Солнцебесие. Афоризмы и откровения

66. У великих человеков от ничтожных причин зачастую происходят ошеломляющие последствия. Одно неосмотрительное высказывание Шекспира побуждает теперь обшаривать весь мир в поисках разрозненных островков антитеатра.

67. Весь мир – театр, в зале ни души – все на подмостках беззаветно актёрствуют!

68. Иногда пробиться к нашему естеству нам не позволяют наши сны о небывалом и наши мечты о запретном.

69. Ищи и не сыщешь в хоромах смерти покосившееся заднее крыльцо и заколоченный досками чёрный выход.

70. Чтение книг требует гораздо большего мужества и ещё любви к ближнему, чем написание их.

71. Что ни говори, пьянством алкоголизма не вышибешь. Хотя с другой стороны, чем ещё иным того вышибать?

72. Осмыслить величие избранного пути нам мешают разбитые обочины и взбесившиеся светофоры.

73. Утка равно привержено взаимодействует со всеми четырьмя стихиями – вода (озеро), твердь (берег), воздух (небо), огонь (в супе).

74. Им уже мало души и самоощущения человека, им ещё непременно подавай его подлые намерения и его дурные привычки.

75. Будь до Луны рукой или лапой подать, тогда бы не выли на неё с такою тоской ни волки, ни лисы, ни псы, ни человеки.

76. Путь двуногого разумен и самодостаточен. Вот и человечьих дней отпущено нам ровно столько, сколько требуется, чтобы успеть за них проиграть все на свете доступные турниры, олимпиады, состязания и гонки.

77. Для чего мы здесь, как ни для того, чтобы дымиться головешкой затухающей, насмехающейся над прежним своим, разнузданным пламенем?!

78. Чем дольше человек шагает по пути прогресса и либеральности, тем более разрастается его скоромная, экономическая душа.

79. О, погрузись же скорее в тотальный минимализм-молчание!

80. Наблюдая житейский непорядок в русской провинции, нельзя не усомниться в целесообразности сотворения сего заброшенного мира этим заброшенным богом.

81. Использовать бога для одних молитв или славословий – всё равно, что читать в книгах одни оглавления или выходные данные.

82. Мода процветала уже тогда, когда из человечьих одежд существовали лишь шкуры убитых хищников и набедренные повязки из пальмовых листьев.

83. Даже рыбу не улавливают открытые для сострадания. Даже воздухом не дышат трепетные радетели живой жизни.

84. Быть чрезвычайно увлечённым своим заурядным существованием, держаться подальше от прочих, в том числе от мира и человека, с другой же стороны, даже близко не подпускать всех иных с их наличным бременем недоумения и фанаберии.

85. Лелей же в душе своей, двуногий, жаркую и замысловатую, пресловутую свою ксенофобию!

86. На Земле нет профессии микроскопичнее, чем профессия сего бессмертного, всесильного бога!

87. Камня на камне пообещать не оставить там, где никаких камней отродясь не бывало.

88. Мироздание и полезные прохвосты, мироздание любит своих полезных прохвостов, иногда даже кажется, будто оно само создано ими, ну, или ладно – будто оно прославлено ими. И это даже больше, чем создано: слава выше существования, причём не так важно, что за существование, и уж тем более, что за слава. Всё равно – выше.

89. Мыслить вопреки, мыслить наперекор, мыслить врозь, мыслить перпендикулярно и даже перпендикулярно самой перпендикулярности. И лишь параллельно, одинаково, идентично не мыслить.

90. Избранные единицы наивно тщеславятся: время, мол, работает на нас. О, они совершенно не знают времени! Каковое всегда и везде, средь больных и здоровых, среди несчастливых и удачливых, безвестных и прославленных – оно работает против всех.

91. Во всякий день свой и во всякую ночь свою носи, двуногий, на своём оголтелом штандарте пиитические фиаско, пророческие скорби и сакральные недоумения.

92. О, не запутайся же, двуногий, в приметах и причудливостях твоей ажурной, безнаказанной жизни!

93. Покуда всякое мракобесие сменяется лишь иным мракобесием, и самое дичайшее кажется не более чем обыденным.

94. Человек человекствует. Всё остальное вторично.

95. Нельзя не удивляться, глядя на иные жизньствования жизни.

96. Встретил пафос – убей пафос! Своё человечье назначение единственно измысливать как прорешливое вместилище для откровений.

97. О, сколь же окружил ты себя, двуногий, тщетными предметами, легкосплавными словесами, бесполезными близкими, сомнительными смыслами, ужасающею сакральностью!

98. Россия российствует и иногда российничает.

99. Америка же лишь америкосит. Всё действительное своё с безумностию заамерикашивает.

100. Поначалу бог укрывался в библиотечной пыли. Ныне же перетекает в отдушины цифрового формата.

101. Можешь ли ты, двуногий, сделать что-то подлее, нежели у ближних своих снискать доверие к своим кургузым словесам?!

102. Мир ещё не раз содрогнётся от проклятой вашей пандемии терпимости.

103. Не гражданин, не семьянин, не христианин, а так – несусветный сарказмовладелец.

104. Поедаемые лягушки навсегда восславили поедающего тех француза.

105. Слова без ловкости и горло без свободы – и ты, столь невооружённый, потщишься улавливать заносчивых прямоходящих с их манией ниспровержения разнузданных кумиров?!

106. Даже отворотившись от Китая, всё равно узришь китайское, миллиардоликое. Пускай бы хоть отражённое в небе.

107. Всякое мышление – территория общих мест, источник плоских суждений и пространство пресловутых банальностей. И после того ты станешь удивляться проценту дураков и бездарей средь благопристойного народонаселения?!

108. Богу вообще по плечу преимущественно киноамплуа «плохого парня».

109. Судьба наша – из рода в роды препустейшие ваши нации и сословия русским нашим, беспочвенным угрызать менталитетом.

110. Смотрясь в зеркало, рискуешь в нём невзначай лишь увидеть омерзительно беспорочный свой, подлочеловеческий облик.

111. Иногда Господь конгруэнтен фетишу. Вопрос в наблюдателе.

112. Как же не задохнуться в восхищении от красоты великого и могучего, русского косноязычия!

113. Молитвословие теолога… всё равно как на громкое дело идти да без воровской одежды!

114. Болезни, особливо неизлечимые – не есть ли лучшие репетиции отвычек от жизни, какие только и могут учинить самосознающие человеки для наполнения своих запустевших досугов?!

115. Супружество как несчастный случай – оного не избегает и зарекающийся.