Гудошная сказка

Гудошная сказка
Станислав Владимирович Трофимов

«Гудошная сказка», «Покаянная поэма» и «Сказание о гноме» в своём течении подобны богослужебному кругу, в котором пасхальная радость циклично сменяется скорбными напевами Великого поста, чтобы вновь разразиться Пасхой. Осознавая себя сказителем, автор применяет разные формы повествования – от крестьянско-бытового сказа к декламации аскетичного молитвенного текста – как бы подсказывая героям «Сказки» и «Сказания» путь к покаянию.

Станислав Трофимов

Гудошная сказка

© Трофимов С. В., текст, 2024

© Ковалев Б. В., предисловие, 2024

© «Геликон Плюс», макет, 2024

Голос традиции

Не существует поэтической палаты мер и весов – каждому своя мера и свои Весы.

Хорхе Луис Борхес полагал, что именно по этой причине поэт порой стремится примкнуть к какому-нибудь направлению, школе, обзавестись эстетической программой, а это ошибочно: «Произведение само диктует автору нужную форму: стих или прозу, манеру барочную или простую. Теория может оказаться замечательным подспорьем (вспомним Уитмена), а может породить чудовищ или попросту музейные экспонаты».

Томас Стернз Элиот считал, что истинную индивидуальность поэт обретает, только когда осознает себя частью традиции.

Станислав Трофимов не относится ни к одной школе, ни к одному направлению, но всецело принадлежит русской традиции.

В его поэтических текстах органично сочетается духовное и музыкальное. Станислав Трофимов имеет богатый опыт церковного служения; ныне же он солист Мариинского и Большого театров, один из ведущих басов современной русской оперы. Это сочетание оказывается чрезвычайно интересным и плодотворным в поэтической перспективе: образность и тематика одной сферы сплетается с музыкальностью, ритмичностью другой.

Станислав Трофимов известен как исполнитель, который чрезвычайно тщательно и вдумчиво подходит к работе над партиями. Этот творческий метод он применяет и к поэтическим текстам.

Однако будет ошибочно предположить, что его стихи однообразны по тематике. Представленные в этой книги тексты вызывающе контрастны.

«Гудошная сказка» – фольклор несуществующего народа, эпос придуманного мира. «Сказание о гноме», смешное и грустное, уютное и масштабное, написано в своеобразной сказительской манере: точные рифмы соседствуют с ассонансными, но неизменна и строга интонация, управляющая стихом и открывающая читателю фантастический мир сказки. «Месть гнома», одна из наиболее эмоциональных частей «Сказания», написана с использованием лейтмотивной техники – пример осмысленного применения в поэтическом тексте оперных методов. С одной стороны, здесь можно узнать черты вымышленных миров Толкиена и Льюиса, с другой – явственны приметы русских сказок. Именно фольклор и деревенский быт наряду с позаимствованными из оперы техническими решениями становятся почвой для фантастического универсума «Гудошной сказки», что мотивирует как формально-технические, так и интонационно-тематические особенности этого текста.

Совсем иная – «Покаянная поэма». Это образец аскетичной духовной поэзии. Написанная в пору Великого поста, своим ритмом и скорбной интонацией она погружает читателя в особое состояние. Это поэзия не светская и не светлая – ее стоит читать и прочитывать именно как «покаянный», фактически молитвенный текст – в тот же период, когда он и был создан. Поэма написана по Великому покаянному канону преподобного Андрея Критского и находится в русле этого труда: каждой песне предпослан эпиграф, текст изобилует цитатами, вступая в живой поэтический диалог с претекстом.

Поэзия Станислава Трофимова всегда обращена к Богу и к человеку – скорбному, ничтожному, кающемуся, и все равно прекрасному. Человек ничтожен и грешен, он мал и незначителен – в этом его трагедия. Но даже сознавая свою ничтожность, человек стремится к любви, состраданию и жизни – и в этом его красота. Запечатлеть в стихах этот парадокс – редкая удача, однако, как представляется, перед нами именно такой случай.

У Станислава Трофимова множество слушателей – не сомневаюсь, что теперь он обретет и своих читателей.

Борис Ковалев,

член Союза писателей Санкт-Петербурга

Гудошная сказка

Когда б налили вы шутам,
Мы б песню подтянули!
Когда б не жмотились к гостям,
Мы б пляску развернули.
Чего сказать – всегда найдём,
Запасы не измерить,
Мы с песней по миру идём,
Уж можете поверить.
Мы видели всего везде,
Понасмотрелись вдоволь,
Мы можем петь о старине,
Или чего иного.
Ого!.. Налито! Среди вас
Ценителей немало.
Не пожалели вы для нас —
Так мы начнём забаву!
Гусляр, свистульник и гудок,
Матёрый барабанщик,
Давай! Эй, дудочник, наш срок!
Мы поначнём, вы – дальше.
Но полно… Нам пора начать
Сказания о днях былых.
Настало время обличать
Дела злодеев и святых.

I

Среди лесов, озёр и скал,
В долине волшебства благой,
Чудесный, славный град стоял,
Им правил добрый Маг Святой.
Блаженный и седой старик,
Увенчанный во склоне лет
Великой мудростью. И лик
Его не мерк, рождая Свет.
Сиянье взором он рождал,
Уста зазря не открывая,
Он вечность Истины вещал
И правил, люд оберегая.
При нём Долина зацвела,
Во славе Правды просияла,
Величье Света обрела
И Свет средь тьмы благословляла.
Он Света мантию носил
И среди магов был старейшим,
На доброе дал много сил,
И оттого он слыл добрейшим.
Вокруг него служили честно
Все эльфы, люди, мудрецы,
Служили феи повсеместно,
Герои, во дворце – жрецы.

II

Жрецы – Мудрейшего надежда,