Мария Магдалина. Тайная супруга Иисуса Христа

«Действительно, своим тонким правильным носиком, розовыми, маленькими, как раковины, ушами, роскошными золотисто-красноватыми волосами Мария резко отличалась от общего типа семьи Лазаря – чернокудрых брюнетов. И только ее фиолетовые, продолговатые, в часы спокойствия сонные и влажные глаза, да некоторая ленивая томность в движениях, свойственная известным своей красотой женщинам Галилеи, напоминали ее мать.

Святая Марфа

Несмотря на такую дурную репутацию, Марию все любили. Стройная, белая, точно вышедшая из молочной купели, от малейшего волнения розовеющая, словно утренняя заря, с пурпуровыми устами, полураскрытыми, как бы лопнувший цветок граната, она поражала своей неодолимой красотой, обезоруживала обаянием своей жемчужной улыбки, а длинными ресницами и протяжным ласкающим взглядом привлекала наиболее суровых. Живостью ума и пламенным темпераментом она умела так глубоко захватить и привлечь к себе простодушных жителей родного местечка, что они прощали ей ее легкомыслие».

Итак, этот автор позволяет выказать сомнение, что красавица была законнорожденной дочерью Лазаря, он прямо говорит, что мать девочки нагуляла ее от приезжего купца. Такая биография словно бы оправдывает те непристойности, которые героиня делает во взрослой жизни. Все по Библии: за грехи родителей?!

Более того: автор находит виновника ее падения! Он приписывает первое прелюбодеяние Марии из Магдалы с Иудой из Кариота. Тот, как мы знаем, также будет одним из ведущих персонажей Библии. И так как впоследствии мы избежим пространного цитирования одного только этого автора, то сейчас все же приведем описание библейского персонажа, с кем имела дело наша героиня.

«Между тем догадки их были на самом деле справедливы, но только они ошибались в личности соблазнителя. Это вовсе не был смуглый и гибкий, как тростник, молодой рыбак Саул, но тяжелый, некрасивый, волосатый Иуда из Кариота, оборванный бродяга, который скитался по всей Палестине, доходил до края обоих морей, блуждал по берегам Нила, посетил Александрию и даже жил недолго в далеком, таинственном Риме, грозной резиденции железных легионов Цезаря.

Христос у Марфы и Марии. Художник Генрих Семирадский

Красноречивый, лукавый, хранивший в своей большой рыжей голове хаос необычайных мыслей, а в груди под заплатанным плащом скорпионы мощных желаний и самолюбивых стремлений, сильный и беспринципный, он сумел воспламенить воображение экзальтированной девушки, овладел ее мыслями, опутал их ловкими софизмами, а юношескую кровь разжег до такой степени, что, улучив минуту, преодолел ее сопротивление и, овладев ею силой, долго держал ее под очарованием своей власти. Боясь последствий, он вскоре исчез так же внезапно, как и появился».

Пожалуй, так мы подошли к самому важному: как все начиналось в деле вовлечения в греховность. И могло ли быть такое, как утверждает автор, что дьявол разврата Асмодей настолько захватил нашу горячую красавицу со снопом пышных волос, что она даже «возлежание» с рабыней на манер греческих гетер принимала за свои невинные соблазнительные проделки? Неужели ей было мало нежных объятий патриция, жадных объятий купцов или крепких объятий рыбаков и солдат?

Стоит еще раз напомнить, что по христианской традиции, Мария Магдалина не совсем развратная девка, она лишь «одержима семью бесами», с которыми затем успешно справится Иисус. Но что это за семь бесов, и был ли одним из этих невидимых чудищ все тот же алчный до любовного жара Асмодей? – об этом библейская история умалчивает.

Согласно «Библейскому словарю» шведского библеиста девятнадцатого века Эрика Нюстрема, слово «Бес» (от греч. Даймон или Даймоннон) обозначает злого духа, который служит своему главному начальнику-дьяволу, «князю бесовскому» (Матф. 9:34). По словам служителя церкви и автора христианского интернет-портала Андрея Толстобокова, «Иоанн в первом послании пишет: «Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола» (1 Ин. 3:8). Итак, в Марии были семь бесов, которые управляли ее образом мысли, образом жизни. И этот образ был далек от Божьих принципов, изложенных в Его Слове, Его законе.

Иуда Искариот в исполнении Луки Лионелло в фильме «Страсти Христовы»

Это говорит о том, что она была полна греха. Но Христос, имея власть над духами нечистыми (Марк. 1:27), может освободить и нас от этих духов и их начальника, подобно тому, как Он освободил Марию. Иисус хочет это сделать, но насильно, без нашей воли, без нашего выбора Он не может освободить нас от греха. «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9). «Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» (Ис. 1:18). Получив прощение, освобождение от многих грехов, Мария была полна особыми, трепетными чувствами к своему Освободителю. Ее ответная любовь побуждала ее следовать за Христом и служить Ему».

Протоиерей Геннадий Беловолов, навестивший родину Марии Магдалины, рассказывал: «При упоминании Магдалы сразу встает образ равноапостольной мироносицы Христовой. Это место известно всему миру как родина Марии Магдалины. Он расположен на берегу Тивериадского озера в 5 км от города Тверии…

Русский монастырь в честь св. Марии Магдалины, являющийся скитом Горненской обители, расположен неподалеку от древней Магдалы на берегу Тивериадского озера на месте источника, где по преданию Господь изгнал из Марии семь бесов. Большой участок земли был приобретен в пользу Русской миссии в 1908 году, а храм во имя Марии Магдалины на нем был воздвигнут в 1962 году».

Отдавая дань «классическому» грешному образу Марии Магдалины, следует еще раз упомянуть, что она могла ассоциироваться с другой женщиной, носящей то же имя – Мария. У второй библейской героини – Марии из Вифании, сестры Лазаря, тоже имелось греховное прошлое, и обе эти Марии получили прощение Господа нашего.

Женщина, уличенная в прелюбодеянии и приведенная ко Христу, Мария, из которой изгнаны семь бесов, женщина, помазавшая Иисуса драгоценным миро, Мария, сестра Марфы и Лазаря, тоже помазавшая Иисуса миром – традиционно христиане видели во всех этих женщинах одно и то же лицо. Проповедники, богословы, поэты, прозаики и художники все эти события отнесли к Марии Магдалине, о которой, по словам Христа, должно быть возвещено везде (Матф. 26:13; Марк. 14:9).

Внутреннее убранство церкви св. Марии Магдалины в Магдале

Интересно, знал ли, думал ли об этом польский католик Густав Даниловский, когда красочно писал свой роман о библейской «падшей женщине»?! Думали ли об этом великие художники Средневековья, оставляющие нам десятки портретов с нетленным, неистребимым образом Марии Магдалины – раскаявшейся грешницы? Или во всех этих мужчинах срабатывал принцип полного доверия отцам церкви, утверждавшим эту «истину»? …или во всех этих мужчинах вкупе с отцами церкви был проявлен заложенный в них мужской, дикий, неистребимый грех презрения к Женщине как таковой?!

Глава 3

Perfeminam mors, perfeminam vita: через женщину смерть и жизнь…

Это современные ученые дамы-эмансипе могут со знанием дела воскликнуть: «С возникающими у женщин проблемами души нельзя разобраться, вписав их, женщин, в некую приемлемую для бессознательной культуры форму; нельзя их втиснуть и в интеллектуальные представления тех, кто претендует на звание единственных наделенных сознанием существ» (по Клариссе Эстес). Тем не менее, как мы знаем, отцы церкви «со знанием дела» ставили женщин в один ряд самих человеческих грехов, ибо уже принадлежность к женскому полу подразумевала принадлежность к «нечистому».

Открывая Библию, в Ветхом Завете читаем в «Книге Екклесиаста»: «Обратился я сердцем моим к тому, чтобы узнать, исследовать и изыскать мудрость и разум, и познать нечестие глупости, невежества и безумия, – и нашел я, что горче смерти женщина, потому что она – сеть, и сердце ее – силки, руки ее – оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею».

А вот и святой Амвросий, произнесший знаменитое выражение: perfeminam mors, perfeminam vita — через женщину смерть, через женщину жизнь, был готов причислить всех соплеменниц Евы к грешницам. Амвросий прямо не называет Марию Магдалину грешницей, он дает понять: принадлежность к женскому роду – в этом уже и заключается ее грех, ибо «она женщина и поэтому причастна к первородному греху». Но совсем не скоро Марию из Магдалы станут противопоставлять «глупой» Еве!

Между тем еще в XIII веке доминиканский монах и философ Альдобрандино да Тосканелла в своем сочинении «О животных» додумался до того, что написал: «Женщина – это недоразвитый мужчина».

Что касается цитируемой фразы святого Амвросия, то ее разъяснение прозвучало в пасхальной проповеди святого, когда он утверждал, что раз «человечество совершило грехопадение через женский род, то и возродилось человечество через женский род, так как Дева произвела на свет Христа, и женщина возвестила о его воскресении из мертвых». По его словам, «Мария почитала Христа и поэтому была послана к апостолам с вестью о его воскресении, расторгающей наследственную связь женского пола с безмерным грехом. Господь совершает это в тайне: поскольку там, где некогда изобиловал грех, теперь преизобилует благодать (Послание к римлянам, 5:20). И правильно, что женщину послали к мужчинам, поскольку она, которая первой сообщила мужчине о грехе, и первой должна возвестить о милости Божьей».

И разве мог какой-то иной мужчина – если только он не Иисус Христос – взять грех принадлежности к своему мужскому роду и грех совокупления на себя, освободив от этого греха земную женщину?!

Святой Амвросий был готов причислить всех соплеменниц Евы к грешницам

Также любопытно: что утверждал бы о женщине давно почивший в бозе Амвросий, если б, согласно некоей другой Библии воскресший Иисус явился бы впервые не женщине, а своему ученику-мужчине? Небось тогда бы этот святой гневно указал: видите, пастыри мои, Господь наш презрел грешных существ, даже тех, что следовали за ним и служили ему, чего и вам советую – держитесь от этой заразы в образе женщины-искусительницы как можно дальше. Впрочем, это все авторские измышления…

Тема очень интересна своим глубоким и почти вечным (по меркам времени существования христианства) противостоянием, но мы не станем очень углубляться, ведь задача автора – как можно проще и доступнее для каждого из нас рассмотреть и если получится – разъяснить загадку Марии Магдалины.

Нельзя забывать и о том, что средневековые философы утверждали, будто женщины склонны к внушаемому знанию: мистицизму, наитию, откровениям и видениям, тогда как мужчины считались более рациональными созданиями, склонными к приобретенному знанию. Также исходя из логики многих средневековых мыслителей, «весь женский грех имел сексуальный характер». Но эти измышления строились на раннехристианских догматах. Когда папа римский Григорий Великий, коего еще также прозывали Григорий Двоеслов, (540–604 гг.) – последний римский папа античного мира и первый папа Средневековья, с именем которого связано происхождение григорианского пения, обосновался в Ватикане, ему пришлось задуматься над вопросом о личности Марии Магдалины. Связано это было с участившимися вопросами о неясном толковании этого образа. И именно Григорию Двоеслову довелось давать оценку преданной ученице Христа. Можно сказать в духе современных феминисток: исходя из того, что папа был мужчиной, он приписал Марии Магдалине черты и характеристики падшей женщины.

Но у этого великого святого, почитаемого на Западе и Востоке, была и иная причина придать негативных красок спутнице Христа. Во времена папского правления Григория, библейский город Магдала приобрел репутацию безбожного и развратного, этакого последователя Содома и Гоморры, и папа нашел возможным отомстить горожанам, наделив уроженку Магдалы самыми нелестными качествами. Заложив тем самым эти характеристики на долгие столетия вперед. Вот он – вектор истории в действии, когда одно слово диктует процессы, происходящие в обществе даже спустя тысячелетия!

Григорию Двоеславу довелось давать оценку Марии Магдалине. Он приписал ей черты падшей женщины…

Так что вполне вероятно, именно внешние обстоятельства позволили приписать Марии Магдалине жизнь блудницы.

21 сентября 591 года папа римский Григорий Великий во время проповеди в базилике Святого Климента в Риме представил западному христианскому миру новый образ Марии Магдалины, провозгласив: «Мы верим в то, что эта женщина, которую Лука называет грешницей, которую Иоанн называет Марией Магдалиной, и есть та самая Мария, из которой, как сказано у Марка, было изгнано семь бесов». Как видим, Григорий Великий мог отождествить трех разных женщин, о которых говорится в Евангелиях, с одной, беспутной. Первой в этом списке была безымянная грешница, которая заявилась в дом фарисея Симона, где в это время насыщался Иисус. В этой драматичной сцене, описанной Лукой, женщина обливала ноги Господа слезами, отирала своими волосами и мазала миром. Второй – как сообщал Иоанн – Мария из Вифании, сестра Марфы, по чьей просьбе Иисус воскресил из мертвых Лазаря. Третьей – одержимая бесами Мария Магдалина, вылеченная Иисусом от болезни и ставшая потом его послушной ученицей.

Так Мария Магдалина с весьма туманными и мало доказуемыми фактами ее биографии стала причиной того, что проповедники обратили свой взор на Женщину и ее природу, изъясняя в многочисленных проповедях возникающие в обществе вопросы о месте и предназначении женщины, о проблеме проституции, о необходимости опеки над женщиной («мужчине подобает быть властелином и хозяином женщины»; даже Господь часто называем Господином Марии Магдалины). Как писала К. Янсен, «проповедники и моралисты изобрели образ Марии Магдалины, дабы рассмотреть ту проблему, которую они считали чисто женской».

Базилика Святого Климента в Риме, где папа римский Григорий Великий представил миру новый образ Марии Магдалины

В канун великого поста 1497 года знаменитый итальянский доминиканский священник и диктатор Флоренции (с 1494 по 1498 гг.) Савонарола гневно взывал к жителям Флоренции: «О, вожделеющие, обрядитесь в одеяние из волос и предайтесь покаянию, столь нужному вам!.. О вы, чьи дома ломятся от тешащих тщеславие безделушек, картин, непристойных предметов и зловредных книг… несите их ко мне – мы сожжем их или пожертвуем Богу. И вы, матери, наряжающие дочерей своих в суетные и вычурные одеяния и украшающие их волосы причудливыми украшениями, несите все эти предметы нам, и мы бросим их в огонь, дабы, когда придет день Страшного Суда, Господь Бог не нашел их в ваших домах».

В упомянутой выше проповеди понтифика Григория Великого также прямо указывалось, что семь бесов Магдалины – это семь тяжких грехов. Получалось, что одержимость Марии Магдалины бесами – это болезнь души под названием греховность, при том что физические симптомы болезни виделись главному оценщику людских грехов в виде внешней красоты, некоторой оголенности, украшательстве плоти и сексуальной несдержанности. Средневековые комментаторы библейских текстов тоже не сомневались в том, что грех женщины из Магдалы носил чувственный характер, и что она «была грешна плотью». Плотский женский грех, конечно же, связывали с половой сферой. В Евангелии от Иоанна при желании можно найти подтверждение того, что Мария Магдалина совершила чувственный грех, – в месте, где идет рассказ о некой не названной по имени женщине, взятой в прелюбодеянии. Иисус защитил ее, и, благословив, велев впредь не грешить.

Но отцы церкви выглядели куда как нетерпимее Иисуса. В одной из своих публичных проповедей францисканский священнослужитель Лука Падуанский призывает исполнять жестокий закон Моисея, заповедавшего побивать прелюбодеек камнями.

Стоит вспомнить, как возлюбили средневековые проповедники приводить то место из канонической Книги Притчей Соломоновых, где сказано, что красивая и безрассудная женщина – по сути то же самое, что свинья с золотым кольцом в носу, ибо красивая женщина обязательно погрязнет в мерзости плотского греха точно так же, как свинья обязательно изваляется в грязи. К примеру, Бернардино Сиенский в одной из своих проповедей, следуя наставлениям названной книги, напрямую уподобил Марию Магдалину свинье с золотым кольцом в носу.

Проповедь Савонаролы во Флоренции. Художник Николай Ломтев

Проповедниками осуждалось практически все, что так или иначе связано с женщиной; даже танцы и песни стояли в ряду запретов! К примеру, средневековый проповедник Жак де Витри в своих яростных проповедях бичевал «виновных» грешниц: «Женщина, ведущая хор, – это капеллан дьявола; те же, кто ей отвечает, – его священники». Другой его коллега-проповедник осуждающе отзывался о простом хороводе: «В центре этого танца стоит дьявол, и все двигаются к погибели».

Или вот еще: монах-доминиканец, итальянский духовный писатель, автор знаменитого сборника житий святых «Золотая легенда» Иаков Ворагинский в своей проповеди на тему обращения Марии Магдалины на путь истинный учил, что красота лжива, ибо она многих обманула. Он сравнивал женскую красоту с горячими угольями, сверкающим мечом, красивым яблоком, ибо они тоже обманывают неосмотрительных молодых мужчин. При прикосновении уголья обжигают, меч ранит, а в середине яблока скрывается червь…

Разве ж это не убожество мужского духа, не допускающего для женщины никакого украшательства, никакой свободы, не дающего права на уникальную природную красоту и невинные, радостные развлечения? Наверняка не менее воинственны были и отдельные храмовые служки во времена «просвещения» Магдалины.

И лишь женщине любопытствующей, женщине, исследующей мир, дано видеть в Марии Магдалине «архетип священной женственности». Просто как приятная реплика в тему: автор книги «Секреты кода. Путеводитель по загадкам «Кода да Винчи»» Дэн Бернстейн посвятил свое исследование Джулии, «которая каждый день моей жизни олицетворяет священное женское начало». Как далеко ушел прогресс в деле восприятия женщины; и может быть совсем не последнюю роль в этом наступающем позитиве сыграла наша героиня Мария Магдалина?

Иаков Ворагинский утверждал в своей проповеди, что красота лжива, ибо она многих обманула. Страница из «Золотой легенды»

К сожалению, призрачное равновесие в отношении полов превращается сегодня в уничижение мужчины. По сути – в соответствии с известным библейским выражением: «Какою мерою мерите, такой и вам возмерится»…

И на этом пути в призрачное равновесие все еще идет процесс, описанный Клариссой Эстес такими простыми словами: «Женщины, которые годами живут мифической жизнью Первозданной Женщины, беззвучно кричат: «Почему я не такая, как все? …» Каждый раз, когда их жизнь была готова расцвести пышным цветом, кто-то посыпал землю солью, чтобы на ней ничего не выросло. Их мучили разнообразными запретами, ограничивавшими их естественные желания. Если они были детьми природы, их держали в четырех стенах. Если у них была склонность к наукам, им велели быть матерями. Если они хотели быть матерями, им велели знать свой шесток. Если они хотели что-нибудь изобрести, им велели быть практичными. Если они хотели творить, им говорили, что у женщины полно домашней работы.

Порой, стараясь соответствовать наиболее распространенным стандартам, они только потом понимали, чего действительно хотят и как нужно жить. Тогда, чтобы жить своей жизнью, они решались на мучительную ампутацию: оставляли семью, брак, который поклялись сохранить до самой смерти, работу, которая должна была стать трамплином для другой, еще более отупляющей, но зато и более высокооплачиваемой. Они оставляли свои мечты, рассыпав их по дороге».