На перепутье

Я рад, что оказался за рулем не слишком резвого грузовичка – так, по крайней мере, не придется бороться с искушением вдавить педаль газа в пол. Джип мы оставили в каком-то гараже, без документов ехать на нем было неразумно, да и Кирилл его изрядно запустил – в дальней поездке лучше было не рисковать. Я дал себе слово, что после возвращения обязательно приведу машину в порядок.

– Если устанешь, скажи сразу, – Август устраивается на неудобном пассажирском сиденье, – Я посплю, но если будет нужно – разбуди.

– Ничего, спи. Я привык к ночным перегонам.

– Надеюсь, никаких призраков нам больше не встретится, а то ты меня напугал.

– Уверен, они больше не появятся, – я усмехаюсь, но в глубине души теряюсь в догадках. Что это было? Или я настолько устал, что начал видеть то, чего на самом деле нет? Вспоминаю слова Августа о предупреждении – может, так и есть. Не стоило так безрассудно гнать, да еще по реке.

Трасса с шорохом проносится под колесами. Ночь изредка рассекают огни фар встречных машин. Вокруг на сотни километров расстилается тайга, деревни разбросаны по ней, как крошечные искорки. Мозг цепляется за них, как за единственные ориентиры в этом безбрежном море леса и тьмы. Едешь и считаешь про себя оставшееся расстояние, бросаешь взгляд на спидометр и прикидываешь, что примерно через столько-то часов достигнешь конечного пункта. Чем еще занять голову в ночной тиши? Музыку я не рискую включать – если уж даже Август против, то не берусь даже представить себе реакцию Севы, судя по всему, он любитель местной эстрады и отдает предпочтение нежным женским голосам.

Так проходят часы, я время от времени слегка меняю положение тела, разминаю руки. Простреленное плечо начинает побаливать – давно я так много времени не проводил за рулем. Август уснул, и я не решаюсь его будить. Ему нужно выспаться.

К двум часам ночи я чувствую, что устал, в глаза словно насыпали песка, плечо болит все сильнее, тело затекло. Самое глухое время суток. Хорошо, что вскоре мы подъезжаем к одной из придорожных деревушек. Небольшое кафе приветливо светится всеми своими окнами, перед ним припарковано несколько машин. Опытные водители знают, что в это время лучше остановиться и передохнуть.

Я включаю свет в салоне, Сева никак не реагирует на мои действия, зато Август мгновенно просыпается, выглядывает в окно и удовлетворенно замечает:

– Неплохо, полпути уже позади.

Похоже, он прекрасно знаком со всеми придорожными заведениями, раз с первого взгляда определяет расстояние, которое мы успели проехать.

Мы входим, сидящие за столиками поднимают головы, пару секунд изучают нас, потом утыкаются в свои тарелки. Я заказываю двойную порцию крепкого кофе и покупаю бутылку чистой воды, Август набирает полный поднос.

– Ты собираешься все это съесть? – удивляюсь я, когда мы садимся за свободный столик в самом углу.

Но он придвигает мне несколько тарелок:

– Ешь.

Я сдаюсь, хотя аппетита нет. Мы неторопливо едим, Август незаметно наблюдает за другими посетителями. Над стойкой надрывается огромный телевизор, экран которого настроен на максимальную интенсивность цвета. Я морщусь – яркие краски неприятно режут глаз, отворачиваюсь от него, вытаскиваю наушники и включаю музыку. Становится легче. Сонливость постепенно проходит, но плечо продолжает ныть. Август что-то говорит, я его не слышу, он жестом просит снять наушники.

– Что?

– Если ты устал, я подменю.

– Не стоит, часа через три начнет светать – тогда и отдохну.

– Плечо болит?

– Как ты узнал?

– Ты поглаживаешь его.

Я тут же отдергиваю руку.

– Алек? – в нашу сторону направляется какой-то парень.

Он без приглашения усаживается рядом с Августом.

– Что, не узнал?

Я качаю головой – второй раз за вечер отвечаю отрицательно на подобный вопрос.

– Действительно не помнишь? Я ж Ромка, мы с тобой в одной школе учились, я был старше на пару лет. Слышал, ты в городе устроился? Похоже, единственный, кто вырвался из нашей деревни.

Я судорожно пытаюсь вспомнить, но никак не могу сосредоточиться:

– Нет, я вернулся. А ты где? – без особого энтузиазма пытаюсь поддержать беседу.

– Я в райцентр переехал, открыл свое дело, строю коттеджи. Планирую расшириться в столицу, может, что посоветуешь? Поговаривали, ты там в правоохранительной части работаешь. Мне не помешают знакомые в этой сфере.

Я невольно усмехаюсь. Знал бы он, чем я там занимался. Мне доставляет особое удовольствие обламывать таких персонажей:

– Я был всего лишь курьером. Вряд ли могу чем-то помочь.

На лице парня читается откровенное разочарование. Интересно, кто до него донес такие слухи?

– Ладно, было приятно встретиться, – он быстро ретируется в другой конец зала.

На лице Августа проступает неприязнь:

– Я слышал о нем. Ни перед чем не остановится, лишь бы захапать побольше в собственный карман. А сейчас собирается сбежать в столицу, чтобы не отвечать за те дома, которые понастроил за эти несколько лет. Выдоил у заказчиков все деньги, теперь они собираются судиться.

– Что, качество не устроило? – честно говоря, мне плевать на подобные истории, но Август желает выговориться.

– О качестве и речи не шло. Первая же зима показала, что тепло в этих домах не держится. Позже проявились и другие недостатки.

Я с наслаждением отпиваю кофе. Один его теплый аромат бодрит, придает сил и прогоняет усталость. Еще три часа – и я смогу передохнуть. Всегда нужно иметь четкие ориентиры, этому меня научил бег. Если перед тобой стоит цель – пробежать тридцать километров или продержаться до пяти утра – то организму проще приспособиться. За годы я постепенно научился рационально использовать свои ресурсы, растягивать силы на нужную дистанцию или временной отрезок. Вначале приходилось прилагать усилия, постоянно следить за своим состоянием, но со временем это стало получаться само собой.

Спустя полчаса я снова за рулем. Передышка в кафе пошла на пользу, голова ясная. Сева так и не проснулся, хотя Август пытался его разбудить, чтобы тот поел.

Вскоре темнота отступает, ее место ненадолго занимают синеватые сумерки, небо начинает светлеть. Мы едем на юго-восток, и я жду, когда из-за гребня леса покажется первый солнечный луч. Въезжаем на сопку, я притормаживаю на минуту, чтобы полюбоваться открывающимся видом – заснеженная тайга до самого горизонта, полотно дороги, уводящее куда-то вдаль. Мне хочется разделить с кем-то это ощущение – когда ты оказываешься один в пустынной местности без признаков присутствия людей, и перед тобой приглашающе раскинулся бесконечный простор, который таит в себе бездну неизведанных возможностей и нехоженых тропок. Я поворачиваюсь к Августу, но он крепко спит. На его лицо падает холодный отсвет стремительно набирающего силу утра, и в эту минуту я остро осознаю, насколько же мы действительно похожи.

Я отпускаю ручник, машина послушно съезжает вниз по склону – впереди еще пара сотен километров, основная часть пути осталась позади. Следующая остановка – в небольшой деревушке. Судя по дымку, который поднимается из труб, местные жители любят вставать пораньше. За несколько километров до нее начинаются изгороди, потом, как обычно, аншлаг – искусно вырезанный из дерева, а потом – крошечное кладбище. Беленые деревянные памятники, напоминающие домики, некоторые покосились со временем, простое ограждение из штакетника, но видно, что здесь заботятся об усопших – все чисто и аккуратно. Кафе расположено на выезде из деревни. Я останавливаюсь, смотрю на часы – что ж, рассчитал почти с точностью до минуты, десять минут шестого. Август, по обыкновению, моментально просыпается. Вдоль обочины бредет небольшой табун – вдруг вспоминаю, что именно здесь прошлым летом на меня напал мужик с топором. Выхожу из машины, ищу глазами знакомую калитку. Во дворе никого не видно, но хозяева проснулись – шторы отдернуты, печка растоплена, снег перед воротами убран. За изгородью стоит несколько лошадей, их дыхание паром вырывается из ноздрей, они переступают с ноги на ногу, мотают головой. За ними высится несколько стогов сена. Обычный деревенский быт. Наверняка, и люди здесь живут самые обычные. Но иногда именно они могут представлять самую большую опасность – ты не ждешь от них ничего плохого, а они в этот момент готовы нанести удар. Порой в самых простодушных и безобидных с виду обывателях таится такая тьма, что любой злодей покажется рядом с ними милым шутником. Что же побудило взять того человека топор? Неужели только древние суеверия? Нетерпимость? Ненависть к тем, кто отличается от него? Желание защитить свою собственность?

– О чем задумался? – Август стоит рядом, с видимым удовольствием вдыхая морозный воздух.

– Вспомнил кое-что.

Позади хлопает дверь – Сева проснулся. Он выглядит намного лучше, чем вчера. В его светло-серых глазах вновь загорелась лукавая искорка. Он сдвигает шапку на затылок и довольно потягивается:

– Как же приятно наконец выспаться! Так мы уже почти приехали? Отлично, парень, я знал, что ты справишься. Дальше поведу я, а ты ложись, отдохни.

В кафе пустынно и, к счастью, тихо. Я допиваю воду, выкидываю бутылку в мусор. Август снова берет двойную порцию – в этот раз я не возражаю. Сева о чем-то весело переговаривается с девушкой за стойкой, похоже, он успел здесь примелькаться. Меня начинает слегка знобить от усталости, плечо настойчиво ноет, я невольно морщусь и потираю его. Мой организм продержался даже чуть дольше, и я благодарен ему за это.

– Устал? – Сева подходит ко мне и с силой хлопает по спине, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вскрикнуть, боль пронзает с головы до ног, словно через меня пропустили электрический разряд.

– Что такое?