Сделка с совестью

– Я не хотела этого… Не знала, что Антон тут. Я звонила вам…

Гончаров сжимает челюсти и опять молчит, тяжело дыша. Потом продолжает:

– Видео я изъял и постараюсь, чтобы оно никогда у Багдасарова не оказалось. Ты не сопротивлялась. Почему?

Я с вызовом поднимаю подбородок, давясь поступающими рыданиями.

– Удовольствие получала, разве не видите?

– Не вижу.

– Не сопротивлялась, потому что и без вас поняла, что Янис убьет его. Особенно если я на видео буду вырываться или меня ударят. Слуцкий бы все равно не остановился, я его знаю. Не такой у него характер, да и положение шаткое, если опустился до подобных вещей, – медленно говорю я.

Гончаров сидит с убитым выражением лица. Глаза темные, и между бровями залегла глубокая складка. Затем он тянется к телефону и кого-то набирает.

– Ларис, у меня ЧП. Помощь твоя нужна… Да, подъехать и осмотреть девушку… Серьезно. Это изнасилование… Спасибо. Сейчас пришлю за тобой человека.

Гончаров встает с кресла и подходит ко мне.

– Пошли, Алёна. Как немного придешь в себя, поговорим.

– Только не прикасайтесь ко мне, пожалуйста. – Я выставляю руки вперед. – Мне нехорошо, – поясняю, чувствуя, как тошнит и кружится голова.

– Постараюсь. Если устоишь на ногах.

Все воспринимается так, словно я смотрю на себя со стороны. Будто я нахожусь во сне. Только это, увы, не сон.

Поднимаюсь с дивана, держась за стол. Шатает из стороны сторону, ноги подкашиваются. Гончаров, извинившись, подхватывает меня на руки и несет в свою машину.

Закрыв глаза, я громко всхлипываю, сжимая кулаки до хруста. Хочу какой-нибудь волшебный укол. Чтобы забыть обо всем, вытравить это мерзкое чувство из груди, а еще лучше – ампутировать себе душу.

На заднем сиденье принимаю позу эмбриона и выключаюсь, не в силах больше справляться с хаосом, который творится в мыслях. Запрещая себе думать о том, что теперь ждет. Явно ничего хорошего.

32 глава

Вокруг тихо, как в гробнице. Сквозь плотные шторы пробивается свет. Не знаю, где нахожусь. Место мне незнакомо. Чувствую себя разбитой, как после долгого и беспокойного сна. Мысленно стараюсь не возвращаться к событиям, из-за которых я в таком коматозном состоянии. Но разве от реальности убежишь?

Сажусь робко, как испуганный щенок, и осматриваюсь по сторонам. Дверь приоткрывается, и Гончаров, заметив, что я встала, заходит в комнату.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает он, присаживаясь на стул возле кровати.

– Сносно. – Я неприятно морщусь от того, как сильно трещит голова.

Киваю на тумбочку, заметив, что там стоит аптечка.

– Зачем это?

– Врач оставил. На всякий случай.

Нет ни злости, ни сожаления, только до одури горькое ощущение бессилия и отголоски пережитого страха. Поднимаю глаза на Гончарова.

– А Янис?..

– Я съездил к Насте в больницу с твоим телефоном, она ответила Яну, что ты приболела, все время хочешь спать и у тебя нет сил на разговоры.

Нет сил на разговоры – это точно. Впрочем, ни на что нет сил. Опять внутренний слом.

– А Слуцкий?..

Повисает молчание, выражение лица Гончарова меняется.

– Я бы таких мразей убивал, Алёна. Но, к сожалению, пока не могу этого сделать. Ни своими руками, ни руками Яниса. К Слуцкому приставлен человек Кириянова, в случае чего скандала не избежать. Однако неразрешимых ситуаций не бывает. За Слуцким и без последнего инцидента накопилось много грехов. Желающих с ним поквитаться – обе стороны.

– Что вы имеете в виду? – не понимаю я.

– Что это не твои проблемы. Сейчас я хочу, чтобы ты взяла себя в руки и определила вашу с Янисом дальнейшую судьбу. Интерес у него к тебе сильный, но в сложившихся обстоятельствах… – Гончаров отрицательно качает головой. – Давай я тебе озвучу варианты, а ты сама сделаешь выбор?

– Выбор? – переспрашиваю я.

– Да, – тихо отвечает он. – Варианта всего два. Первый: я пытаюсь скрыть случившееся, но, учитывая твое подавленное состояние, это вряд ли получится. Ян рано или поздно сложит один к одному и докопается до правды. К тому же дубликат видео, как выяснилось, есть не только у меня. После этого Янис убивает Слуцкого. Ему выносят обвинительный приговор, он садится в тюрьму, и примерно лет через семь или восемь вы с ним встречаетесь. При этом репутация его семьи будет стерта в пух и прах. Облегчения ты испытывать не будешь, скорее наоборот. Второй вариант. После шума с твоими слитыми в сеть снимками и видео, я собирался мирно договориться с этой сволочью, чтобы тебя оставили в покое. За спиной Яна. Мой подопечный откровенно перегибал палку, смешивая личное с профессиональным, хотя я пытался направлять его мысли в мирное русло. Слуцкий в долгах как в шелках, положение его бедственное. Недавно он отписал семье Багдасаровых два своих салона. На один из них я оформлял бумаги, чтобы вернуть ему, пообещав что-то вроде нейтралитета в одном общем вопросе в обмен на то, что твой лишний «багаж» навсегда исчезнет с ваших с Яном горизонтов. И не думал, что все так закончится, – кивает Гончаров на мои колени. – Если ты выберешь второй вариант, то сделку по возврату салона Слуцкому можно оформить задним числом, после чего он переписывает салон на тебя, а ты уходишь от Яниса. Подобного Багдасаров не простит.

Я дергаюсь от озвученных вариантов. Хотя… По-моему, и так все очевидно. Свой выбор я сделала в той комнате. В пользу Ласки и Яниса. У нас бы в любом случае ничего не получилось. Теперь еще отчетливее это понимаю.

– Какое-то время побудешь в затишье и придешь в себя, – продолжает Гончаров, помолчав. – Со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы Янис вместо меня улетел за границу руководить одним из филиалов, а Слуцкий в итоге получил по заслугам. Все постепенно успокоится.

– У меня ведь нет его, этого самого выбора, – печально хмыкаю я, обдумав слова Гончарова. – Вы забрали меня к себе, а сейчас пришли посмотреть на степень моей адекватности, чтобы просчитать какие-то свои ходы?

– Есть выбор, Алёна. Иначе бы я не забирал тебя к себе и не произносил такую длинную речь. Я не давлю, прекрасно помню, в каком ты была состоянии, когда я появился в той комнате, а эта сволочь пыхтела над тобой. Но ты тоже просчитала какие-то свои ходы, даже находясь в затруднительном положении, так?

– Потому что была сильно напугана. Потому что не хотела, чтобы Янис увидел, как Антон порой бывает жесток и безумен в своем гневе. Потому что изначально все было ошибкой.

Гончаров тяжело вздыхает.

– Я устала. Уходите, – прошу, уставившись на свои руки, которые сцепляю в замок. – Ничего не хочу.

– Вообще-то я у себя дома.

– В таком случае я хочу уйти. И обо всем забыть.

– А получится?

– Со временем. Как-нибудь переживу. Не беспокойтесь.

– Давай сначала ты подумаешь над моими словами, а потом дашь четкий и взвешенный ответ. Мне нужно знать, к чему готовиться. Я приму любое твое решение и постараюсь помочь.

– Уже помогли.

Я пытаюсь встать, осматриваюсь в поисках своих вещей, потому что на мне какая-то безразмерная ночнушка. Замечаю джинсы и рубашку на кресле и иду к нему на слабых ногах. Возвращаюсь к кровати и опять сажусь.