Странствующий рыцарь

Наевшись и напившись, оруженосец воспользовался любезностью хозяина и улёгся в его комнате на ветхом втором этаже дома. Комната хозяина оказалась куда более убранной и аккуратной, нежели все прочие в этом месте. Тут были и целые шкафчики, тумбы, письменный стол, колченогий стул, а так же достаточно удобная и мягкая кровать. Улёгшись на ней, мальчишка тот час уснул, а проснулся только под вечер, когда закатное солнце уже слепило в окно последними лучами. Оруженосец сладко потянулся, зевнул и только сейчас решил хорошенько оглядеть комнатушку. Шкафы и настенные полки, столь аккуратно сделанные чьими-то ловкими руками, были сплошь и рядом забиты книгами. Но это была вовсе не Библия, как догадался мальчик, а нечто совсем другое. Множество странных рисунков на переплёте и даже на желтых страницах книг подтверждали это: отец всегда говорил, что только грешник и богохульник способен испортить Свящённое писание своими каракулями. На рисунках был изображён длинный и тонкий человек в таком же тонком, чёрном плаще. Вокруг него скопище напуганных людей, пытающихся связать таинственного человека веревками, некоторые из них и вовсе держали в руках вилы и корды, а некоторые стояли поодаль и наблюдали за происходящим. Рисунок был сделан искусно, не многие, кого знал мальчишка в своей деревне, могли повторить подобное, а он и подавно. И похожий рисунок прослеживался на страницах всех книг, которые он успел открыть и рассмотреть. Пыльные, старые, с вырванными страницами, оборванными переплетами, испачканные чернилами… Им было не меньше ста лет, так уж точно, но чему они были посвящены?

Скрипнули ступени – хозяин поднимался наверх. Мальчишка вздрогнул, но взял себя в руки и убрал книги на полки, подбежал к окну, делая вид, что заинтересовался пейзажем.

– Пробудился? Тем лучше, – хозяин бесцеремонно открыл дверь и показался на пороге комнаты, – Пора исполнить мою волю.

Мальчик обернулся и даже закусил губу, ожидая, что мужчина, наконец, скажет, что хочет от своих гостей, но тот вышел из комнаты и, скрывшись за дверным проемом подал голос:

– Спускайся во двор!

В вечернем свете двор выглядел менее устрашающим, хотя теперь мальчик понял, что вторая хибара была вовсе не жилищем, а самым настоящим хлевом и сараем, с полупроломленной крышей и выбитыми воротами. Лошади и ослик были привязаны к столбам хлева, рядом с ними покоились ведра с овсом, сеном и водой. Мужчина поглаживал черномастного и даже насвистывал неизвестную мальчику песню, но, едва последний вышел на крыльцо, повернулся и стал серьёзен.

– Господин, вы приняли меня в свой дом, накормили и напоили меня, дали отоспаться на своей кровати, излечили сира Кеана и помогли нашим ездовым животным отдохнуть. Теперче, по заключённому нами договору, я готов выполнить вашу просьбу.

Мужчина прошёл через лужайку, скрестил руки на груди и посмотрел на мальчика чёрными как смог глазами. Возможно, только сейчас мальчик и понял, почему это лицо его так пугало. Такой физиономии, хоть она и была похожа на человеческую, никогда не было ни у одного человека, которого он видел или мог себе представить. Нет… До ужаса симметричное, где одна половинка как две капли воды похожа на другую и нет среди них даже маленьких различий – это видно при свете солнца.

– Добираясь сюда, ты проезжал холмы, мальчишка. Эти холмы давно поросли лесом и бурьяном, неприступные, дикие и зловонные. Однако, спешу тебя заверить, мой юный друг, что не только лес покоится на этих холмах. Есть там древняя и одинокая башня, неведомо кем и неведомо для чего построенная. С незапамятных времён живет там старец, что давно ждёт гостя. Явись к нему и скажи, что пришёл от меня, проведи рядом с этим старцем, в этой самой башне три дня и три ночи и только на четвёртый день, утром, воротись обратно. Я буду ждать тебя здесь, в своём поместье.