Кровь деспота

– Может, объяснишь все точнее, Лексо? – Я подумал, что сейчас проще поговорить, чем проливать кровь. – Ты хочешь, чтобы мы прикончили графа Балинта? Сделать грязную работу за его сына? Я понимаю, что у вас в стране большой разлад и куча королей, но ты ищешь помощь у первых встречных, так что слова твои походят на ложь.

– Мне ничто не мешало расправиться с вами сразу.

– Думаю, что вас впечатлила сцена у замка. А ты, Уховертка, любишь сложные маневры. Любишь залезать людям в головы. Может, поэтому твои возлюбленные друзья так тебя прозвали.

– Эй, полегче! – вдруг подал голос один из подопечных Лексо – бородач в одежде, которая выглядела в два раза хуже, чем обноски командира. Зато сапоги у него были великолепного качества и блестели под тонкими лучами солнца.

– Отличные сапожки, – произнес я. – Почем брал?

Лексо цыкнул на своего помощника и сказал:

– Насчет моего прозвища ты ошибся. А вот прочие вещи ты обрисовал правильно, Фосто, но дело тут вовсе не в поддержке разных королей. Правитель в Парлании уже появился, и столицу он не сдаст, так что всех мятежников ожидает незавидная судьба. И дело не в жажде власти…

– Ну конечно! – усмехнулся я.

– Дело в самом графе. В лорде Балинте. Он совершенно отрешен от этого мира, хотя считает, что, сидя в Вековой Вершине, решает его судьбу. Опаивает каким-то колдовским зельем своих людей и держит их подле себя. Мой господин не был у своего отца с прошлой зимы. Опасается за свою жизнь, так как опьяненные зельем воины способны на любую мерзость. Они подчиняются лишь Балинту. Убивают, запугивают крестьян. Меж тем все дела графства лежат на моем господине. Я не солгал тебе, Фосто, говоря, чья это земля.

– Да кто же в здравом уме отправится к такому безумцу? – спросил я, обменявшись многозначительным взглядом с Алабелью. – Его люди прикончат нас перед воротами замка. Или схватят и заставят выпить чудо-зелье. Нас заставят рассказать все, что мы знаем. Все о нанимателях.

– Если бы мой господин этого боялся, то я бы построил беседу иначе. Напомню, что подконтрольна графу Балинту лишь единственная долина. Когда его не станет, одурманенные люди придут в себя.

– Нам-то от этого что? – не выдержал я. – Я смерти не боюсь, и по мне лучше вступить в бой здесь, чем точно подохнуть в замке.

– И бой этот ты запомнишь. Если живой останешься, – поддержала мои слова Алабель.

– Я знаю, как сделать так, чтобы граф вас принял. Вам останется лишь улучить момент и избавить мир от злодея. Мой господин одарит вас золотом и снарядит лучший корабль, на котором вы доберетесь до Эллас-Амина.

– Сорока обещала маленькой девочке приглядывать за ее цыплятами. Какие у нас гарантии, что ты не врешь?

– Гарантии, гарантии, – Лексо чесал подбородок и гадко улыбался. – Такие сойдут?

Один из его подручных вдруг бросил мне увесистый кошель. Я поймал, взвесил его в руке и открыл – моему взору предстали золотые изображения покойного парланского короля в профиль. Десять штук.

– Если выполните задание – получите в три раза больше. Поверьте, это вам по силам. А после того, как я покажу вам кое-что, вы перестанете сомневаться во мне. Если откажетесь, я не смогу поручиться за вашу безопасность. Устроивших побоище у замка будут искать большими силами. И корабля здесь вы не дождетесь.

Я перебросил кошель Алабели. Девушка скрупулезно оглядела каждую монетку, при этом не переставая отслеживать любое подозрительное движение со стороны воинов. Она была озадачена происходящим не меньше моего.

Я рисковал жизнью ради богатства два десятка лет. Был готов рискнуть и сейчас. Но только единодушное согласие – мое и Алабели – заставит ветерана фристийских войн Фосто Быстрого влезть в эту авантюру. Последнее слово вновь будет за чародейкой.

Глава 28

Посольство

Пегий жеребец в темно-серой попоне неторопливо стучал копытами по каменистой грунтовой дороге. Всадник, что сидел на нем, выглядел сурово: черный плащ с пурпурным окаймлением, тяжелый взгляд из-под капюшона, меч на боку.

Дорога резко пошла вверх и, словно змея, извивалась, чтобы у добравшихся до ее высшей точки людей был шанс сохранить хоть какие-то силы. Заканчивалась дорога узким каменным мостом, за которым располагались тяжелые ворота Вековой Вершины и стены, казавшиеся естественным продолжением неприступной скалы. Лишь красный цвет замковых башен напоминал, что все это творение рук человеческих.

Суровый взгляд всадника объяснялся не только трудностью предстоящего подъема. Он хмуро оглядывал окрестности, поскольку не был уверен в собственной безопасности. Смерть глядела на него со стен твердыни, поджидала за грудой камней и жаждала вонзить нож в спину из самых неприметных укрытий. А уж у ворот замка она будет смердеть ему в лицо своим невыносимым отравляющим дыханием и смотреть в глаза, как до безобразия ревнивая супруга. В мои глаза.

Позади ковыляла лошадь, на которой восседала Алабель. Грубый охотничий наряд девушки скрывался под богатой мантией, покрывающей также и голову, а на пальцах поблескивали серебряные кольца с драгоценными камнями. Но навряд ли ее мысли были светлее моих. Те же страхи, те же сомнения. Такая же неуверенность в себе. Никакая храбрость не могла гарантировать нам успеха в предстоящем деле. Если сразу же что-то пойдет не так, мы будем чрезвычайно уязвимы. Это не бой верхом на коне – это попытка отбиться от меча тростинкой. Уповать можно на проработанный план, на подвешенный язык и природное чутье, но стоит котлу закипеть – получить ожоги будет очень просто.

И все же условия Лексо Уховертки меня устраивали. Графы, бароны, короли – какая разница, кого отправлять на встречу с Первозданным, если за это обещана приличная сумма, и, что самое главное, выполнить поставленную задачу нам вполне по силам? Балинт Ханфа, сам того не ведая, является пленником в собственных владениях. Змею уже придавили ногой, остается лишь отсечь ей голову. Главное, чтобы ядом нас с Алабелью не забрызгало. Безмолвные головорезы Балинта опасны, пока жив их хозяин, однако я не верю, что после его гибели они сразу же превратятся в милых пушистых кроликов. Их месть может сильно огорчить нас, поэтому поиск путей отхода я считаю самым сложным делом. Эта часть плана, как ни странно, вновь лежит на плечах Алабели.

Некоторые подробности об интимной жизни графа-колдуна нам поведал все тот же Лексо. Хозяин Вековой Вершины в своих оторванных от реальности грезах наверняка видел себя главным советником нового парланского короля, но политика была не единственным его увлечением. Он держал при себе с десяток наложниц, привезенных со всех концов света: с Пансеги, с Пепельных островов, с дальних провинций Эллас-Амина. Задача Алабели проста, как игра в кости – заинтересовать, соблазнить и прикончить графа прямо на любовном ложе. Это как одним выстрелом сразить из лука двух перепелов: и главная миссия будет выполнена, и необходимое время будет у нас в кармане. До утра Балинта никто не хватится.

Самое главное, чтобы вместо беспокойных мыслей в моей голове не оказалась куча стрел, выпущенных со стен замка. Крутая дорога, заставившая наших лошадей попотеть, превратилась в мост, что был построен над отвесным разломом скалы. Вековая Вершина встречала нас своими холодными каменными объятиями.

Железная решетка на воротах была опущена, а в бойницах надвратных башен мы не заметили никакой активности. Чувство опасности, однако, крепко держалось за наше сознание. Глаза лгали нам, но обмануть слух было не так-то просто. Тем более если это слух Алабели. Она поравнялась с моим конем, поймала мой настороженный взгляд и кивнула. Пора было действовать.

– Есть кто на стенах?! – откинув капюшон, выкрикнул я. – Послы из Скалистого Края желают встретиться с повелителем окрестных земель, как то и было оговорено!

Никакой реакции на мой возглас не последовало. Следовало выкрикнуть те же слова на парланском языке, но переводчика мне Лексо не предоставил. Объяснил только, как оправдаться перед графом, если подобное недоразумение его обеспокоит. Только вот была нехилая вероятность того, что до оправданий дело не дойдет. Если на нас набросятся из-за этого, мой призрак будет преследовать Уховертку даже в отхожем месте.

– Мы желаем говорить с графом Балинтом! – вновь крикнул я.

Давящая на мозг тишина была не лучшим ответом на мою речь. Я чувствовал злость, раздражение и тревогу. Эта смесь могла воспылать жарче, чем пламя от кузнечных мехов. С каждой новой секундой мне все сильнее хотелось развернуть коня и скакать отсюда прочь. Все-таки кое-какое добро мы уже получили: дорогую одежду, лошадь, золото. Правда, все монеты мы запрятали в тайник недалеко отсюда, чтоб в случае чего это богатство не досталось никому. Помимо всего прочего, лошадь Алабели прихрамывала, и вряд ли это было досадной случайностью.

Но стоило моему терпению подойти к концу, как над воротами что-то застучало и зубчатый механизм принялся тянуть цепи, держащие решетку, вверх. Нам позволили войти в замок. Однако позволят ли выйти?

Я первым проехал через узкий проем ворот. Вверх не глядел, хотя нутром чувствовал, что оттуда за мной наблюдают. Целятся из оружия, держат в руках тяжелый камень, который с легкостью разобьет мой череп. Весьма неприятное ощущение. Уязвимость.

Во внутреннем дворике меня уже поджидали тяжеловооруженные воины в количестве пяти человек. Выражение их лиц не оставляло сомнений – они находятся под действием колдовского зелья. Они смотрели на меня и молчали, как истуканы. Ни в глазах, ни в поведении воинов не было признаков агрессии или жажды крови. Но и здравомыслие в их взгляде отсутствовало. А без этого замечательного качества они способны на любое злодеяние. Возможно, даже вопреки воле графа.

С предельной осторожностью я залез рукой под плащ и вытащил из-за пазухи маленький свиток. Протянул его безмолвным стражам. Один из них бесцеремонно вырвал послание из моей руки, сорвал печать и пробежался глазами по тексту. Начертанное там, по-видимому, имело какой-то смысл даже для этих безумцев, потому что сразу после этого действа наших лошадей повели под уздцы к деревянным воротам, ведущим на следующий уровень крепости.

Я огляделся по сторонам и заметил, что у хозяйственных построек справа лежит груда окровавленных тел – результат нашей с Алабелью работы. Но было там и другое тело, умершее явно не по нашей вине. На вертикально установленной деревянной раме, привязанная ногами и руками к четырем ее углам, висела мертвая обнаженная девица. Ее бледно-серая кожа походила на ненастное зимнее небо, а черные волосы свисали до самого живота, вспоротого чьей-то безжалостной рукой. Девица висела тут далеко не первый день. Отвратительное зрелище.

Мимо Алабели эта картина не прошла. Что ж, возможно, это прибавит ей мотивации в предстоящей миссии. Сам я в подобном не нуждался. Для меня не могло быть мотивации лучше, чем обещанная награда.

Прежде чем мы достигли новых ворот, они открылись, и навстречу нам вышел высокий худой человек в бархатном кафтане до колен. Его тонкие губы на хищном, испещренном длинными морщинами лице пытались изобразить подобие улыбки, но получилась какая-то зловещая гримаса. Я уж подумал, что сам граф вышел встречать гостей. Ошибся.

– Кто желает видеться с моим господином? – спросил доходяга в кафтане. Какое облегчение, что хоть кто-то здесь умеет шевелить языком!

Я слез с коня. Моему примеру последовала и Алабель. Однако стоило мне открыть рот, как безмолвный воин загородил меня своей широкой спиной и протянул управляющему свиток. Тот изучил его содержание столь же быстро и небрежно, что, впрочем, не помешало ему все понять.

– Мы ожидали вас. Коней и оружие оставьте стражникам. Слуги проведут вас в покои. Мы дадим знать, когда граф будет готов принять уважаемых послов.

Мне оставалось лишь слегка склонить голову. Выразить, так сказать, одобрение «гостеприимству», что оказали нам в Вековой Вершине. Если же отбросить иронию, то факт, что мы еще живы, весьма обнадеживал. План Лексо Уховертки мог сработать.

Покои, которые нам предоставили, мягко говоря, не отвечали нашему дипломатическому статусу. Тесные, с единственным окном, ставни которого скрипели в такт ветру. Комната имела две грубые лежанки в разных углах и пустой деревянный сундук посредине. Над сундуком была приколочена полка с несколькими глиняными чашками, в которых можно было развести огонь для освещения. Все необходимое для этого здесь имелось. Жаль, конечно, что поджечь замок – весьма трудная задача. Однажды мне это удалось, но действовал-то я не в одиночку. У меня был целый отряд из самых отчаянных парней. Здесь подобного не повторить, да и заказчик может быть крайне недоволен результатом.

– Ты знаешь, что предчувствие меня подводит редко? – спросила Алабель, плюхнувшись на большой сундук.

– Да, – протянул я, прекрасно понимая, о чем идет речь.

– Так вот, тут все более чем нечисто. Это место насквозь пропитано какими-то отвратительными силами. Силами, которые даже меня пугают, а ты должен знать, что на моем пути попадались действительно могущественные колдуны.

– И где они сейчас, эти колдуны? Сомневаюсь, что кто-то из них пережил королевскую охоту на ведьм. Ни один колдун еще не выжил после пары ударов мечом. Беспокоиться надо о прислужниках графа. Они непредсказуемы и оттого очень опасны.