Идолы для дебилов

Идолы для дебилов
Стас Колокольников

Сборник рассказов 2002-20006 гг. Маргинальные герои ищут ту брешь в мире, через которую можно выбраться за пределы привычного, чтобы увидеть и понять больше, чем дозволено.Содержит нецензурную брань.

Стас Колокольников

Идолы для дебилов

Праздничные рюмки

Десять лет я пил не просыхая. Конечно, не столько, как старина Чинаски. Поменьше извергающейся мочи и блевотины. Хотя какие мои годы. Только не подумайте, что я поставил задачу переплюнуть Хэнка. Однако, как ни крути, а я дышал ему в самый затылок. Мне еще не было тридцати, выпивка вливалась в мою глотку ведрами. Я поглощал её словно бегун последнее расстояние к финишу. Но на этой дистанции у каждого свой финиш, и не ты к нему приближаешься, он сам набрасывается на тебя, как на жертву.

Мои собутыльники были лузеры, подонки и разгильдяи. Почти каждый пил из-за разногласий с реальностью. Один сосал выпивку, как воду из крана, и твердил, что не желает участвовать в людских разборках за горсть говна и пепла.

– Они называют это жизнью. В аду я видал такую жизнь. Потому и пью, – твердил он и хлебал без разбора любое бухло, разевая пасть, как кашалот. – Пил и буду пить!

Он бухал и под руку с белой горячкой кочевал между мирами, словно сатир по деревенским площадям. Но он ничего не видел вокруг себя, этот мир ничего для него не значил.

Другой говорил так:

– Я много пью, потому что раскрыл тайну огня. К несчастью, это пагубно сказалось на моих отношениях с жидкостью, обладающей внутренним огнём. Теперь мир забивает мне его в глотку. Стоит мне перестать пить, как внутри заводится саламандр, а это в тысячу раз мучительнее любого похмелья.

Еще один знакомый бухарь пил исключительно ради женщин. В том смысле, что он становился чертовски неотразимым, как только пропускал несколько рюмок. В трезвом виде он был блекл и неприметен. Теряя трезвость, он начинал блистать просто дьявольским обаянием. Женщины ложились перед ним, как перед Калигулой. Он не задумывался о причинах, а просто пользовался алкоголем, как волшебной палочкой.

Со временем собутыльники начали исчезать. Сначала тот, что раскрыл тайну огня. Потом тот, который имел что-то против говна. Последним сгинул любитель женщин.

Знаете, многие исчезновения мира происходят между дном последнего стакана с выпивкой и самым темным заброшенным уголком души. Поверьте, именно в этом пространстве, сотканном из вина и одиночества, находится большинство дверей, ведущих никуда. Тот, кто прошел через десяток таких дверей, знает, что за каждой из них безжизненное зазеркалье. Главные двери мира в другом месте.

Впрочем, если вы решили всерьёз затаиться от суеты и убить время, проще способа не придумать. В год несколько тысяч бутылок и будьте уверены, вас не скоро найдут. Никто даже и не принюхается к вашему следу, любой выбросит из головы мысль, что вы где-то рядом. Я не боялся обманывать судьбу таким способом, но и не спешил.

В первый вечер нового 2003 года я навестил Барина. Так его прозвали потому, что он любил бухать в домашнем халате. Барин открыл дверь и сурово поглядел на меня, как на пакостливое кентерберийское привидение. Я вошел и увидел, что весь дом перевернут, окно на кухне разбито.

– Ты что же это, старик, окна колотишь? – первым делом спросил я, тыкая пальцем в красный сатиновый лоскут, лежавший большой заплаткой вместо стекла.

Поморщившись, Барин досадно махнул рукой и спросил:

– Принес выпить?

Я выставил на стол две литровых бутылки вина и усмехнулся:

– Черт возьми, не смотри на меня так сурово. Что ты здесь делал двенадцать часов назад? Чем ты выставил стекла?

– Стулом.

– Хорошее начало года. Надо полагать, в этом году скучать тебе не придется. Такая примета.

– Не придется, – согласился Барин. – Верная примета.

Я открыл бутылку и наполнил стаканы.

– С Новым годом!

– С Новым годом!

Мы выпили. Барин потребовал еще.

– За что выпьем? – налил я.

– За удачу, – сказал Барин.

– Хорошо, за удачу!

В голове зашумело. Пьяно улыбаясь, я пощупал красную тряпку в окне, а Барин опять наполнил стаканы.

– Теперь за что? – улыбался я.

– Еще раз за удачу, – Барин был мрачен, как кардинал Беллармино перед Коперником, не желавшим публично отречься от круглой Земли.

Я решил стоять на своем:

– Нет. Пьем по третей, значит, за любовь. Где твоя жена?

– Спит, – первый раз Барин улыбнулся.

– Может, разбудим.

– Не, пусть спит.

Мы с чувством чокнулись, выпили и закурили.

– Ты зачем окно разбил? – спросил я.

Барин мечтательно улыбнулся, но ответить не успел. Зазвонил телефон. У метро стояли друзья Барина. Они не знали, как к нему дойти. Мы вышли на улицу, выкинули битые стекла и пошли встречать.

– Так расскажи, зачем разбил окно, Барин?

– В знак удавшейся вечеринке. Мне было так весело, что это еще пустяки по сравнению с тем, что я собирался сделать. Хорошо жена остановила, – выложил Барин. – Поэтому я просто разбил окно. Понимаешь? Выпустил пар. Могло быть и хуже.

– Понимаю. Умеешь ты провести праздничный вечер, – похвалил я.

– Послезавтра приезжает хозяйка квартиры. Ей точно не понравится, что на кухне вместо окна кусок дедморозовой шубы, – уверенно сказал Барин.

– Хозяева редко ценят настоящие поступки своих квартиросъемщиков. Тем более, если те выставляют окна зимой. Хотя, может, это ее и рассмешит. Но лучше придумай что-нибудь. Скажи от соседей выпал пьяный Дед Мороз. У тебя первый этаж, похоже на правду, – предложил я.

– Да, вариант. А еще я покрасил ванную в зеленый цвет, – подмигнул Барин.

– Тоже хорошо, – подмигнул я в ответ.

– Может, ей новая ванная понравится, – неуверенно сказал Барин.