему в браке.

Что и следовало ожидать. Помощница Асадова не могла сказать прямым текстом, что её босс свободен. Виолетта всё не так поняла и сама надумала лишнего.

– Где мой телефон? Мне нужно набрать… – Спохватываюсь в последний момент, едва не выдав себя и не сказав про няню. – Илье… Он будет переживать, что я не вышла на связь.

– Телефон разбился и не включается. – Динар кивает на прикроватную тумбочку. – Можешь позвонить с моего.