Удивительное свойство моряков жить под водой

По проспекту с воем промчались пожарные машины. Город стягивал свою горячую удавку.

29

Сразу после завтрака я пошел навестить старика. Купил ему приличную вельветовую куртку, джинсы, крепкую обувь и темные очки. В таком прикиде он будет похож на рок-звезду на пенсии, на отошедшего от дел Кита Ричардса, представлял я, решив, что старик отправится в путешествие с нами.

Место, где мы проводили время за уничтожением сосисок, я узнал по большой техногенной мусорке, высмотрев её с обрыва. Старик вырыл себе землянку в глиняной части склона, он замаскировал жилье так, что я с трудом нашел. Старика в норе не было. Интуиция подсказывала – он где-то рядом.

Я вышел к воде и крикнул:

– Эй! Ты где, старик?! Это я, твой компаньон!

Присев у воды на корточки, я закурил, пустил спичку по волне и вдруг услышал слабый стон. Приглядевшись, я понял, что лежавшая в стороне куча, которую принял за ворох водорослей, была стариком.

Я подбежал к нему. Старик лежал у самой воды, как потерявший силы Посейдон, седые космы зловеще разметались в стороны.

– Что случилось, старик?

– Крысы, – прохрипел старик, – меня покусали крысы. Они напали ночью, когда я решил собрать вещи, я знал, что ты придешь и предложишь убраться отсюда. Они почувствовали, что я уйду навсегда, и посчитали меня предателем.

Я попытался его поднять, приговаривая:

– Ерунда, сейчас доберемся до больницы, там тебе сделают какой-нибудь укол, и всё будет в порядке. Мы еще сами покусаем этих крыс.

– Не надо, не трогай меня, я умираю… И должен умереть здесь у воды, а не по дороге к врачам.

Я не хотел слушать.

– Оставь меня, – потребовал старик.

Подул сильный ветер, и я послушался, лишь сказав:

– Но ведь я принёс тебе одежду, я думал, что мы поплывем вместе.

Старик осторожно взял меня за руку, словно умирающим был я, и твердо проговорил:

– Я отправляюсь один и прямо сейчас. А тебе оставаться здесь, чтобы на своей шкуре познать человека, доползти последний его путь по этой земле. Помнишь, как говорил хозяин о том, что человек легким станет, своим легким зонтом в воздух себя подымет, говорить не будет и будет везде. Ты должен дожить до этого, помни. А сейчас дай мне воды, внутри всё пересохло.

Легкий электрический разряд прошел через меня. Когда я принес старику воды, он был уже мертв. Его глаза смотрели в небо, я поднял голову и увидел облако похожее на пузатый парусник. Оно продолжало добродушно раздуваться, пока не рассыпалось на белые лоскуты.

30

Выбирать УАЗ мы поехали втроем. Хотя Макс просил не мешать, Игорёк и я ходили за ним по пятам. В технике не смыслили ни я, ни юнга, поэтому со своими наивными комментариями лучше бы держались в стороне. Наш боцман-механик хорошо знал, что делал. В автосалоне среди новеньких машин он смотрелся, как Геркулес в вычищенной до блеска авгиевой конюшне.

Макс отвечал на вопросы менеджера, а мы с Игорьком с умным видом глазели по сторонам. Меня спросили только один раз: мол, какого цвета хотите транспорт.

– Не бывает ли желтого? – поинтересовался я.

Продавец с сожалеющим видом развел руками. В разговоре с Максом он несколько раз с чувством произнес «злокозненный му» и засмеялся.

Связи и умение Макса, наши деньги, которых после смерти старика стало в два раза больше, помогли за день оформить документы, и к пяти часам вечера мы стали обладателями отличной четырехколесной субмарины болотного цвета.

– А злокозненный му это кто? – спросил я, когда мы остались наедине с нашим новым железным другом.

– Некоторые водилы так называют УАЗ, потому что четыреста девятая резина на шоссе гудит характерное «м-у-у-у», – объяснил Макс, что-то прикручивая.

– Муу, – повторил я, стараясь изобразить гудение.

– Между прочим, некоторые исследователи считают, что прародительницей всех цивилизаций была страна Му, – встрял Игорёк. – Теперь она на дне Индийского океана, Му означало «родина».

Макс покачал головой.

– Не верите? Еще Шлиман прочитал на древнем тибетском свитке, что звезда Баль упала туда, где сейчас только небо и море, и семь городов страны Му с золотыми вратами и прозрачными храмами исчезли в потоках воды, огня и дыма. То же было написано в манускрипте майя, который нашел Кортес.

– Ты это о чем? – не понял Макс, удовлетворенно разглядывая свою работу.

– Игорёк, успокойся, – похлопал я юнгу по плечу, – ты еще группу «Звуки Му» вспомни. Звуки родины на твоём языке получается.

– Ладно. Тогда можно я спереди сяду? – подумав, спросил Игорёк.

– Садись, – согласился я, прикидывая где логика.

– Ну вот, теперь я настоящий моряк в седле, – только мы тронулись, радостно похлопал по кожаному сиденью Игорёк.

– Знакомый один рассказывал, – начал Макс, выруливая на оживленный проспект, – во времена СССР едет по Берлину наша «буханка», дребезжит и виляет, и вдруг заглохла прямо возле пивнушки ихней. А там жирные бюргеры пьют пиво и жрут колбаски, увидели они это, ну и давай потешаться над нашей «буханкой». Тут вылезает из кабины пьяный прапор, с матюгами открыл бензобак и обильно туда помочился. После этого кое-как вполз обратно и начал заводить. Немцы аж все повставали с открытыми ртами. Со второй попытки «буханка» завелась и уехала под охеревшими взглядами гансов.

– Это как? – удивился Игорёк. – Как он поехал?

– Да как-как, – усмехнулся Макс, выдерживая паузу, – бензобак переключил и поехал.

Игорёк смеялся так, что собаки, копошившиеся у мусорных баков, мимо которых проезжал наш УАЗ, долго лаяли вслед.

31

Многие великие и достойные дела были забыты по причине бега времени и гибели людей. Что уж говорить о нас, не свершивших ничего великого. Самое великое, на что я сподобился к тридцати трем годам – купить УАЗ и собрать команду. Впрочем для меня и того было немало.

Сначала мы хотели встретиться в знакомом баре, но кондиционеры там так и не починили, и мы сошлись на набережной речного вокзала. Игорёк и я пришли первыми, потом явился Беря. Макс подкатил на УАЗе последним.

– Мы теперь на колесах, – удивился Беря, впервые увидевший наше приобретение. – Чудо свершилось! У нас есть корабль! А это, я так понимаю, вся наша команда?

– В горах Алтая ждет Лёнька Голодный.

– Понятно. Значит, курс на горы. А потом? Алтай большой. Или куда нелегкая занесет?

– Посмотрим, Беря. Давай пока прикинем, каково жить на колесах. А уж потом хоть в кругосветку.

– А можно прямо отсюда и рвануть, не сломаемся, – убеждал Беря.

– После того, как я по частям перебрал эту машину, она не сломается до самого Владивостока, – уверенно заявил Макс.