Завтра ветер переменится

Завтра ветер переменится
Стефания Бертола

Бриджиде, окончившей философский факультет, не везет с постоянной работой. Однажды ей предлагают присмотреть за квартирой архитектора, отправившегося в Эстонию. Казалось бы, что может быть проще, ведь Бриджида кем только не работала: выгуливала собак, сидела с детьми и стариками, убиралась в офисах, ассистировала на киносъемках… Но огромная квартира в самом модном районе Турина, с террасой, полной роскошных растений, преподносит ей немало сюрпризов.

Девушка случайно разбивает антикварную лампу, становится свидетельницей невообразимых любовных историй, театральных скандалов и соперничества риелторов, она вынуждена общаться с беспечной бывшей женой и с истеричной пассией хозяина квартиры и присматривать за чужим ребенком… Клубок проблем растет и становится все запутаннее. Но упрямая, неунывающая и обладающая философским взглядом на вещи Бриджида, словно современная Мэри Поппинс, умудряется распутать все нити, исправить тысячу ситуаций и даже найти любовь.

Стефания Бертола

Завтра ветер переменится

Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.)

Переводчик: Татьяна Быстрова

Редакторы: Анна Богуславская, Анна Тигай

Главный редактор: Яна Грецова

Заместитель главного редактора: Дарья Петушкова

Руководитель проекта: Ольга Равданис

Арт-директор: Юрий Буга

Дизайнер: Денис Изотов

Корректоры: Мария Смирнова, Ольга Улантикова

Верстка: Максим Поташкин

Иллюстрация на обложке: Leandro Agostini

Разработка дизайн-системы и стандартов стиля: DesignWorkout

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© 2023 Giulio Einaudi editore s.p.a., Torino

Published by arrangement with ELKOST Int. literary agency, Barcelona, Spain

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2024

* * *

1.

Квадрилатеро[1 - Квадрилатеро – престижный район в центре Турина. – Здесь и далее прим. ред.]

Меня зовут Бриджида, мне двадцать восемь лет, и я подрабатываю то тут, то там. Я, увы, выпускница философского факультета. Эту чудовищную ошибку я совершила десять лет назад, а расплачиваюсь до сих пор. Факультет я выбрала в порыве самозабвенного увлечения предметом. В лицее у меня сложилось впечатление, что золотые дни философии давно закончились и она влачит свое жалкое существование лишь благодаря отблеску былой славы.

Мне казалось, что все по-настоящему весомые идеи, способные изменить жизнь человечества, уже давно высказаны Платоном или Кантом, а нынешние философы обмельчали и интересуются только чувствами и отношениями в паре. Они похожи на психологов, дающих советы в журналах, только слова выбирают посложнее. Я считала, что философия заслуживает лучшего. Идей либо существенно более значительных, либо уж существенно менее. Поэтому я решила: ладно, поступлю на философию и попытаюсь немного взбодрить это дело. Найду новое объяснение тайны бытия.

Но какое там.

У меня не зародилось ни одной мысли, которая имела бы достаточный теоретический вес. Я отучилась, сдала все экзамены, защитила диплом по работам Александра Койре, и все это время моя философская мысль никак себя не проявляла. Моя семья меж тем сплотилась в греческий хор, распевающий: «Ты никогда не найде-е-ешь работу, ты никогда не найде-е-ешь работу, кому ты нужна с дипломом философа-а-а».

А вот и состав греческого хора:

Моя мама Альберта, риелтор. Мой отец Джанпьеро, владелец обувного магазина. Мой брат Лоренцо, студент экономического факультета. Бабушка Зоэ, пенсионерка, бывшая сотрудница паспортного стола. Бабушка Тереза, домохозяйка, тетя Луиджина и ее дочка Розелла. Это был, так сказать, постоянный состав, к которому периодически присоединялись другие члены семьи, например дедушки (которые по возможности старались не участвовать в разборках), а заодно мои друзья, друзья родителей и мои ухажеры. И все они оказались совершенно правы.

Лишь один голос выделялся из этого хора и вдохновлял меня и дальше исследовать запутанные тропы разума в поисках сто?ящей идеи: голос моей тети Розальбы, актрисы. Это и неудивительно: в нашей сплоченной семье только я собиралась выйти за традиционные рамки – те самые, которые она сломала еще в пятнадцать лет.

Но не будем о тете Розальбе. Вернемся лучше к моей работе, которая началась пять лет назад, когда я поняла, что мне светит или заменять болеющих учителей в лицее, и то при хорошем раскладе, или работать кем попало.

Я выбрала второе.

В такой работе есть свои плюсы: одна подработка тянет за собой другую. Например, ты устраиваешься выгуливать чью-то собаку, и однажды хозяйка интересуется, умеешь ли ты убирать, а потом рекомендует тебя своей родственнице, хозяйке бара. И следующие два месяца ты работаешь за барной стойкой, вот только смена заканчивается в четыре утра и в итоге приходится уволиться, зато ты уже познакомилась с кинопродюсером, который, узнав, что у тебя есть права и ты здорово водишь, предлагает тебе поработать водителем на съемках. И вот ты уже несешься за актерами и везешь их на съемочную площадку, а потом подруга режиссера, которая работает адвокатом, спрашивает, не посидишь ли ты с ее детьми с часу дня до полвосьмого, потому что их няня уехала на родину в Ирландию. Вот здесь и произошел решительный поворот в моей карьере: на работе няней я немного подзадержалась. Дети мне нравятся куда больше собак.

Хотя, признаться, дети адвокатессы восторга у меня не вызывают. Семилетняя истеричка и пятилетний шантажист, способный довести кого угодно. Стоит отметить, что родители приложили все усилия, чтобы дети росли невоспитанными уже с колыбели: мать обожает сыночка уже только за то, что он похож на деда, то есть на ее отца (про эдипов комплекс я лучше промолчу, а то с этой темы потом не слезешь). Хвалит его за любую ерунду.

– Смотри, Бриджида, какую чудесную картинку нарисовал Убальдо! – заявила она на прошлой неделе и протянула мне листок, перечеркнутый синей линией.

– Хм… да… красота… А что тут нарисовано? – спросила я, силясь изобразить восхищение.

– Белый медведь, нападающий на оленя Санта-Клауса! Чудесно, правда? И так похоже!

Будь Убальдо полтора года, рисунок можно было бы назвать недурным, но ведь ему уже пять. В пять можно уже расписывать фресками Сикстинскую капеллу.

Магдалена, сестра Убальдо, только и делает, что вопит и рыдает, рыдает и вопит. Когда я сижу с ней, она немного приходит в себя, особенно если я достаю из сумки косметичку и говорю: «Ну-ка, наведем красоту!»

Так или иначе, с Убальдо и Магдаленой я бы вполне могла остаться подольше, вот только на следующей неделе они уезжают. И это после двух лет в любви и согласии. Все дело в том, что отец семейства – политик. Он вошел в Европарламент, и теперь вся семья переезжает в Брюссель, потому что адвокатесса тоже нашла там работу. А как же я? Что теперь делать мне?

– А как же я? Что теперь делать мне? – спрашиваю я у Марии Соаве, адвокатессы, помогая ей раскладывать по коробкам машинки и куклы. Она поворачивается ко мне с самодовольным видом. Ее характер – полное отражение внешности: крашеная блондинка, спортзал три раза в неделю, идеально подходящий к цвету кожи тональный крем. У такой женщины есть готовое решение для любой проблемы, а если вдруг оно не находится, так и что с того, – она уже унеслась далеко вперед.

– А тебе я уже нашла отличную работу! Не хотела говорить раньше времени, но утром Дамиано все подтвердил!

– Постоянную? – бурчу я без особой надежды.

– Постоянную? Шутишь, что ли? На три месяца. С начала февраля до конца апреля, как-то так. Неплохо, правда? Тысяча евро на руки.

– А что делать надо?

– Да ничего сложного! – отвечает Мария Соаве и бросает в черный мусорный пакет фарфоровую куклу с раскроенным черепом.

– Подождите! Это же Ракеле! Любимая кукла Магдалены!

Мария Соаве изумленно воззряется на меня. Эту куклу подарила Магдалене я. Моей бабушке выдали ее в супермаркете лет сто тому назад. За каждую покупку там полагались наклейки, которые надо было вклеивать в карточку. А за каждую заполненную карточку полагалась кукла в старинном платье и с изысканной прической на хрупкой головке. Бабушка собирала их для меня, своей младшей внучки. Кукол звали Джессика, Ракеле, Лаура, Олимпия… Я их всех до сих пор храню, не считая Ракеле – ее в один дождливый день я принесла Магдалене. Та сразу назначила ее любимой куклой, и все было хорошо, пока Убальдо не решил колоть ею орехи. Додуматься до того, чтобы колоть орехи керамической куклой, мог только полный идиот. Убальдо как раз такой и есть.