Сказки города Н. Часть вторая – Я тебя никому не отдам

– Тогда встретимся завтра. Сегодня уже поздно. Катя – почти инвалид, засыпает очень рано. Завтра я отвезу вас к ней. Я пока не знаю, во сколько. Давайте созвонимся, хорошо?

– Конечно, – с готовностью ответила Кира, – у меня на завтра нет планов. Во всяком случае, тех, которые нельзя было бы отменить. Я должна ждать вашего звонка – правильно?

Он засмеялся.

– Правильно. Вы умница. Я позвоню в первой половине дня, после двенадцати, и решим. Напишите мне свой номер.

Кире под руку лег маленький изящный квадратик, металлический, похожий на портсигар. К нему, с одной стороны, на цепочке крепилась маленькая тоненькая шариковая ручка, похожая на стило – древнюю палочку для письма. Она открыла защелку, откинула крышечку. Внутри лежала стопка белых листочков, гладких, глянцевых, склеенных по верхнему краю, на манер отрывного календаря.

Она изумленно посмотрела на Бланшара. Тот улыбнулся, и кивнул.

– Пишите, Кира. Пишите ваш номер телефона.

Семен молча и сосредоточенно сопел, наблюдая за этой картиной. Зал вокруг тоже странно притих. Кира написала десять цифр и протянула блокнотик новому знакомому. Тот покачал головой.

– Нет, мне только листок. Оторвите, пожалуйста.

Она оторвала листочек, протянула ему. И вновь подняла со стола изящную игрушку, чтобы вернуть ее владельцу.

Новый знакомый ласково, но твердо отстранил ее руку.

– Я хочу, чтобы вы оставили это себе. Как новогодний презент. И позвольте мне выпить за вас. И примите еще вот это.

Он подозвал кивком головы официанта, стоявшего невдалеке, и показал тому винную карту, ткнув одну из строчек. Тот порозовел, вытянулся весь, как в строю на параде, только что каблуками не щелкнул. После чего метнулся в сторону и исчез за драпрями, что скрывали от взоров публики служебный ход.

– Вино сейчас принесут. Ваше здоровье, Кира! И ваше, Семен Андреевич.

Семен налился краской и словно вырос вдруг.

– Иван Ильич!! У меня нет слов!

– И не надо. Оставляю вас друг другу. До завтра, дорогая Кира. Я завтра вас найду, так или иначе. Желаю хорошего вчера.

Растерянная Кира сидела и смотрела – сначала на него, потом ему вслед. Потом она долго смотрела на блокнот. Принесли вино. Дорогущее. Итальянское. Бутылка чуть не в паутине. Открывать пришел метрдотель, официант не рискнул сам, а может, ему не доверили. Семен сопел, зал молчал. Молчал уважительно. Кира, наконец, отмерла.

– Сеня, он же золотой, – потрясенно пробормотала она.

– Кто? – ворохнулся Семен.

– Блокнот этот, дурья ты башка! Блокнот – золотой. Ну, или позолоченный. Футляр, я хочу сказать. И ручка эта – тоже. Но тогда металл, как минимум, серебро. Сеня, кто это был?

Семен нервно оглянулся.

– Кир, я тебе потом расскажу.

– Сейчас.

– Хорошо, сейчас. Но не здесь. Пойдем отсюда.

– А вино? Мы вино с собой возьмем? Он же его подарил.

Семен беспомощно посмотрел на метрдотеля, который все еще дежурил у их столика. Тот наклонил голову.

– Нет проблем. Сейчас велю закупорить и приготовить к транспортировке. Вы на машине или пешком?

– Мы пешком, – ответила ему Кира.

Метрдотель нахмурился.

– Его пешком нести нельзя? – сдвинула брови Кира.

Метрдотель вздохнул.

– Можно, но не нужно. Я вызову вам такси.

Она хотела что-то сказать, но он поднял руку в белой тугой перчатке.

– Это за счет заведения. И счет за вечер – тоже. Может быть, еще что-то… – он помедлил, – завернуть прикажете?

Кира вздернула нос.

– Мы не нищие. Спасибо за заботу.

А потом уставила локти на стол, сплела пальцы, оперлась на них подбородком и смешливо заметила:

– А теперь отправляйте нас быстрее, пока я не передумала.

Марк не вернулся в ресторан. Его ждали – он знал это, и он ждал этого праздничного обеда. Он любил бывать в «Bellissimo», но сейчас он желал только одного – оказаться как можно дальше отсюда. Он не сел за руль, хотя и был трезв. Он пошел пешком. Ему звонили – он не отвечал на звонки. Потом выключил звук в телефоне. Потом, наконец, позвонил сам одной из приглашенных, Эле, своей недавней пассии, с которой познакомился пару месяцев назад и еще не успел рассориться всерьез, и попросил не беспокоить его звонками и извиниться перед компанией.

– Ты заболел? – ошеломленно выпалила Эля. Она, собственно, хотела спросить – «Ты сошел с ума?», но воспользовалась иносказательной формой, а он, в свою очередь, тут же использовал ее оговорку, как подсказку.

– Да, – невозмутимо ответил он, – я заболел. Поджелудочную прихватило. И дышать что-то тяжело. Даже за руль садиться не рискнул. Сейчас дойду до дома и лягу.

– Может, врача? – ничего не поняв из его объяснений, спросила Эля.

– Может и врача, – согласился Марк, – сначала таблеточки только съем. А не поможет – тогда врача. Все, отключаюсь.

– Я тебе завтра позвоню, – выкрикнула Эля в трубку.

– Позвони, – ответил он и нажал на кнопку завершения вызова.

Еще через несколько минут он стоял у подъезда своего дома. Медленно открыл тугую дверь, медленно поднялся по лестнице. Прошел мимо двери Катиной квартиры, дошел до своей. Постоял, подумал, и пошел вниз. Холодная ярость бурлила в нем. Ему нужно было на кого-то выплеснуть ее. Или поговорить с тем, кто мог бы ее утишить – хоть ненадолго.

Он не стал рассказывать Катерине о встрече с Кирой – это было лишним, это было не важно. Он просто задал Кате главный для себя вопрос:

– Как ты думаешь, Нагмани существует?

Сестра воззрилась на него в изумлении.