Их не меняют времена.
– Теперь согласен. Эта доля
Подходит грешникам под стать.
Таких не исцелит неволя,
Таких разумнее изгнать.
Писатель с демоном под своды
Прошли массивные ворот,
Сквозь створки врат и тьмы разводы
Они пришли к огням болот.
Бурлит проклятая трясина,
Любого хочет затянуть,
Дорогу закрывает тина,
Из-за нее не видно путь.
Зловонный дух дышать мешает,
На миль окрест стоит туман.
И только тихо причитает
Один, глотающий дурман.
В глуби болот по горло в грязи
Калигула в плену оков.
Здесь он утратил свои связи,
Здесь верных нет ему рабов.
Глаза пусты, лишь шепчут губы:
– Мой конь, он – консул, консул-конь!
Друзилла… Слышишь, где-то трубы
Звучат для нас… Огонь! Огонь!
– Безумный грешник?
– Да, он болен.
Я знал его немало лет,
Всегда был мил, богат и волен,
За действия держал ответ.
Однажды просто изменился,
Гай принцепс потерял свой ум,
Диктатор новый появился –
Развратный праздный толстосум
В пороки мира погрузился.
Он власти много получил,
За что душой и поплатился,
Отныне Гай глотает ил.
Стоит в болоте он по горло,
Как и в грехах своих погряз,
Лишь слезы катятся покорно
Из замутненных страшных глаз.
Посланник ада сквозь трясину
Ведет писателя вперед,
И видят путники картину:
До горизонта снег и лед.
Среди белесого пространства,
Где вьюга воет и кричит,
Где хаос есть непостоянство,
Где только лед один молчит,