Но дотянуться не удается. «костюм» невозмутимо берет платье и… кидает его в самый настоящий камин!
Вскакиваю, позабыв, что на мне только белье и бегу спасать горящую одежду из топки.
– Дурак! В чем мне теперь до дома добираться?! – дую на обожженные пальцы. Наряд не удается спасти: на моих глазах пламя жадно съедает брендовую шмотку.
– А зачем тебе одежда? И так вполне неплохо, – посмеивается «костюм». Как же бесит!
– А на это что скажешь? Нравится? – Не нахожу ничего лучше, чем схватить его рубашку и тоже закинуть в камин. Следом отправляются свадебные брюки и пиджак. С удовольствием наблюдаю за тем, как сгорает целое состояние.
– Раз пошла такая пьянка… Еще вот это сожги, – вместо того чтобы орать на меня, «костюм» всовывает в мою ладонь какой-то ком.
– Что это?!
– Носки. Ношеные.
– Фу! – взвизгиваю, кидая в него носками.
– Ничего не «фу». Всего один раз надел! – хохочет до слез.
Молчу, злобно сверкая глазами. Если он продолжит надо мной издеваться, то следующим в камин полетит его дорогущий стул!
– Дай мне одежду.
– … и мотоцикл, – продолжает словами Терминатора, все-таки заставляя меня прыснуть.
– В отличие от него я уйду и обещаю не возвращаться.
– Сомнительно.
– Почему это?
– Во-первых, мы женаты, а во-вторых, ты кое-что мне должна.
– Мы не женаты! И я тебе ничего не должна! Это ты мне должен вернуть сумочку.
– Вот, полюбуйся, – кидает мне сумку, из которой вываливается паспорт.
– Чего я там не видела? – хмыкаю.
– Семейное положение.
Нехорошее предчувствие пробегает по коже мурашками. Дрожащими руками открываю паспорт и вижу то, чего видеть не должна.
– Но… ты обещал мне, что свадьба фейк! – кидаюсь на него с кулаками.
– Я тут ни при чем. Скажи спасибо моему отцу.
– Пошли. Будем разводиться.
– Ок. Только прежде, верни мне то, что тебе не принадлежит.
– Скажи по-русски. Я не люблю загадки.
– Серьги верни, – закатывает глаза.
– Да, пожалуйста! – резко тянусь к уху, чтобы снять побрякушки, которые опасно носить без охраны. – Вот!
– А вторая?
– Минутку! Ой… – Сердце проваливается к пяткам. Дырка в ухе зияет пустотой. Фамильное украшение исчезло. Теперь меня точно отправят в тюрьму.
– Минутка прошла.
– Я ни при чем! Это все твоих рук дело! Сначала подкинул мне в сумочку драгоценности, а теперь сам стащил!
– Не слышал ничего более бредового.
– А чем ты докажешь, что не имеешь отношения к пропаже?
– Могу вывернуть карманы, – Даниил, прищурившись, тянется к боксерам.
– У тебя там нет карманов… – делаю акцент на слове «там» и, на всякий случай, закрываю глаза рукой. Кто знает, какие ценности могут «вывалится» у него из «надежных» мест.
– Точно! Тогда обыщи меня. Давай! Я потерплю.
– Ну уж нет! Я не буду тебя ощупывать! И вообще, ты мог спрятать серьги где угодно! В сейфе, например.
– А теперь без шуток, красавица! – резко меняет тон. – Я не знаю, кто ты такая и зачем стремилась в Усадьбу, назвавшись невестой, но мои люди уже занимаются сбором необходимой информации. Так что в твоих интересах рассказать все самой, иначе вторая встреча с Вовой будет не такой дружелюбной, как первая. Ты здорово подмочила его репутацию своим побегом. Рассказать, что он делает с теми, кто опускал его – начальника службы безопасности в глазах хозяина? Но еще хуже другое: ты подорвала его авторитет у подчиненных. За это тебе точно несдобровать! – шепчет Даниил, заставляя меня поежиться. Владимир внушает откровенный страх. По сравнению с ним «костюм» – старый добрый приятель.
– Хорошо. Но для начала было бы неплохо что-нибудь перекусить. Где твое гостеприимство, муженек? – взяв себя в руки, становлюсь в боевую стойку, уперев кулачки в бока. Нельзя показывать страх, иначе мной легко манипулировать. Пока моя тактика срабатывала, а там посмотрим.
Даниил цокает языком, а потом, потянувшись к телефону, быстро набирает несколько цифр.
– Мне нужен завтрак в номер. Да, в президентский люкс для молодоженов.
Оглядываюсь по сторонам и понимаю: это не дом. Мы в дорогом отеле, в номере для новобрачных. Почему-то эта мысль отдается холодком где-то внутри.
– Сейчас принесут. Пока можешь привести себя в порядок. Ванная там. Проводить? – хищно скалится. Догадываюсь, что у него на уме.
– Мерси! Уж как-нибудь отличу туалет от гостиной без навигатора, – стараясь не вилять бедрами, отправляюсь на поиски уборной.
Открываю двери по очереди: и на кого рассчитан этот номер? На семью из десяти человек? Прохожу как минимум пять спален, три кабинета, большую столовую и несколько террас!
– Да уж! Если приспичит, то можно обделаться, пока найдешь клозет среди всего этого разнообразия! – бормочу, заглядывая в следующее помещение. И снова не оно! Иду дальше, не оставляя надежды найти зеркало и привести себя в порядок. А еще удостовериться, что с моими губами все не слишком ужасно.
Но желание увидеть отражение забывается, когда я, наконец, попадаю в это великолепие роскоши. В такой ванной можно жить! Посередине огромного помещения с панорамным окном стоит золотая чаша на вычурно-витых ножках. Она так и манит: «Прими меня! Я вся твоя!»
Мне ведь ничего не будет, если я воспользуюсь гостеприимством и хотя бы раз в жизни позволю себе бокал шампусика, с видом на город?! Оно, кстати, тут тоже имеется. На сервировочном столе в окружении экзотических фруктов и ягод поблескивает стеклом дорогой бутылки.