Всегда война: Всегда война. Война сквозь время. Пепел войны (сборник)

К вечеру на связь вышел Борисыч и намеками дал понять, что с нами хочет пообщаться полковник Черненко. Через два часа, встретившись со мной возле развалин пятиэтажки, Борисыч рассказал все обстоятельства.

Они вчера вывезли на Базар пять немецких винтовок на продажу. С учетом того, что, по слухам, Борисыч дружит с серьезными военными, которые походя разгромили два отряда Ильяса, появление у него нового оружия в великолепном состоянии вызвало живой интерес. Многие поняли, что пять винтовок – это только для изучения спроса. И там, откуда они, такого добра много. Доказательством этому служил новенький пистолет «Маузер» немецкого производства, с которым Борисыч расхаживал, как комиссар времен гражданской войны.

Поэтому посыпались осторожные предложения поговорить на предмет совместной торговли. Но хозяина Базара, полковника Черненко, больше интересовала проблема появления новой, неизвестной силы. Сейчас сложилось некоторое подобие устоявшегося мира, нарушение которого может привести к новой волне боевых столкновений. А это по большому счету не нужно никому.

Наскоки того же Ильяса выглядят как обычные бандитские выходки, направленные на упрочнение авторитета и занятие своего места в новом, сложившемся сообществе.

Но новички, не входя в контакт сразу, без разговоров и выяснения отношений, дали по зубам одной из сильных и агрессивных банд. Такое можно расценивать как попытку подмять под себя весь регион. По идее, следующее, что можно ожидать от агрессивных новичков, это удар по самой сильной и уважаемой группировке полковника Черненко. Поэтому интерес военных понятен.

– Хорошо, Борисыч. Устрой мне с ним встречу. В данной ситуации ты будешь гарантом неприкосновенности и для меня, и для него. Предупреди, что любая попытка необдуманных действий будет расцениваться как акт агрессии и будет жестко пресечена.

– Ну, я от тебя такого ответа и ждал. Поэтому от него уже получил согласие на такую встречу. Время и место назначаешь ты, от себя я добавил, что ему бояться нечего, так как он с тобой знаком, но кто ты, он узнает при встрече.

– Молодец, все правильно сделал. Завтра утром и встретимся. Время и место я сообщу тебе нашим кодом. Пусть приезжает, но берет с собой не более двух человек.

– Понятно. Тогда до завтра.

Мы пожали друг другу руки и расстались.

Вечером для приличия отправил в Москву 41-го телеграмму с просьбой подготовить электрическое питание для специальных приборов в параметрах двести двадцать вольт переменного тока. К стыду своему я не знал, какое напряжение использовалось в электрических сетях в то время, поэтому решил подстраховаться. Особенно уточнил, что напряжение должно быть очень стабильным, и защищено от случайных всплесков. Это я так уже для проформы. Но желание отправить в Москву простую персоналку и не забивать голову с передачей пакетов, а использовать радиомодемы или просто передавать дискету или флэшку не давало мне покоя. Да и при случае можно будет им подкинуть программы по дешифровке кода «Энигмы».

Как вариант – просто с помощью генератора случайных чисел нагнать несколько сотен мегабайт случайных чисел и использовать это как неповторяющиеся кодовые таблицы. Пусть немцы потом мучаются, расшифровывают. А так, вбил текст сообщения, кликнул один раз мышкой – и все, вот вам результат. Но чувства бывшего работника компьютерной фирмы подсказывали, что придется лететь в Москву и настраивать компьютер.

Москва подтвердила свою готовность к сотрудничеству, и прогноз погоды на следующую неделю был благоприятный, так что через день можно было бы организовать эвакуацию генерала и передачу пакета.

В ответ я набрался наглости и попросил по возможности прислать взрывчатки, гранат и, если есть, немецкие боеприпасы для карабинов и пистолетов.

После чего я подкатил к Маринке и попросил мне дать развернутый доклад по антибиотикам, технологии их производства и по возможности попытаться ее адаптировать под мощности 1941 года. По-моему, в условиях тотальной войны это не менее важно, нежели технологии производства крылатых ракет и ядерных боеприпасов.

Озадачив Марину, которая уже целеустремленно рванула в сторону вычислительного центра, сам двинулся в свой бокс хоть чуть-чуть поспать. Завтра опять трудный день, а раненое плечо еще не до конца зажило и часто при сильной нагрузке начинает болеть так, что хочется лезть на стены.

Утром на джипе и бронетранспортере мы выдвинулись в сторону московской трассы, где были преимущественно поля и открытые пространства. Там замаскировали бронетранспортер, в котором оба пулемета – и ПКТ, и КПВТ – были заряжены патронами, полученными в 1941 году, а родной боекомплект был рядом, но хранился для особого случая. То, что ПКТ на тех патронах будет работать безотказно, я не сомневался, а вот насчет КПВТ были некоторые сомнения, ведь в наше время использовались патроны с лакированными стальными гильзами, а прислали с латунными, но ситуация не предполагала огневого контакта, поэтому все-таки решили использовать патроны с латунными гильзами. Но, думаю, на пять-десять выстрелов хватит. Все равно аргумент в местных условиях весьма весомый, учитывая смехотворную защиту большинства местных средств передвижения.

Замаскировавшись и распределив позиции и секторы обстрела для снайперов и пулеметчика, я оставил возле себя Вяткина и Воропаева. Мы стали спокойно ждать возле джипа, который поставили на видном месте. После чего я связался с Борисычем и дал ему кодовую информацию о месте и времени встречи. В запасе у меня был еще час, так что было время поговорить. Очень часто в последнее время ребята из моей команды задавали вопросы о нашем времени и о том, как мы дошли до такой жизни. Вяткин, Малой и Марков, более старшие, часто понимали меня намного лучше, нежели молодые, воспитанные уже в Советском Союзе, Миронов и Воропаев.

Их интересовало буквально все, как развивалась страна, как победили в войне, как потом жили и как мы все это потеряли, променяли на крашеную резаную бумагу и мнимые свободы. Я старался быть честным и объективным. Эти люди живут со мной несколько месяцев, уже стали как члены семьи, поэтому любую фальшь или недосказанность почувствуют сразу. Да и авторитет командира требовал быть объективным даже перед самим собой. Отвечая на их вопросы, часто приходилось глубоко задумываться, как-то получалось взглянуть на нашу новейшую историю не затуманенным потоками информации взглядом выходца двадцать первого века, а как бы со стороны. Может быть, таким образом учились не сколько они, а больше я сам.

Вот в таких беседах незаметно пролетел час. На дороге показалась колонна техники. Впереди шел БТР-80, практически такой же, как и у нас, но за километр он остановился, направив в нашу сторону пулемет. За ним шли уже знакомый трофейный джип, доставшийся Борисычу после стычки с бандитами, и второй, почти такой же, но с камуфлированной окраской, сразу выдающий свою принадлежность к вооруженным силам.

Не доезжая до нас метров пятидесяти, они снова остановились. Из переднего джипа бодренько выпрыгнул Борисыч, что характерно, с подаренным «Маузером» на боку. Форсит старый друг. А вот из второго выпрыгнули двое, и один остался за рулем.

Полковника Черненко я узнал почти сразу. Властную, уверенную походку старшего офицера, который привык ходить по части и гонять нерадивых дежурных и дневальных, трудно забыть. Поэтому, оставив сзади моих сопровождающих, я сам двинулся навстречу. Боец, вышедший вместе с Черненко, по его кивку остался возле машины, а мне навстречу двинулись только Борисыч и полковник.

Тут ожила радиостанция. Светлана из бункера контролировала радиоэфир и доложила о работе сразу двух радиопередатчиков в непосредственной близости от места встречи. Пришлось реагировать.

– Всем. Это Феникс, у нас гости, усилить наблюдение.

Выслушав подтверждения от всех бойцов, я продолжил движение навстречу Черненко. Когда до него оставалось шагов пять, на связь вышел Миронов.

– Феникс, это Кукушка-два, в леске вижу движение. Человек пять скрытно подбираются с фланга.

– Кукушка-два, вас понял. Возьмите их на прицел.

– Вас понял.

– Злой, на связь, это Феникс.

– На связи.

– Слева, в лесочке, гости, возьми на контроль.

– Вас понял. Выполняю.

Марков, который разместился в башне замаскированного бронетранспортера и управлял бортовым вооружением, незамедлительно взял лесок на прицел КПВТ.

На всякий случай вызываю Малого:

– Кукушка-один, на связь, это Феникс.

– На связи.

– Присмотрись. Может, те ребята в лесочке отвлекают внимание.

– Вас понял.

Но напряжение нарастало – то, что ситуация становится неконтролируемой, мне не очень нравилось. Разве что это люди Черненко, он тоже не простой дядя. Находясь возле него, можно рассчитывать, что ситуация не выйдет из под контроля, а если он притащил за собой хвост, то могут возникнуть непредвиденные осложнения.

Придется играть спектакль до конца.

Мы стояли друг напротив друга. Борисыч выглядел спокойным, в отличие от своего спутника. Тот был напряжен, как натянутая струна. Только выдержка позволяла ему казаться спокойным.

Постояв так с минуту, я жестом показал в сторону своего джипа. Черненко чуть помедлил, а Борисыч без всякого волнения двинулся со мной. Подойдя к джипу, я дал команду Вяткину побыть снаружи, а сам забрался в машину. Борисыч и Черненко последовали за мной.

Там все поснимали противогазы и наконец-то смогли рассмотреть друг друга.