Невидимые голоса

Невидимые голоса
Диана Шаматава

Алена Петровски

Людмила Николаевна Жуковская

Евгения Игоревна Некрасова

Екатерина Бордон

Микита Франко

Алиса Осипян

Александра Старк

Анна Береговая

Стана Корунная

Дарина Александровна Стрельченко

Лия Раздольная

Саша Карин

Яна Москаленко

Марина Козинаки

Александра Яковлева

Александра Воробьёва

Дарья Трайден

Ирина Сергеевна Родионова

Ольга Птицева

Невидимые голоса
«Невидимые голоса» – сборник автофикшн-рассказов современных русскоязычных авторов и финалистов опен-колла Popcorn Books и автофикшн-вебзина Autovirus.

Каково это – жить в мире, который хочет видеть всех одинаковыми? Герои сборника размышляют об этом и ищут собственный путь: отстаивают свою идентичность, справляются с травматичным опытом, теряют и обретают дом. Они хотят сделать невидимое видимым и рассказать о том, о чем мы не знаем или знаем совсем мало. Ведь понять, кто ты на самом деле, когда отличаешься от пресловутой «нормы», может быть непросто.

Франко М., Птицева О., ИДр Е. Н.

Невидимые голоса

© А. Береговая, Е. Бордон, А. Воробьёва, Л. Жуковская, С. Карин, М. Козинаки, С. Корунная, Я. Москаленко, Е. Некрасова, А. Осипян, А. Петровски, О. Птицева, Л. Раздольная, И. Родионова, А. Старк, Д. Стрельченко, Д. Трайден, М. Франко, Д. Шаматава, А. Яковлева, текст, 2022

© Издание, оформление. Popcorn Books, 2022

* * *

Микита Франко

Астронавт

Я много чего не люблю делать.

Как правило, я не знаю заранее, люблю что-то или нет, поэтому пробую, а потом, если мне не понравилось, добавляю это действие в специальный список действий, которые не люблю.

Список начинается со слова «пылесосить», потому что, наверное, это первое, что я сделал и про что подумал: «Не люблю». По мере моего взросления он расширяется: от «кататься на велике» (долгая история) до «получать высшее образование».

Еще есть дела, которые обычно совершаются вместе с другими людьми, и для таких дел у меня есть отдельный список нелюбви. Например:

• трогать людей;

• обниматься;

• целоваться;

• заниматься сексом.

Есть вещи, которые я бы хотел делать, но никогда не делаю, потому что не умею. Там короткий список:

• влюбляться.

Когда я был маленький, там было «Становиться невидимкой» и «Читать мысли», но потом я вычеркнул эти пункты. Иногда добавляю туда пункт «Дружить» – и его тоже вычеркиваю, а потом снова возвращаю, потому что на самом деле не знаю, умею дружить или нет.

Это как быть астронавтом (именно астронавтом, а не космонавтом, потому что «космонавтами» называют полицейских, и я не хочу быть космонавтом). Я астронавт, который никогда не снимает скафандр, потому что отгораживается им от окружающего мира. Скафандр приглушает звуки, а через смотровое стекло контуры людей и предметов кажутся иллюзорными. Когда ты в скафандре, тебе все равно, трогают тебя или нет, обнимают или нет, целуют или нет. Когда я не хочу, чтобы меня целовали, я мысленно захлопываю гермошлем – и тогда неважно, целуют ли меня на самом деле.

Но правда в том, что, если ты смотришь на мир через стекло гермошлема, значит, ты на чужой планете.

Я помню день, когда стекло едва не лопнуло вовнутрь.

Это был Новый год. Майло приехал, потому что Майло всегда приезжает на Новый год. Мы познакомились в Канаде, в старшей школе: он был второгодником в двенадцатом классе, а я – паинькой из девятого. Я сделал ему дерьмовую домашку по английскому в обмен на курево – так и началась наша дружба.

Потом я вернулся домой, потому что я всегда возвращаюсь домой. Это сложно объяснить. Прощаясь, мы пообещали друг другу заключить брак через двадцать лет: он, я и никакого гейства. Это лучшая клятва, которую могли дать друг другу асексуал с гетеросексуалом.

С тех пор прошло несколько лет. Мы еще не заключили брак, и Майло – просто мой друг, самый легкий для дружбы друг: мы редко видимся. Когда Майло приезжает, мы обнимаемся с ним три секунды – это приемлемые объятия после долгой разлуки. С другими друзьями я так не делаю, потому что, если мы не разлучались, обниматься ни к чему.

У объятий существует определенная философия, которую я придумал сам: когда люди обнимаются, они должны быть как пазлы, которые друг другу подходят. Я знаю об этом, потому что, когда был ребенком, обнимался с родителями и мы друг другу подходили. В детстве я выучил правильное ощущение объятий, а после старался повторить его с другими людьми – и это никогда не срабатывало. Я словно был пазлом из другой коробки. Обниматься не больно и не страшно, но это неизбежное столкновение с чуждостью окружающего мира.

Наступающий Новый год должен был выгодно отличаться от других: мы запланировали тусовку, как в американских фильмах про подростков. Я не знал заранее, люблю тусовки или нет, поэтому решил попробовать.

У нас были съемная квартира, алкоголь, курево, громкая музыка, куча друзей. В основном то были друзья Майло – он умудрялся их находить, зная по-русски всего две фразы, одна из которых матерная, а другая: «Здравствуйте, где Красная площадь?» Совершенно бесполезный вопрос в Новосибирске.