Эпидемия

– А Вы меня отпустите?

– Конечно отпущу! Еще бы не отпустить! Пятьдесят тысяч и телефон Иришки!

Ну и хитрый лис этот толстячок.

– А давайте телефон Ирины и мою книгу -бестселлер?

– Матвей, поймите: у Вас нарушения серьезные! Да и, чего уж там, скажу, как есть! Я думаю, что скоро перееду к моей Иришке. Пойми, мне позарез бабки нужны.

Даже такому матерому специалисту, коим себя считал Матвей, приходится сталкиваться с такими же матерыми спецами.

Вот и старлею пришлось отстегнуть 50 косарей. Плюс, дать телефон Ирины. Зато права на месте. Только вот на концерт на час опаздывает. Но может быть, повезет, и будет задержка!

Глава 5

Шура

Подъезжая к дому культуры "Тепловозостроитель", Матвей почуял неладное: народа не было вообще.

Он взял шкуру, набросил ее на шею, вышел из машины и направился к входной двери. На двери был прикреплен лист формата А-4, на котором черным по белому было написано: "КОНЦЕРТ ПЕВЦА ШУРЫ НЕ СОСТОИТСЯ"

Отчаянье, злость. Все до сих пор не присущие расчетливому психологу чувства вдруг выплеснулись наружу. Матвей начал яростно долбить в дверь ногами и кулаками.

– Откройте, откройте!

– Это бесполезно, – услышал он за спиной. – Отменили концерт.

Матвей обернулся. У крыльца стоял охранник.

– Мэр запретил. Здесь человек триста собралось. Он всех разогнал. Прискакал на коне, в казацкой форме, в папахе и с кнутом. А глазища красные. Начал нагайкой размахивать, кричать, что все собравшиеся – пидарастическое отродье, раз слушают такую музыку. Я мэра давно знаю. Но таким его не видел. А у коня к седлу колонка была пристегнута. И оттуда Газманов пел: "Есаул, есаул, что ж ты бросил коня…» и так далее. А мэр подпевал, а потом звук убавил, достал рупор и закричал, что в таком богоугодном доме, коим является дворец культуры "Тепловозостроитель", впредь выступать будет только Олег Газманов и сын его, Родион. Потом полиция приехала. Кто больше всех возмущался, тех загребли. Другие подобру-поздорову разошлись. Вот такая история, – закончил рассказ охранник и развел руками.

– А сам-то Шура где?

– Шура спрятался в подсобке. А потом сбежал куда-то. Но Шура тоже артист, конечно, еще тот. Это отдельная история.

– В смысле, отдельная история?!

Но охранник не успел рассказать: по рации поступил вызов, и он зашел во дворец культуры, закрыв за собой дверь.

Матвей присел на ступеньку. Он был расстроен. Он так хорошо подготовился к встрече с кумиром! Внезапно пошел дождь. Психолог сжал голову руками и запел:

"Я знаю, лето вернётся,

Всё повторится опять,

И снова солнце проснётся,

И я тебя буду ждать.

А просто осень пришла -

И кружат голову листья,

Летят за окном.

А просто осень пришла -

Играть на сердце дождём,

Последним дождём"

Ладно, не судьба, видимо, сегодня встретиться. Матвей решил прогуляться. Уже темнело, а фонари не включали. Он обошел здание дома культуры. И вдруг у служебного входа заметил мужчину, сидевшего на скамейке.

Тот был одет очень странно. В черном длинном плаще, на голове большая шляпа, а вокруг шеи намотан шарф голубого цвета. Подойдя поближе, психолог прочел на шарфе надпись "Зенит".

«Вот это да! Неужели Михаил Сергеевич Боярский?» – подумал он. – «Шляпа, шарф Зенита. Но откуда он здесь взялся, в Коломне???»

Матвей подошел еще ближе и услышал, как мужчина напевал себе под нос:

"Говорят, должно на свете

Все меняться непременно,

Это мы еще из школы вынесли.

Все меняется, конечно,

Но остался неизменным

Старый двор, где

Мы с тобою выросли"

Песня точно Боярского. Но вот голос не его. Да и фигурой тот отличался от Михаила. Потолще, да и ростом ниже.

Но вот голос, этот голос… Где он его слышал?

– Мужчина, – максимально деликатно произнес Матвей, – а Вы, случайно, не Михаил Сергеевич Боярский?

Услышав эти слова, мужик встал и посмотрел на Матвея.

Сердце забилось учащенно. Так вот почему этот голос показался Матвею таким родным. Перед ним стоял Шура! Только, почему он так одет? И эти усы! Широкие. Они явно не шли ему. А еще – красные глаза.

– Александр! – радостно закричал Матвей и обнял своего кумира. – Вы не представляете, сколько приключений произошло со мной сегодня! Но наша встреча – это нечто особенное. Я – Ваш поклонник! Спасибо за творчество! – он снял с шеи шкуру лисы и протянул Шуре.

– Вот, я шкуру достал, помните?

Шура взял шкуру. Улыбка отразилась на его заплаканном лице.