Главный улов товарища Завадского

Или не приглянулся красавице Святослав? Или надеется, что пропавший на войне муж все же вернется? Вот и не подпускает к себе никого.

А Елизавета возмущенно жаловалась маме:

– Почему на одинокую женщину все смотрят как на копну сена, где будто бы каждый клок сена хочет урвать? Противно!

– Да разные же люди. Вот вроде приличный человек…

– Никто мне не нужен!

Не по нраву было Святославу спокойно ждать, хотелось срочно что-то предпринять. Да что поделаешь, когда мотаешься по всей области? Нет причин постоянно в том селе сидеть.

И тут стряслась беда, да обернулась счастливым случаем.

Заболела Ираида Николаевна, совсем слегла. Вызвали фельдшера. Тот оглушил:

– Нужно везти на операцию в Читу. Немедленно!

Елизавета растерялась. Как, куда? Никого в Чите не знает! Как же школа, а сын?

Мама подсказала:

– Пиши Святославу Фердинандовичу, он поможет!

И Святослав обо всем позаботился. В Чите подготовил квартиру. Послал за семьей Ушаковых лошадей, заодно и заместительницу – учительницу в село отправил.

Для мамы нашел хороших врачей. Выздоровление ее было делом не быстрым, но дочь с внуком рядом, и сердце спокойно!

Елизавету Святослав устроил на работу в Забайкальский союз кооперативов. Вот и обустроились в Чите. Приходил в гости, спрашивал о здоровье мамы, играл с сыном.

– Красивое имя Всеволод! Почему так назвали?

– Чтобы был всесторонне развитым. И вот какой смышленый растет!

Каждый визит был в радость. Как она хороша, добра, как близки их взгляды! Настоящий товарищ и друг.

Вокруг нарастала буря. Съезды, демонстрации, борьба партий. Отречение императора. Святослава Завадского выбрали в местный орган власти – Комитет общественной безопасности.

Всё менялось с головокружительной скоростью, нарастал хаос. У Святослава Фердинандовича оказывалось все больше ответственности за жизнь в Забайкальской области. Он решительно бросался в водоворот – организовывать, обустраивать, слать телеграммы в Петроград и выбивать средства, предупреждать опасности.

А здесь, возле любимой Эли было его спокойствие и счастье.

Весь мир преобразился, когда она согласилась стать его женой.

Тихая радость поселилась в сердце, когда он привез из Иркутска двух своих сыновей от первой жены Славика и Женю, и Эля приняла их как родных, стала троих сыновей воспитывать. Теперь все вместе.

Восторгом просияла новость: Эля ждет ребенка!

– Дочку хочу! – шептала она, склонив голову ему на плечо. – Хочу воспитать новую семью по моим правилам жизни.

Святослав восхищенно соглашался.

1920

Святослав ходил из угла в угол и весь кипел. Опять задержки, опять проволочки! Застрял он в этом Маймачеве. Сначала оказалось, что переведенные деньги не удастся получить из-за формальностей. Теперь монгольские власти не визируют его паспорт.

На душе тяжесть, беспокойство уже несколько дней. Всё кажется, что это душевные движения жены сказываются на его самочувствии. Тоскует? Нехорошее что-либо стряслось? Или она забыла о муже?! Нет-нет, не может быть!

Как горько, что не может он защитить любимую от всех напастей. Тяжко было им, когда умерли Женя и Ираида Николаевна в один день. Всю заботу, всю нежность обратил Святослав к Эле, чтобы вывести ее из оцепенения. День за днем, в хлопотах о малышке Люсе, Славике, Володе все наладилось.

Только бы не случилось еще что плохое…

Да хватит метаться! – одернул сам себя. Надо написать письмо. Да, опять.

Взял двойной листок, заблестели черные чернила. Заструился узор слов.

– Здравствуй, моя ненаглядная, моя хорошая женушка, здравствуй, мой ангел-хранитель, моя звездочка ясная, солнышко моя Элик! Если бы ты знала, счастье мое, моя радость, как я одинок без тебя, как я страдаю и тоскую без тебя, не имея возможности склонить свою голову на твою грудь, отдохнуть при тебе душою и телом.

Элик, голубка моя светлоокая, жизнь моя, что бы я дал за один час побыть сейчас с тобою.

Чувствуешь ли ты, моя хорошая, моя родная, что ни на один миг, ни на одну минуту душа моя не уходит от тебя?

Клякса! Эх, растяпа. Надо успокоиться, не спешить.

Святослав прошелся по комнате медленнее. Сел, вновь повел через бумагу самый желанный разговор. И как будто жена оказалась рядом, слушала его и улыбалась.

– Золото мое Элик и моя крошечка Люся! Я постараюсь перетерпеть эту разлуку и вернуться к вам с большим жаром, с большей преданностью и любовью (если это только возможно). Элик и Люсик, бесчетное число раз повторяю эти имена и всякий раз нахожу в них новое очарование, слышу нежную, божественную музыку в этих родных, милых именах. Милые, милые голубки мои, когда придет радостный и светлый день встречи!

Место кончилось, четыре страницы исписаны. Мелким бисером дописал на полях:

– Поцелуй мальчиков и скажи, что в Маймачеве нет никаких игрушек, и если не найду и в Урге, то вместо игрушек привезу пастилы. Крепко, крепко, без числа целую моих родных! Ваш всегда, везде Слав.

Вот теперь легко на душе. Как после длинного теплого разговора. Эля улыбается, и Слав засыпает. А завтра все образуется, он уверен.

В. Филоненко. Областные комиссары // «Забайкальский рабочий». 2009.

«...предположительно с конца мая по 1 октября 1917 года именно меньшевик Святослав Фердинандович Завадский был третьим областным комиссаром Временного правительства. За четыре месяца на его долю выпало много испытаний, но вместе с тем он оказался рекордсменом нахождения в этой должности.

…К Октябрьской революции Святослав Фердинандович отнесся враждебно.

…После образования в 1920 году Дальневосточной республики (ДВР) вошел в состав Совета Министров и был назначен министром юстиции, а затем министром продовольствия.  

В 1921 году Святослав Фердинандович был назначен председателем Высшего кассационного суда ДВР, а в 1922 году вступил в РКП(б). Не думаю, что это спасло его от последующих репрессий, если только он не умер сам до их начала. К сожалению, дальнейшая его судьба неизвестна».

1944

Почему он жив?

Столько товарищей по РСДРП, с кем мечтали о новом мире, погибло. Все, кто также занимал пост областного комиссара в Забайкалье – убиты или сгинули в лагерях.