Памяти не предав: Памяти не предав. И снова война. Время войны

Она чуть неуверенно закусила губу, а я невольно залюбовался ее лицом. Сильная и интересная женщина, такая если любит, то до конца жизни, если ненавидит, то ненавидит от всей души. Было видно ее колебание, поэтому пришлось додавливать. Не завербую сейчас – испорчу девчонке жизнь.

– Маша, ситуация критическая, нас не просто так в Инкермане стравили с моряками и пехотинцами. Сейчас нужно найти людей, кто ответственен за такую подставу, а то, что они вышли или попытаются выйти на вас – это факт. Это, скорее всего, будет сделано через кого-то из ваших близких знакомых, кому вы не сможете отказать. Тут думайте, так вы сможете спасти жизни, потому что у нас уже сейчас особые полномочия, да и прилетевшее из Москвы высокое начальство подтверждает мои слова.

И, наконец, решил привести самый убойный аргумент:

– Если в этом есть необходимость, в течение трех-четырех дней будет приказ о вашем откомандировании в мое распоряжение за подписью командующего Черноморским флотом. Если хотите, то же самое можно организовать за подписью наркома внутренних дел товарища Берии.

Воронова уже давно поняла, что ей никуда не деться, поэтому раздраженно ответила:

– Да понятно. Это все, что вы от меня хотите?

– А вы думали, я вас буду к интиму склонять? Так мне еще жизнь дорога: у меня супруга в этом отношении очень мстительная – пристрелит обоих. Смысл вами рисковать? А вы девушка молодая…

Тут я немного слукавил, но она это поняла, поэтому улыбнулась, прекрасно понимая всю подоплеку. В ее глазах уж очень необычным я был сотрудником органов. Приняв решение, она решила высказаться.

– Хорошо, я вам помогу. Но ничего подписывать не буду.

– Маша, вся эта бухгалтерия меня не касается. Главное дело – надо срочно выявить врагов.

– Если что-то будет, сразу к вам идти?

– Только если это не будет вызывать подозрений. На людях вы должны все так же демонстративно меня ненавидеть. Если что-то будет срочное, то проще найти Саньку. То есть лейтенанта Артемьева, и с ним переговорить.

Она улыбнулась. Видимо, Артемьев, несмотря на свой статус бойца спецотряда НКВД, сумел покуролесить и раззнакомиться со всеми.

– Да уж ваш подчиненный тут отметился…

Потом, выдержав паузу, она как-то нерешительно спросила:

– Товарищ майор государственной безопасности, можно вопрос?

На ее лице появились странная нерешительность и любопытство, которые так контрастировали с ее недавним презрением и упорством, что я волей-неволей улыбнулся.

– Пожалуйста.

– А это правда, что вы из моряков?

– Кто именно?

– Ну, вы и лейтенант Артемьев.

Я еще шире улыбнулся. Вот Санька балаболка, хотя все сделал правильно. Проверять никто не будет, а подтвердить свое морское прошлое Артемьев смог с блеском.

– В принципе, правда. У каждого в вещах тельник припасен – это святое.

Она выразительно посмотрела мне в глаза, как бы выясняя – правду я сказал или нет. В моем воображении включился и загудел большой, фигуристый и весьма привлекательный детектор лжи, и единственное, что я смог сделать, так это ухмыльнуться и спросить:

– Маша, хотите анекдот на эту тему?

И вот тут, о чудо – она чуть кокетливо улыбнулась. Ну точно, действует моя методика – сломал стереотип, и меня сразу записали в категорию интересных мужчин.

– Ну, если он приличный.

– Однозначно. Командир части вызывает начальника штаба и спрашивает: «Товарищ капитан, вы когда-нибудь с детектором лжи работали?» – «Естественно, товарищ полковник, я на одном из них женат…»

Она улыбнулась, показав, что смысл термина «детектор лжи» она поняла.

После ее ухода в палату снова вошел Санька, плотно закрыл за собой дверь и коротко спросил:

– Ну как, командир, вербанул девочку?

– По ходу – да. Во всяком случае, непонятный интерес она отследит.

– Дело, вот только и у меня новости есть.

– Что-то интересное?

– Ага. Тут какой-то морской летун к сестричкам подкатывал, про нас расспрашивал.

– Так грубо и непрофессионально засветился?

– Скорее всего, им нужна точная информация о нас, чтоб что-то предпринять. Лебедева-то еще не нашли, значит, игра еще продолжается. Так что, командир, ход за нами.

Я задумчиво ковылял по палате, продумывая варианты возможного развития событий.

– Санька, это может быть подстава, чтоб вывести на ложный след.

– Не спорю, но за такой короткий промежуток времени отработать многоходовку, да на неподготовленной территории, очень трудно. Одна попытка захвата базы чего стоит – тупо до безобразия.

– Согласен. Тогда аккуратно, без шума выдергиваешь медсестричку и сюда на допрос. Будем словесный портрет составлять. Жаль, ноута нет, а то бы быстренько фоторобот сделали.

– Командир, а местных привлекать будем?

– Только для оперативного сопровождения. Информацией не разбрасываться. Наших извести, чтоб готовы были, и вызови сюда начальника охраны, нужна срочно связь с Судоплатовым и все это по-серьезному перетереть.

Через минуту в палате стоял капитан-лейтенант, которого прикрепили для нашей охраны. Двухдневная щетина, помятый китель и ППД за спиной создавали необычную картину, скорее даже стереотипную. Но я вовремя себя остановил, прекрасно помня, что большинство моряков ушли в морскую пехоту, и первый штурм Севастополя отбивался в основном краснофлотцами. Это уже потом перебросили войска из осажденной Одессы, а сейчас они составляли главную силу обороняющихся. Каплей молча стоял, ожидая распоряжений. Я попытался хоть что-то прочитать в его глазах, но тут был не тот случай – перед нами предстал «мистер невозмутимость».

«Ну и ладно, будем работать с тем, что есть».

– Товарищ капитан-лейтенант…

– Говоров, капитан-лейтенант Говоров, товарищ майор госбезопасности.

– Откуда вас сняли?

– С Северной стороны. Откомандированы в ваше распоряжение.

– Связь с комиссаром третьего ранга Судоплатовым есть?