Лав и Зомби

– Если ты так любишь свою маму, то какого хрена напиваешься? И у тебя есть друг, он ей поможет!

От осознания того, что он меня наебывает, у меня мгновенно вылезли клыки против моей воли.

– Нет, нет, он не знает ее, то есть меня, мы…

– Что мы, сука?

– Я лишился работы, ну и того…

– Что того?

– Ну…

– Заткнись.

Дурное предчувствие подсказало мне что Люций и Тристан уже идут по моим следам.

– Я педик.

– Заткнись!

Шикнул я очень тихо.

Парень почувствовал мою настороженность и его лицо стало еще белее от страха. Ведь он вроде как уболтал меня его отпустить, а сейчас все опять могло пойти по пизде – для него.

Они приближались, я уже слышал, как хрустят ветки под их ногами.

Я схватил парня и потащил его глубже в лес, надеясь что рядом кто-нибудь пробежит и отвлечет их. Они не тронули тогда старика с вонючими трусами, но сейчас я сам вызвал их на ужин на природе. И по правде говоря я не понимал почему иду против семьи – особенно против первого. Ему уже доставляла хлопот Мия и он всегда и все прощал ей. Но насчет себя я не был так уверен.

Они шли за нами по пятам. Я решил сделать полукруг и вернуться к машине, кроссовки тонули в мокрой земле.

В глазах парня мелькнул ужас когда он увидел силуэты двух крепких мужчин через деревья, один из них включил фонарик на телефоне.

– Я их вижу…

Тот, кому я совсем недавно был готов выпустить кишки, от дождя стал похож на мокрую курицу – такой же жалкий и нелепый. Но он не был грязным, немытым годами телом, промаринованным в моче и голод внутри меня свирепствовал.

Стало совсем темно, но я смог вернуться к дороге, по запаху. В руках у меня были сжаты ключи от машины. Закинув парня на спину я побежал к автомобилю со всех ног.

Он сможет уехать если я отпущу его одного и я передал ему ключи в здоровую руку.

Разборки лизали мне пятки когда я открыл дверь пассажирского сиденья и одним рывком перекинул зад парня в кресло. Силы мои на этом почти закончились. Но как только я закрыл дверцу, то увидел в отражении окон Тристана. Его льдисто-голубые глаза смотрели на меня так, как будто я в одиночку съел всю индейку на Рождество. Мне нужно было задержать второго, пока парень не отъехал на достаточное расстояние. И я бросился на огромного двухметрового викинга повалив его на землю. Краем уха пока мы со вторым катились по земле я услышал, как авто взвизгнув тормозами исчезало в дождевом сумраке.

– Он видел тебя!

Второй зарычал мне в ухо когда взгромоздился на меня сверху. Я хотел его как-то с себя снять, но не на что уже был не способен.

– Слезь с меня! Я не твоя бандана!

Его глаза наполнились еще больше гневом, но почему-то он оторвал их от меня и посмотрел в другую сторону. Я потянул голову вслед за ним, его длинная коса стукнула меня по лбу.

Первый прошел мимо нас вольготной походкой, за руками у него был меч.

– Он не уйдет. Ты будешь смотреть.

Теперь я был тряпочной куклой вместо парня из «Ростикса». И Тристан вел меня вслед за первым по дороге, на которой я отпустил наш ужин.

Я не обратил внимание на то, что показал свое лицо. Скорее всего мой порыв спасти несчастного педика разбился о суровую реальность. Правило номер один – осторожность превыше всего.

Первый умеет вселять страх и в скором времени мы увидели как машина встала на дороге. Водитель внутри не шевелился. Первый одним ударом разбил переднее стекло и открыл изнутри дверцу, вытащив парня из автомобиля и опустив его на асфальтированную трассу, фары горели красным.

Тристан швырнул меня на дорогу как обсосанного щенка и я сел на колени.

Люций замахнулся на парня мечом в порыве снести ему голову. У меня была доля секунды чтобы выкрикнуть:

– Если убьешь его случится что-нибудь плохое с Надеждой!

Я не угрожал ему это просто что-то вроде – я не хочу чтобы ты делал это.

Я с силой зажмурился, но голова педика ещё не отлетела со свистом от тела.

Потом мое сердце забилось сильнее, Люций приближался ко мне. Может нужно было сказать, что случится что-то плохое с Тристаном? Хотя это бы не сработало, и больная деменцией бабка померла бы в аварийном доме, так и не сумев выйти на улицу.

Я почувствовал острие меча у своего горла и сглотнул. Этот меч такой же древний, как и первый. Когда-то очень давно третий обмолвился, что Люций был королем, но для меня он был богом.

– Тогда сделай это сам.

Не открывая глаз я ответил честно:

– Я не могу. То есть я могу… но не его… у него больная мать. Так мы заберем обоих вместо одного, а мы договаривались на одного…

Не очень убедительно мне кажется…

– Мне напомнить тебе кто мы? Или кто ты?

Первый возвышался надо мною, острие его меча прошло в меня на пару сантиметров, от боли я распахнул глаза.

В отражении стали я увидел не себя – я увидел монстра. Он прав. Я и есть монстр, который два века питался людьми и особо не парился. В родовом доме у меня даже был приспособленный для этого подвал – на одном матрасе спало двадцать человек. Я спускался вниз и брал столько еды сколько мне нужно. Оставляя еще живого человека без конечностей, обмотанного бинтами, чтобы сразу не помер. Остальные пленники разбегались по углам и сходили с ума со страху. Это не были плохие люди – просто бедняки, которых никто не хватится. Мне захотелось чтобы Люций отсек мне голову своим долбанным мечом и лишил обжигающих как огонь воспоминаний. Немедленно.

– Давай, или ты сыкло.

Тристан стоял за первым убрав руки за спину и тихо наблюдал, моя голова все еще не улетела глубоко в лес.

– Так сыкло ты или нет?

С мечем в глотке я перешел на крик. Неужели он сделает это только если я скажу, что его Надежда шлюха? Проблема в том, что это было не так и я уважал ее. И ей нелегко пришлось, когда она потеряла ребенка, он умер от рака. Тогда ей было чуть больше сорока. Она была все также красива и ее глаза все так же ярко блестели синим, а в волосах не было седины. И тогда на мосту, когда она хотела спрыгнуть вниз в реку, Люций оттолкнул ее от обрыва. Она подумала, что ее спас ангел, но тогда ее спас демон.

Меч также внезапно вылез из меня как и залез и я впился глазами в первого, все так же не поднимаясь с колен.