Кровь богов

Боги низвергли Тантала в Тартар и обрекли его на вечные муки, которые стали именем нарицательным – «танталовы муки».

По моим рукам пробежали мурашки. Это звучало ужасно. Мои пальцы задрожали, когда я искала объяснение тому, почему Тантал был проклят, однако я ничего не нашла, поэтому разочаровалась. Без особого интереса я подняла взгляд на телевизор и увидела Баффи, которая бежала охотиться со своими друзьями-демонами. В тот самый момент, когда истребительница вампиров должна была нанести удар злодею, настала рекламная пауза. И началась чрезвычайно раздражающая реклама Momondo: «Нам плевать, что вы будете делать во время своего отпуска. Мы найдем для вас лучший рейс!»

Из-за быстрых смен кадров мне казалось, что цвета были слишком яркими. В ушах что-то жужжало, будто я могла слышать, как ток течет по жидкокристаллическому экрану. Перед глазами все поплыло. Возможно, это случилось давно, но теперь пульсация в висках стала такой сильной, что я больше не могла ее игнорировать. Плохая погода явно меня добила. Я и раньше достаточно чувствительно реагировала на смену температур, а буря заставляла мой череп раздуваться, будто воздушный шар. Как только я захотела уменьшить громкость на телевизоре, снаружи ударила молния, осветившая все вокруг ярким дневным светом. Картинка на телевизоре распалась на пиксели. Мою голову пронзила резкая боль.

– Ай! – Ругаясь и морщась, я почувствовала, будто в моем носу что-то взорвалось. Снаружи бушевал гром. Из-за этого гула волосы на моей шее, в который раз за последние дни, встали дыбом, и я ощутила, как теплая кровь потекла из моего носа.

– Дерьмо! – Я быстро перевернулась на бок и нащупала платок на тумбочке. Кровь хлестала из моего носа и капала на пол.

Что это такое? Кровь была не красной, а серебряной. Она блестела в дрожащем свете телевизора, словно чистая ртуть. Я прижала платок к носу. Что со мной происходило? Вчера в крови было всего несколько серебристых полос, а сегодня она была полностью окрашенной в серебряный цвет. Это вообще нормально? Я беспомощно подняла глаза, и мой взгляд упал на окно, за которым буря превратилась в настоящий ураган. Ветер яростно шатал деревья, и они прогибались под силой природы. Этот рев напоминал мне лай церберов, когда те выходили на охоту. Я беспокойно прижала платок еще сильнее к носу и попыталась игнорировать факт того, что кровь была сладкой, словно жженый сахар. Это тоже было ненормально, не так ли?

«Повсюду в мире сообщается об экстремальных погодных феноменах».

Моя голова повернулась в сторону телевизора, где шли новости. Сейчас что, уже четыре часа дня? Каким образом время пролетело так быстро? Ведущая новостей с красными губами, из-за которых она выглядела как разукрашенный клоун, смотрела на экран рядом с собой, на котором промокший до нитки корреспондент что-то кричал в микрофон. Позади него одна молния сменялась другой. Я быстро схватила пульт и сделала погромче.

– В Марокко, Берлине, Париже, Нью-Йорке и Лондоне имеет место невероятный природный катаклизм. Зарегистрированы данные о силе ветра по шкале от семи до девяти баллов. Особенно поразителен цвет молний. – Запись с камеры продемонстрировала голубые и красные молнии, сильно ударяющие по деревьям и домашним антеннам. Земля грохотала от следующего за всем этим грома. – Мы не знаем, как долго продлится этот катаклизм, но мы все же рекомендуем вам оставаться в своих домах, пока эти невероятные порывы ветра не затихнут.

Улыбнувшись словно кукла, блондинка-ведущая повернулась к камере:

– Спасибо, Стивен. Судя по всему, сегодня погодные боги не в лучшем настроении!

– Зевс, наверное, очень зол, – беспокойно пробормотала я. Снаружи, словно подтверждая мои слова, снова заревела буря. Тянущийся и мучительный рев заставил волосы на моей шее встать дыбом.

– Церберы! – Псы Аида все еще сидели там, как мои няньки. Я с тревогой подскочила с кровати и побежала к окну. Пол был холодным. Жужжание в моей голове становилось все громче. Я споткнулась о свои же ноги и упала на кровать. Комната качалась так, будто мы плыли по волнам. Мои колени стали мягкими, словно пудинг. Снаружи снова ударила молния, но она выглядела… странно. Изо всех сил пытаясь игнорировать головокружение, я встала у окна. Мои глаза округлились. Я откинула голову назад и уставилась наверх. Обычно серые, лондонские облака сегодня были цвета воронова крыла, а дождь, падающий с небес, выглядел будто смола или сера. Сверкающие синие вспышки освещали края облаков, которые выглядели как пропасть Аваддона. Время от времени белые молнии вырывались из облаков и ударялись о голубые, словно пытаясь их удержать. Они рассыпались над Лондоном одна за другой. Яркий свет почти обжигал мою сетчатку, а кожа все больше покрывалась мурашками. В самом воздухе чувствовалось напряжение. Это было демонстрацией дикой, необузданной силы. Зачарованная, я смотрела на стихийное бедствие снаружи, и меня не покидало такое чувство, что кто-то смотрит на меня в ответ. Я считала себя сумасшедшей, но объяснить себе этого не могла. Мне показалось, что эта буря смотрит на меня. В моих ушах звенело и шумело. Громко. Стекло вибрировало. Я испуганно прищурилась, как вдруг гигантская голубая молния осветила все вокруг. Я слышала, как она прогремела, и за этим последовал взрыв. Молния оглушительно поразила дуб прямо перед моим окном. Время словно замедлилось, когда ветви огромного дерева падали во все стороны. По стеклу побежали трещины. Я стояла неподвижно, словно курица, которой только что отрубили голову, и смотрела за происходящим. Дерево угрожающе склонилось в мою сторону, и я услышала оглушительный треск.

– Черт! – Ругаясь, я повернулась и хотела было бежать, но дерево уже разбило окно, и осколки полетели во всех направлениях. В панике я побежала прочь, но что-то ударило меня по голове.

Я упала на пол. Боль была всеобъемлющей. Я со стоном перевернулась на спину и открыла глаза. Поломанная ветка толщиной с меня пронзила уже разрушенную стену. Ветер и дождь прорвались в комнату. Словно острый меч, вертикально расколотый ствол упал на меня так быстро, что я не успела даже вскрикнуть. Острый брусок вонзился в мой живот. Он вошел прямо в мой кишечник и пригвоздил меня к полу. Теперь я все-таки закричала – и тут же потеряла сознание.

Глава 8

Из моего живота торчит дерево!

Учитывая, как часто я падаю в обморок, меня не удивит, если вскоре у меня поедет крыша. С моими генами это все равно лишь вопрос времени. И все же мне казалось, что терять сознание означает падать в темноту, тишину и покой. Или нет? Тут точно было темно. Но я слышала голоса! Причем чертовски много голосов, и они были очень громкими:

– Вот и новенькая!

– Ты понимаешь, что это за сила?

– Что это такое?

– Судьба окутана тьмой…

– Ты нас слышишь?

– Почему тут так ужасно пахнет?.. Или кто это сделал?..

– Тут слишком светло.

– Еще очень слабая. Надо бы поспать.

– Я бы хотел картошку фри с майонезом и кетчупом.

– Старики найдут ее.

– Тебе не кажется, что пахнет чем-то странным?

– Еще совсем немного – и мы возвысимся!

– Скоро…

– Любовь несет за собой разрушение.

– Кто снова использовал всю туалетную бумагу?

– Серьезно! Что за запах?

– Розы!

– Я чувствую тебя! – Мужской голос прорвался в мою голову, затмив собой все остальные. Я его знала – он принадлежал Пиасу. Холодные серебряные глаза прервали темноту, в которой я блуждала. Класс, теперь в моем обмороке даже не темно!

– Я чувствую тебя. Ты зовешь меня, снова и снова. Иногда громко, иногда тихо. Это чувство заставляет мои внутренности переворачиваться. Где ты? Где ты? Где ты? Где ты?

Я, задыхаясь, открыла глаза. В моем черепе так гудело, будто кто-то кричал мне на ухо. Потеряв ориентацию в пространстве, я хлопала глазами, пытаясь вытеснить тень из своего поля зрения. Почему я лежала на спине? И почему мой живот так болел? Почему… ой, толстый ствол, торчавший во мне, вероятно, был всему объяснением.

– Что за?.. – Я в ужасе уставилась на штуку в своем животе. Несколько веток щекотало мой нос. Я в панике отмахнулась от них и оглядела следы разрушения в своей комнате. Дерево со всей силой проломилось сквозь окно и стену. Корявые ветви упали на пол и раздробили всю комнату на части. Пол был проломлен. От моего телевизора осталась лишь жалкая груда хлама, из которой торчала пара кабелей. Покойся с миром.

Лампы, столы и шкаф тоже были раздроблены или разломаны на части. Надо мной висели розовые трусы с Hello Kitty – подарок Мэдокса на День святого Валентина. Откуда они вообще здесь? Я ахнула, задыхаясь и чувствуя, как меня охватывает холодный ужас. Мои мышцы дрожали и, вероятно… нет, у меня точно была паническая атака! Моя комната, моя жизнь – все это разбилось на мелкие осколки. Афродита точно свернет мне шею за этот бардак. Остается лишь вопрос, почему я все еще жива. Я снова уставилась на свой живот. Мой мозг был явно ошеломлен открывающимся мне видом. Ствол дерева пронзил меня в области пупка. Он проходил сквозь мое тело. Судя по всему, я лежала в своей собственной луже крови. Это что там, кусок кишечника? Я не была экспертом в области биологии, но то, что я видела, было подозрительно похоже на важнейшую часть моей пищеварительной системы, и она торчала из-под дерева. О господи, о господи, о господи. Как там называли эту часть? Двенадцатиперстная кишка? Теперь меня еще и тошнит. Может быть, эта кишка и вовсе никому не нужна? Может, это было таким же рудиментарным органом, как аппендицит? Ха! Точно! И наверняка дерево не так глубоко вошло в меня, как я думала. Вероятно, это была лишь поверхностная царапина, лишь слегка задевшая мою плоть. Я неуверенно схватила ствол и потянула его из своего живота. Вслед за ним я вытащила кучу своих внутренностей. Я в ужасе отпустила дерево и подавила истерический визг. У меня гипервентиляция. У меня совершенно точно гипервентиляция! Это конец. Я в заднице. Я отброшу коньки, склею ласты, откину копыта, окочурусь.

– О господи! Господи! – Я снова подтолкнула кусок дерева, пронзившего меня, словно шашлык. Мой желудок сжался при виде всего этого. Он был влажным и достаточно мясистым. О нет, теперь меня точно стошнит. На мои глаза навернулись слезы, и я напряженно пыталась сглотнуть желчь. В моем животе зияла рана, и я, кажется, видела свою тонкую кишку, по крайней мере, мне казалось, что она выглядит именно так. Это зрелище я запомню надолго. Было немного похоже на венские колбаски. Я задыхалась от накатывающих приступов тошноты. И что мне теперь делать? Я беспомощно огляделась. Дождь все еще бился в разбитое окно. В комнате было жутко холодно. Стоит ли мне пытаться вытащить из себя эту ветку? Но что волновало меня еще больше… что скажет об этом хаосе моя мать? Я, как и было приказано, оставалась в своей комнате и делала ровно то, что должна была. Значит, она не может на меня злиться. Не так ли? Не так ли?!

Вероятно, мне стоило оставить дерево на месте. Возможно, оно как раз предотвращало дальнейшие кровопотери. Откуда мне знать, я же не врач, господи!