Иван Владимирович посмотрел на меня с сожалением и я, черт возьми, не понимала его.
– Пять тысяч долларов, – процедила я, – жизнь моего ребенка стоила всего лишь пять проклятых тысяч долларов. Его ремень стоит дороже. Я хочу, чтобы у него не осталось ничего: ни денег, ни компании, ни жены… НИЧЕГО. Как у меня когда-то. Мой сын мог пойти в этом году в школу… все могло быть иначе. Если бы он был жив, я бы не спала чертовых семь лет с Германом, я бы жила нормальной жизнью, а не просыпалась по ночам в холодном поту, слыша плач моего мертвого ребенка.
Иван Владимирович взял ручку и написал на салфетке номер телефона, подвинул ко мне.
– Поступай как знаешь, если тебе от этого легче. Только помни о том, что Егорку этим не вернешь.
Глава 6
Лифт остановился на седьмом этаже, и Артур прошел по ковровой дорожке в строну массивной стеклянной двери главного офиса компании "Трастинг Строй".
В офисе, как всегда, суета: кто-то носился с папками, уборщица гудела пылесосом, секретарша болтала по телефону и потягивала кофе из пластикового стакана. Сегодня Чернышев явился в офис раньше обычного. Света бросила на него удивленный взгляд и положила трубку.
– Кофе, две ложки сахара, – бросил Артур, даже не поздоровавшись, и пошел в кабинет.
– Артур Александрович, там…
Он отмахнулся от нее как от назойливой мухи, но уже через секунду понял, что именно она имела в виду. Дверь кабинета была приоткрыта, на ней красовалась табличка не с его именем, он даже не стал читать, а бросил яростный взгляд на женщину, сидящую за его столом. Инга его не заметила, и не услышала, слишком громко гудел пылесос. Она что-то писала, и Артур невольно засмотрелся на нее. Длинные каштановые волосы распущены по плечам, тонкие пальцы сжимают ручку, на среднем поблескивает изящное колечко. Она забросила ногу за ногу, и Артур видел ее колени и стройные лодыжки. Инга играла туфелькой, то одевала ее, то сбрасывала снова. Артур почувствовал, как это невинное движение разожгло в нем пожар, словно переключился выключатель, и его обдало жаром. Маленькая ступня, затянутая в черный чулок, эротично проскальзывала в туфельку. Инга поправила прядь волос за ухо и прикусила кончик ручки зубами. Артур внезапно вздрогнул. Это движение, этот поворот головы и ресницы, бросающие тень на щеки. Она кого-то ему напомнила. Неуловимо, но очень отчетливо. Сердце мужчины пропустило несколько ударов, потом понеслось вскачь. Память старалась, напрягалась. Мозг лихорадочно сканировал воспоминания и – ничего. Он не мог знать эту красивую стервочку раньше. Такую шикарную женщину он бы не забыл никогда. От нее исходили такие флюиды, такой яростный запах секса, что он реагировал на ее присутствие мгновенно, распаляясь только от запаха духов, от взмаха ресниц. С ним еще никогда не происходило ничего подобного, он тут же ощутил сильнейшую эрекцию, словно у него не было женщины годами. Инга резко подняла голову.
– Доброе утро, господин Чернышев. Могли бы и постучаться.
Артур демонстративно зашел в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Шустренько ты здесь обосновалась. Не иначе, как в пять утра уже здесь была.
Инга положила ручку на стол и посмотрела на Артура из-под длинных пушистых ресниц. От ее томного взгляда у него мурашки пробежали по коже.
– Ну, кто рано встает – тому сам Бог дает.
"Или дьявол. Ты у меня ассоциируешься с адским искушением".
Вошла секретарша, многозначительно посмотрела на них обоих и поставила кофе Артура на стол.
– Что-нибудь еще?
– Можете идти, Светочка. Вы сегодня просились уйти пораньше насколько я помню – в три можете быть свободны.
Артур побагровел от злости. Эта маленькая сучка дает здесь распоряжения, словно его и не существует вовсе. Секретарша победно ему улыбнулась и вышла, виляя внушительными бедрами. Когда-то он видел эти бедра без одежды, только приелась ему Светочка моментально и отношения кончились после первого же перепиха.
– Какого черта ты ее отпустила? У нас по горло работы, заказы горят, клиенты обрывают телефоны!
Инга спокойно закурила тоненькую сигарету и закинула ногу за ногу. Артур заметил светлую полоску кожи внутренней стороны бедер над кружевной резинкой черных чулок. В горле резко пересохло.
– У Светочки болеет мама, она сейчас лежит в кардиологии после сердечного приступа. Ты мог бы хоть изредка интересоваться личной жизнью своих подчиненных. Кстати, Свету заменит Оксана, она превосходно справиться с этой работой.
Артур даже хмыкнул от удивления. Ловко, ничего не скажешь – она всех знает по именам, она даже в курсе того, кто и кого может заменить. Кто она – эта Инга Орлова? Как долго она изучала дела компании, прежде чем приехала вместе с Новицким в город?
– А мы с тобой, я так понимаю, уже перешли на «ты» еще вчера, так вот мы поедем и вместе осмотрим объект, который застоялся и должен был быть сдан еще неделю назад. Хочу лично проверить, в чем загвоздка.
Артур взял со стола кофе, сделал глоток и посмотрел на Ингу с нескрываемым интересом. Несмотря на то, что она его бесила, Инга начинала Чернышеву нравиться. Несомненно, это не очередная пустышка, не кукла, а личность. Довольно сильная личность. От этого Орлова привлекала его еще сильнее.
– Ты имеешь в виду гостиницу?
– Вот именно. Гостиницу. Вы должны были сдать проект седьмого июля. Сегодня уже семнадцатое. Так что пошли, Чернышев, у нас сегодня много работы. Хотя, если хочешь, я могу поехать и одна.
"Еще чего, одна! Я тебя ни на секунду из вида не выпущу, с удовольствием посмотрю, как ты будешь бегать по стройке на своих каблуках и в юбке".
– Поехали, сейчас прорабу позвоню, пусть ждут гостей.
– Нет! Никому не звони. Я хочу посмотреть, чем они там занимаются без предупреждения. Ты на машине? А то моя в ремонте после аварии.
Артур самодовольно усмехнулся, конечно, он на машине. У него их три, если не считать авто жены. Сегодня он приехал на джипе. Его «ауди» тоже в ремонте.
– Поехали.
Артур окинул ее жадным взглядом, замечая каждую мелочь. Одета неброско, но со вкусом. Каждая деталь наряда продумана, сексуальна и подчеркивает ее индивидуальность. Кремовая блузка расстегнутая на груди на две пуговки, еще немножко – и будет видно соблазнительную ложбинку, легкий черный жакет, элегантный, приталенный, юбка чуть выше колен, из тонкой материи того же цвета, повторяющей каждый изгиб стройных бедер, сбоку небольшой разрез и неизменные туфли на высокой шпильке. Черт, эти проклятые туфли его возбуждали. Ему нравились женщины в такой обуви и черных чулках. Ее длинные волосы крупными волнами спускались до самых бедер. Инга непринужденно заколола их сзади заколкой. Идеальное лицо, остренький подбородок, высокие скулы, слегка курносый ровный нос и глаза. Как часто он говорил женщинам, что у них красивые глаза, подразумевая совсем другое, но у этой они и в самом деле необыкновенные – ярко-зеленые, как у кошки, миндалевидные, умело подчеркнутые неброским макияжем. Глаза с поволокой. Когда она возбуждается, они темнеют? Она кричит во время оргазма? Артур был уверен, что кричит. Такие женщины отдаются полностью, точнее берут от секса и от мужчины все. От этих мыслей в паху заныло, и он снова почувствовал эрекцию. Разозлился на себя, увидел, как она красноречиво посмотрела на его ширинку, тонкие брови взлетели вверх и она усмехнулась.
– Рассмотрел все? Можем идти, или повернуться к тебе с разных ракурсов?
"Вот зараза. Знает, какое производит на меня впечатление, и рада этому. Дразнишь зверя, девочка, я могу и разозлиться".
Хотя он лгал сам себе: чем больше смотрел на Ингу, чем больше с ней общался, тем меньше мог ее ненавидеть. Девушка пошла впереди него, прекрасно зная, что он рассматривает ее украдкой. Ну и походка, от бедра, юбка обтягивает аппетитные ягодицы при каждом движении. Артур стиснул зубы и постарался отвлечься, не смотреть на ее попку, на длинные ноги. Давно он не хотел женщину так сильно, что все мысли сводились только к одному – примитивному желанию овладеть ею.
Инга забралась на переднее сиденье, бросила сумочку назад и по-хозяйски включила радио. Артур повернул ключ в зажигании, и машина сорвалась с места. Он то и дело поглядывал на ее колени, на вырез блузки, иногда замечая черное кружево бюстгальтера. Ее грудь казалась пышной, упругой. В этот момент в ее сумочке зазвонил сотовый. Инга перегнулась назад, чтобы его достать, и Артур выругался про себя матом. Мать ее так, какие красивые ноги, гладкие, кожа матовая, ровная. Если прикоснуться к ней ладонью, раздвинуть эти бедра, коснуться ее. Да что, черт возьми, с ним происходит? Он будто под кайфом, или женщины не видел лет сто. Последний раз таким голодным Артур помнил себя только после армии.
– Да, милый, конечно, я тоже соскучилась, – ее голос изменился, завибрировал, стал низким и томным. Таким голосом говорят только с любовниками, мужчинами, с которыми занимаются горячим и безудержным сексом. Артур почувствовал раздражение. Мысль о том, что она говорит таким голосом с кем-то другим, его разозлила. Он хотел ее, хотел, чтобы она принадлежала только ему. Получить ее и потом пусть трахается с кем хочет, только не тогда когда он ее так желает. Она позволяет своему любовнику то, что не позволяет ему и не позволит. Нет, он ее получит, всеми правдами и неправдами от этой женщины Артур не отступится.
– Герман, дорогой, я вчера просто ужасно устала и поэтому не смогла ответить. Конечно, я была дома. Знаю, милый, я тоже думаю о тебе каждую минуту… и я… можешь не сомневаться… тоже очень…
Посмотрела на Артура и, растягивая каждое слово, томно сказала:
– Хочу тебя… Целую.
"Хочу тебя" она произнесла так, словно говорила не со своим любовником, а с Чернышевым, и у него встал. Мгновенно. От резкой эрекции заболел низ живота, а змейка узких джинсов впилась в горящую плоть. Черт бы побрал эту девку. Ведьма. Инга забавлялась его реакцией, она играла с ним в те же игры, в которые он любил играть с женщинами. Артуру не нравилось быть ее жертвой. Он приходил в бешенство. Чернышев даже не представлял, что бы с ним начало твориться, если бы Инга сказала эти слова ему самому.
– Ты проехал поворот, – она засмеялась и поправила волосы.
Дьявол, и правда проехал, пришлось сделать круг. По радио заиграла красивая песня, и Чернышев сделал громче. Но уже после первых аккордов Инга переключила на другую станцию. Артур вернул обратно:
– Мне нравится музыка, не трогай, – проворчал он и закурил. Инга странно напряглась, приоткрыла окно. Артуру песня показалась знакомой, словно он ее уже где-то слышал, и голос тоже слышал. Точнее похожий голос. Словно эту песню исполняла другая певица или эта же, только много лет назад. Голос сильный, с надрывом, певица выкладывалась, в каждом слове душа, в каждом вздохе страсть. Надо же так петь, что каждый, кто слушал, принимал эти слова на свой счет. Когда песня закончилась, диктор сказала «спасибо» прекрасной певице Инге Орловой за чудесное исполнение.
– Ух, ты, а поешь здорово… Мне даже кажется, что когда-то я уже слышал эту песню и возможно даже в твоем исполнении.
Инга нервно закурила еще одну сигарету.
– Не мог слышать, это из нового альбома, – отрезала она.
Артур пожал плечами. Она и комплиментам не рада. Странная какая-то, нервничает. Может, не любит когда ее обсуждают или стесняется, хотя эта вряд ли знает, что такое смущение.