Камень. Книга третья

– Скажи мне адрес больницы. Я сейчас приеду.

– Мы в Кремлёвской, и тебя сюда никто не пустит, сама же знаешь.

– Сделай мне пропуск, Прохор! – потребовала она. – И на Леську тоже, пока она не уехала!

Молчание в трубке длилось довольно продолжительное время.

– Хорошо, Вика, я постараюсь что-нибудь сделать, – пообещал Белобородов.

– Спасибо, Прохор! – поблагодарила девушка.

И сразу же стала набирать певицу.

– Леська, Алексей в больнице, – сказала Вика, услышав «алло».

– Как в больнице? – не сразу поняла та.

– В Кремлёвской больнице. Лесь, я не могу тебе рассказать всех подробностей, просто не имею права. Прохор с Лёшкой, говорит, он в кому впал.

– Как в кому? – в голосе певицы отчётливо прорезались истерические нотки. – Это ведь всё как-то связано с «блестящим освобождением школьников», о котором трубят все СМИ? – Вика промолчала. – Я звоню отцу. – Леся сбросила вызов.

Перезвонила она через десять минут:

– Отец обещал договориться о нашем с тобой посещении, – голос Леси был уже более или менее спокойным. – Сказал ещё, что с Алексеем всё будет в порядке, и чтобы мы себя не накручивали. Будем на связи. Договорились?

– Договорились, – чуть успокоилась и Вяземская.

Вскоре к ней начали подходить с рапортами и девушки. Указывая им на недостатки, Вика отправляла их переписывать бумаги. Решетова не стала исключением, но, выходя, замялась и попыталась что-то спросить, но осеклась на полуслове, развернулась и вышла из кабинета. К пяти вечера на столе у Смолова лежали рапорты всех сотрудников подразделения. Приехавший злой полковник Орлов мельком ознакомился с бумагами, никак не прокомментировал участие в операции Камня, опустил всех по домам отдыхать, а сам заперся у себя в кабинете.

Только Вяземская выехала с базы, позвонила Алексия:

– Приезжай в Кремль, папа договорился, нас пропустят.

***

– Прохор, полный отчёт! А то государь мне очень кратко ситуацию описал… – расстроенный князь Пожарский вышел от внука.

На Лебедева он даже не посмотрел, хотя знал его прекрасно ещё с довоенных времён по некоторым совместным операциям армии и Тайной канцелярии. Да и сам командир подразделения «Тайга» при появлении князя Пожарского старался не попадаться тому на глаза, зная крутой нрав генерала.

Прохор по-военному кратко, останавливаясь только на ключевых моментах, доложил главе рода Пожарских о ходе операции по освобождению заложников и о той роли, которую в ней сыграл Алексей, после чего покосился на скромно стоящего в уголке Лебедева.

– Что можешь добавить, Владислав? – «заметил» его наконец князь.

Тот повторил все, что сказал императору о перспективах выздоровления великого князя.

– Небось Лёшку к себе хочешь забрать, а, Владислав? – хмыкнул Пожарский.

– Хочу, Михаил Николаевич, – кивнул тот. – Очень хочу!

– А уверен, что справишься с отроком? – опять хмыкнул князь. – Он своего нынешнего командира, Ваньку Орлова, как-то чуть не убил…

– Меня уже тоже пытался, Михаил Николаевич. – Лебедев обозначил виноватую улыбку.

– Ну, смотри, Владислав. – Пожарский уже откровенно ухмылялся. – Удачи тебе! Прохор, выйдем, – князь направился на выход. Уже в коридоре он резко, не обращая внимания на дернувшихся было дворцовых, схватил воспитателя внука за грудки и прижал того к стенке. – Вы что творите вместе с Сашкой? – зашипел он. – Совсем уже берегов не видите? Мало вам было Колдуна? Да, да, Прохор, мне Николай рассказал, как ты Лёшку за Иваном отправил! – Белобородов после этих слов буквально обмяк и опустил голову. – Сядь! – князь отпустил воспитателя внука и указал ему на одно из кресел в закутке у окна в коридоре больницы. Прохор послушно опустился на сиденье, а Пожарский расположился напротив. – Ладно у Лёшки мозгов ещё нет, силу чувствовать и соизмерять до конца не научился… – продолжил князь. – Но вы, оба-двое? Ты только не подумай, что я тут любимого внука от опасностей пытаюсь защитить, а вместо него кого-нибудь другого на убой предлагаю отправлять!

– Я так и не думаю, Михаил Николаевич, – помотал головой Белобородов.

– И слава богу! – кивнул Пожарский. – Ты с Сашкой не хуже меня должен знать, что Алексею все эти ментальные навыки тренировать и тренировать ещё надо. Вспомни, как он к правилу подступался? И как на первых порах после этого всего отходил? Вспомнил? – Белобородов кивнул. – А тут дети! Ты вообще ту ответственность представляешь, с которой Лёшка к этой школе шёл? Там права на ошибку у него не было! А если бы что-то пошло не так? Это же травма на всю жизнь! А ему семнадцать лет! Так какого рожна, Прохор? – Тот опустил голову, полностью признавая правоту князя. – Молчишь? Вот и молчи. А с Сашкой я отдельно поговорю. Совсем заигрались! – Глава рода Пожарских резко встал. – Я пошёл, приеду завтра. В случае, если у Лёшки будут какие-нибудь изменения, сразу меня наберёшь.

– Хорошо, Михаил Николаевич, – кивнул, тоже вставая, Белобородов и медленно выдохнул – гроза миновала.

***

– Так что Алексей сейчас в коме. – Император заканчивал доклад для совета рода, с членами которого связался по конференцсвязи. – Но Лебедев даёт оптимистичный прогноз, якобы у него в «Тайге» такое бывало. Будем надеяться на лучшее. – Великие князья на огромной плазменной панели сочувственно покивали. – Закрывая тему спецоперации, хочу отметить, что её успех – всецело заслуга нашего с вами родича. – Одобрительный гул из динамиков свидетельствовал о согласии великих князей с императором, который продолжил: – Следующий вопрос на повестке дня – наше отношение к роду Никпай, представители которого и устроили все сегодняшние… неприятности. С краткой выжимкой по этому роду вы уже должны были ознакомиться. – Великие князья закивали. – Ваши предложения, родичи?

Обсуждение длилось не больше пятнадцати минут, тем более что род Никпай давно был известен имперским спецслужбам как один из самых крупных производителей и поставщиков героина не только в Российскую Империю, но и в другие страны. Этот род владел огромной территорией земли в королевстве, засеянной одним только опийным маком, и несколькими даже не лабораториями, а целыми заводами по синтезу диацетилморфина из этого самого мака. А учитывая очень низкую себестоимость производства героина, род Никпай зарабатывал просто огромные деньги на наркоторговле, при этом не забывая делиться барышами с королевским родом, с которым их связывали давние семейные связи и деловые интересы. Кроме того, чуть больше чем десять лет назад со сменой главы рода изменилась и бизнес-схема Никпаев: раньше они были одними из самых крупных оптовых поставщиков, а сейчас от жадности полезли и в крупную розницу, если десятки килограммов героина можно назвать розницей… Не чурался род Никпай использовать для своего бизнеса и дипломатические каналы по всему миру, устраивая родичей на государственную службу, и Российская Империя не была исключением.

– Подытожим, – слово опять взял император. – Этих четверых прилюдно казним, суды, я думаю, и без нашего напоминания их приговорят… Двоих Никпаев, которые в посольстве окопались, вышлем, а Володя, – Николай глянул на сидящего рядом брата, – сегодня вечером на пресс-конференции объявит род Никпай личными врагами рода Романовых. Я всё правильно озвучил, родичи? – Одобрительный гул из динамиков свидетельствовал о полном согласии с главой рода. – Хорошо. Теперь перейдём к частностям. – Император нажал кнопку на интеркоме. – Пригласите Воронцова, Нарышкина и Пафнутьева.

Через десять секунд указанные лица зашли в кабинет и вытянулись по стойке смирно. Если первые двое были в генеральских мундирах, то Пафнутьев деловому костюму чёрного цвета изменять не собирался.

– Присаживайтесь, господа. – Император указал на свободные стулья, расположенные так, чтобы приглашённых лиц видели по видеосвязи и остальные великие князья, а не только сам император, его брат Владимир и сыновья: Александр Николаевич и Николай Николаевич. – Без чинов, – приказал Николай. – Итак, господа, вы все в курсе произошедшего сегодня в центре Москвы. – Все трое приглашённых кивнули. – Не только лично я, но и род Романовых, да и все верноподданные Российской Империи, как мне кажется, восприняли эту гнусность как личное оскорбление. Высоких слов я вам тут говорить не буду, мы взрослые люди, а посему… Род Никпай объявляется личным врагом рода Романовых, об этом Владимир Николаевич сообщит на предстоящей вечером пресс-конференции. Вам же, господа, поручается разработка и реализация операции по полному уничтожению рода Никпай. Полному, господа. Включая женщин и детей. – Император, говоря всё это, следил за выражением лиц Воронцова и Нарышкина и, к своему полному удовлетворению, заметил одинаково хищные ухмылки. – Особое пожелание, господа. Неважно, сколько на это уйдёт времени, но умирать Никпаи должны по одному и, желательно, публично. Члены этого рода свои дни должны коротать в постоянном страхе и трауре, на похороны своих родичей – ходить как на работу. Можете особо не скрываться во время акций, оставлять следы… Весь мир должен знать, что Империя подобных вещей никому не прощает. О каждой смерти членов этого рода должно быть упоминание в наших СМИ, если получится, то и в зарубежных. Задача понятна, господа?

– так точно, ваше императорское величество! – вскочили военный министр и командир отдельного корпуса жандармов.

Пафнутьев был вынужден подняться вместе с ними.

– Моральных терзаний нет? – уточнил Николай.

– Никак нет, ваше императорское величество! – в один голос ответили генералы.

– Хорошо, – кивнул Николай. – Детали уточним позже. От нашего рода кураторами операции назначаются великие князья Александр Николаевич и Николай Николаевич. – Он посмотрел на сыновей, которые встали. – Межведомственное взаимодействие и участие в принятии ключевых решений возлагается на Пафнутьева. Спасибо, господа, вы свободны. Виталий Борисович, задержитесь.

Когда за генералами закрылась дверь, император обратился к оставшемуся стоять Пафнутьеву:

– Докладывай.

Из отчета сотрудника Тайной канцелярии стало известно, что задержанных четверых Никпаев, уже содержащихся в Бутырке, разговорить пока не удалось, на это требовалось время. С детьми всё в порядке, ими занимаются психологи канцелярии и корпуса. У посольства Королевства Афганистан внезапно случились стихийные беспорядки, верноподданных Российской Империи очень возмутило поведение «афганских гостей» – посольство закидали камнями и яйцами. Выбиты окна, во многих местах сломана ограда, большинство посольских машин не подлежит восстановлению. Московской полиции удалось предотвратить штурм, но «не удалось» задержать ни одного из хулиганов… Выяснились и причины неудачи по захвату полицейским спецназом наркодилеров около посольства Королевства Афганистан – банальное предательство в собственных рядах. Никпаев в последний момент предупредил некий полицейский ротмистр, который, по предварительной информации, давно был на содержании этого рода. Сейчас этот человек в бегах, но обязательно будет найден и предан суду. После этих слов Пафнутьева брат императора Владимир выдохнул.

– Ты сильно-то не расслабляйся, Володя, – хмыкнул Николай. – Значит, плохо твой протеже Орлов вёл работу с личным составом. Вот и имеем, что имеем…

– Государь, да от таких вещей никто не застрахован! – вскочил Владимир. – Ты же сам знаешь!

– Сядь, Володя! – отмахнулся Николай. – Пусть ещё пару дней Григорий под домашним арестом посидит, ему только на пользу пойдёт. Злее работать будет. Ты лучше о пресс-конференции думай. Виталий, с «хулиганами» это вы хорошо придумали, своим сотрудникам от меня передай благодарность, хоть как-то корольку этому афганскому предварительный привет передали, – ухмыльнулся он. – Можешь быть свободен. – Император дождался, когда за Пафнутьевым закроется дверь, и продолжил: – Вроде всё обсудили. У кого ещё какие вопросы?

Вопросы у Романовых были, но одна сплошная мелочёвка – все решили воспользоваться возможностью оперативно обсудить текущие дела рода, не имеющие отношения к сегодняшним событиям, так что совет рода продлился ещё больше часа.

***