Камень. Книга четвертая

И уже у машины воспитатель мне сказал:

– Я переговорю с Михаилом Николаевичем, может, он чего и придумает путного…

– Спасибо, Прохор. Дед уж точно чего-нибудь придумает.

– Ты про отчёт не забыл по вчерашней операции?

– Не забыл, – вздохнул я, садясь в «Волгу». – Сегодня некогда, завтра тоже день расписан по минутам, а в субботу новоселье. Вот в воскресенье и напишу, заодно и с Лебедевым пообщаюсь.

– Сегодня, Алексей. Сегодня отчёт напишешь. – Воспитатель смотрел на меня серьёзно. – Ты ещё к ночи должен был его приготовить. Так что вернёшься с учёбы и сядешь за эпистолярное творчество. И без возражений, – добавил Прохор, видя, что я уже собрался что-то сказать. – Можешь по дороге накидать черновик, потом легче будет на чистовую переписывать. И ещё. Совсем забыл сказать. Вчера вечером звонил твой отец, сказал, что они с дедом людей пришлют, которые к новоселью тут всё и подготовят, чтобы ты не беспокоился. Пока. – Он захлопнул дверь.

Отец с дедом решили взять все заботы по новоселью на себя? Спасибо им за это огромное! А у меня и так эти дни чуть ли не по минутам расписаны. Отчёт ещё этот!

Именно написанием черновика отчёта я и занялся по дороге, а зайдя на территорию университета и встав на краю дорожки, поджидая друзей и кивая на приветствия проходящих мимо студентов, поймал себя на том, что даже сейчас на автомате находился в состоянии лёгкого боевого транса и постоянно сканировал окружающее пространство на предмет угрозы. Причём получалось это у моего подсознания хоть и с некоторым напряжением, но не сказать, чтобы уж с очень большим. Это я что, так Ивана-колдуна стал опасаться? Или начали проявляться навыки, вбитые в меня Прохором в детстве, когда он заставлял на постоянной основе таскать доспех? Или это признаки развивающейся паранойи? А ведь Прохор всегда учил, что от боевого режима тоже надо уметь выключаться, иначе крыша может поехать. Да и отец тогда говорил о нормальности именно мирной жизни, а не всех этих войнушек… Может, виной всему отчёт? И я просто заново переживаю вчерашнюю операцию? Скорей всего так и обстоят дела…

– Лёха, доброе утро! – протянул мне руку Андрей Долгорукий.

«Боевой транс, боевой транс! – усмехнулся я про себя. – А как дружочки ко мне подошли, и не заметил! Или я просто с их стороны не чувствую угрозы?»

– Ты чего такой задумчивый? – продолжил Андрей, после того как я пожал его руку.

– Да у меня же в субботу новоселье для родичей будет. Вот и думаю, чем их удивить, – улыбнулся я.

– Сочувствую, – хмыкнул Долгорукий. – Это действительно будет очень сложно сделать. – Мы пошли в сторону учебного корпуса. – Как там музыкальное оборудование, смонтировали?

– Вроде да, – кивнул я. – Сам не проверял, некогда было, но что-то такое там с ним делали.

Потом разговор плавно перешёл на тему сегодняшнего вечера, и девушки настойчиво попросили меня явиться в «Избу» в том, в чём я был сейчас – в джинсах и светло-синем пиджаке. Якобы, раз уж я им доверил роль хозяек, они должны мне соответствовать.

– А рубашку-то можно сменить? – не удержался я.

– Или на такую же белую, или на голубенькую, – вынесла свой вердикт Инга Юсупова.

– Андрей, – повернулся я к Долгорукому, – я вот что подумал. В следующий раз, когда наши девушки снова начнут этот цирк с нарядами устраивать, я попрошу их заранее присылать мне фото нескольких их образов и буду тщательно между ними выбирать. Мня может не устроить причёска, яркий макияж, фасон платья, туфли, – я вспомнил Вику, – ещё что-нибудь. Как думаешь, нашим красавицам это понравится?

– Я просто уверен в этом. – Андрей насмешливо смотрел на недовольных подружек. – А лучше пусть видео присылают. Ты должен видеть их образ, если можно так сказать, в движении. – Тут уж девушки совсем напряглись.

– Намёк понятен? – спросил я, глядя на них с улыбкой. Подружки кивнули. – Сегодня, так и быть, приду в том, в чём вы хотите.

Аня Шереметьева шагнула вперёд, загородила собой Ингу и Наталью, изобразила на лице милую улыбку и сделала книксен:

– Премного благодарны, твоё императорское высочество, – сказала она, чем разрядила несколько напряжённую атмосферу.

Юсупова с Долгорукой за подружкой повторили книксен.

– И вообще, Алексей, – продолжила Аня, – если так хочешь заиметь мои фотографии, я буду тебе их присылать с огромным удовольствием. Так как? – Инга с Наташей начали принимать завлекательные позы, видимо, демонстрируя мне предполагаемое содержание фотографий.

Перспективы, конечно, вырисовывались фееричные, но…

– Да ну вас! – как можно равнодушнее отмахнулся я. – Пошли на семинар, и так опаздываем.

В кафе мы после занятий, понятно, не пошли, а разъехались по домам, договорившись встретиться в «Избе» в половине шестого, за полчаса до официально назначенного времени начала мероприятия. Мои сёстры, со слов общавшихся с ними девушек, должны были подъехать в седьмом часу, а вот Голицыным и Гримальди написал уже я и получил ответы, что они будут в пять тридцать.

– Так, посмотрим… – мы с Прохором расположились в гостиной моих покоев. – В общем и целом нормально, – резюмировал он после прочтения черновика отчёта. – Сейчас оформим «шапку» и будем переписывать начисто. Добавим необходимой канцелярщины, а ко всем этим «эгрегорам», «кругам» и «фантомам» прицепим фразу «со слов Лебедева В.М.» И перед «монстром-пылесосом» и «светящимся демоном» не забудем вставить «по моим субъективным впечатлениям».

– Прохор, а не проще отчёт на компьютере напечатать, а потом отредактировать?

– Никаких компьютеров, Лёшка. – Он смотрел на меня серьёзно. – В этих делах только бумага, никакой машинерии. Во избежание, так сказать. Пиши уже, быстрее к Пожарским поедешь. И схему давай нарисуем, где ты Ваню примерно почуял, а Борисыч людишек своих на том направлении более тщательно проверит.

Через полчаса отчёт в единственном экземпляре был готов, схема с указанием улиц и места, где примерно находился Иван, приложена, черновики уничтожены, а я отпущен к Пожарским со следующей информацией, которую мне сообщил воспитатель:

– Я с Михаилом Николаевичем переговорил по поводу нашего Рембрандта Смоленского. Он обещал что-нибудь придумать и с Владимиром Александровичем переговорить. С тобой в «Избу» едет Михеев, возьмёт на себя командование охраной мероприятия. Заодно дворцовых и валькирий твоих сестёр к делу пристроит…

Общение с Петровыми после взаимных приветствий в гостиной особняка Пожарских для меня началось с вопроса Димки, младшего Сашкиного брата:

– Лёшка, а ты меня в Кремль на экскурсию сводишь?

– Дмитрий! – строго сказала ему Ангелина Ивановна. – У Алексея и без тебя забот хватает!

– Ничего страшного, тётя Геля, – отмахнулся я с улыбкой. – Димка, а брата с отцом и мамой в Кремль с собой возьмёшь?

– Возьму, – важно кивнул он. – И мне ещё фотография с тобой нужна, а то в лицее не верят, что ты мой друг!

Так, похоже, единственный свободный день – воскресенье – придётся полностью уделить Петровым. Я сам-то в Кремле был несколько раз, толком там ничего не знаю, значит, придётся обращаться за помощью к Романовым.

– Дмитрий, не наглей! – нахмурился глава рода Петровых, Владимир Александрович. – Алексей, не обращай внимания на подростка, весь мозг нам с матерью выел с этой Москвой и Кремлём, мол, когда в гости к тебе поедем?

– А вы почаще и приезжайте, дядя Володя, – улыбался я. – Места много, можете у Александра спросить. На Новый год и Рождество, считайте, покои за вами забронированы.

– Спасибо, Алексей, – кивнул Петров-старший. – Будем иметь в виду.

– А насчёт Кремля, – продолжил я. – Давайте сегодня всё узнаю и через Сашку передам. Договорились, Дмитрий?

– Договорились, – серьёзно заявил Петров-младший. – И фотография! Они старым не верят!

– И не одна, – пообещал я. – Твои одноклассники, Димка, помрут от зависти!

– Вот же пройдоха! – с улыбкой глядя на младшего сына, сказала Ангелина Ивановна. – Добился-таки своего!

– Молодой человек, определённо, многого добьётся в жизни, – прокомментировал мой дед, князь Пожарский, наблюдавший за этой сценой со стороны. – Ложная скромность ещё никого не украшала. Вы не опаздываете? – он посмотрел на нас с Сашкой.

– Уже да, – кивнул я. – Владимир Александрович, Ангелина Ивановна, Дмитрий Владимирович, до завтра!

А в машине Сашка высказал мне всё, что думал по поводу хотелок своего младшего брата, и спросил:

– Лёшка, он у тебя в следующий раз ещё что-нибудь попросит, и ты ему это тоже дашь?

– Если будет в моих силах, безусловно, – улыбнулся я.