Во имя порядка: у истоков Союза

– Их перебили. Фриджидиэн из Арка, Конан и Свяослав взяли в клещи неримское шавоше и рассеяли их, – быстро ответил Дикон. – Ладно, вы из Речного же? Простите, к своему любопытству я не могу не спросить – что случилось в Речном? До меня доходи слух…

– Предательство, – сплюнул бы Джаэль, если бы не находился в часовне. – Я помню мы тогда только отпраздновали победу над Неримом в битве за Арк, Свяослав и Мстислав подняли народное волнение. Они стали призывать к независимости.

– А Стража Арка?

– Полки были расформированы и единственной армией стала Дружина Речного, полностью взявшая власть в городе. Что же мог сделать мэр? Он снял с себя одежды градоначальника, благословлённого к власти Святым орденом, но лишь бы надеть лиловый кафтан князя Речного и объявить о создании монархии, – Джаэль потёр руки, усилием воли рассеивая злобу, не давая ей себя захлестнуть. – А воеводы дружины, стали новой знатью страны. Им лишь бы урвать власть.

Нечего больше сказать. Дикон понимает, что парнем прежде всего ведёт злоба за разрушенную родину, где он лейтенант Стражи Арка, с дочерью и женой, верно и беззаветно служит Святому ордену. Прошлое, полное света, заменило мрачное и неопределённое настоящее, разрушившее картину жизни, приятную для души. Как здесь не родится злобе?

Дикон более не собрался ничего спрашивать. Он видит, что перед ним утомлённый человек, который желает лишь одного и для продолжения пути ему нужна зацепка, ещё одна нить и свет, укажущий путь.

– Вам, добрые господа, нужно к королевскому архивару. Он занимается записями о прибывших и ушедших.

– Где он? – с еле заметной улыбкой спросил Джаэль.

– Он живёт на втором ярусе, в большом доме. Там он организовал и свою канцелярию.

– Спасибо, – мужчина стал оттягиваться к выходу, ноги сами его понесли отсюда, и он на радостях вновь кричит. – Спасибо!

– Благослови вас Единый, – взмахнул рукой дикон, провожая «гостей»; что-то подсказывает ему, что этим людям предстоит много сделать и начерчены им великие свершения.

Джаэль нёсся сломя голову, сталкиваясь о людей и отпихивая их. Ему нет дела до того, кто встанет на его пути, он отпихивает всех. Вилдас же едва ли не бежит за ним по пятам, раздаривая извинения и помогая упавшим. Вскоре бывший лейтенант вышел к деревянно-бревенчатой стене, за которой начинается новый квартал.

Пройдя за арку, украшенную резным орнаментом, они оказались будто бы в новом городе, уже не смахивающим на большую деревню. Вилдас же не мог поверить, что недавно всё это были зелёно-каменистые склоны большущего холма, что теперь здесь кипит жизнь. Глаз созерцает улицы, уложенные досками, проходящие у домов о трёх и двух этажей. Деревянные бревенчатые избы, со стеклянными окнами, подкрашенные и украшенные резьбой. Вместе с ними можно увидеть и аккуратные изгороди, и изящные лавки с торговцами. Купцы, облачённые в цветастые, но простые одежды, алые и жёлтые рубахи, подтянутые штаны, выложили красивый товар. Блестящие клинки и доспехи у оружейников и бронников, прилавки, ломящиеся хлебом, луком, пшеном, мясом и картофелем у держателей ферм и перекупщиков; привезённые товары от странствующих мастеров купли-продажи не могут не радовать – пряности ароматов щекочут нос, выложенные в мешках, а чудесные золотые побрякушки из Арка так и манят глаз, шёлковые, льняные и атласные пёстрые одежды из Дюнного не могут не завораживать.

– Виглаф, как думаешь, что убудет дальше?

– Не знаю, Марран. Главное, чтобы король одолел этих арпов на севере и вернулся к нам. Вот он займётся делами государевыми, так налогов меньше будут драть. А то для моей лавки и так житья нет.

Джаэль вышел на небольшую улочку и двинулся вглубь города, поднимаясь всё выше и выше, в холм. По бокам от него проходят мужчины и женщины, прилично одетые, не нищие и он внимает их разговорам, с отстранённым интересом слушая, чем дышит и живёт город:

– Ох, как же мука поднялась в цене, – сетовала женщина. – Что ещё принесёт эта проклятая война?

– Интересно, сколько богатств привезёт с собой Конан из похода? И сколько достанется народу? – размышлял мужчина у прилавка.

– Вот и откроются скоро торговые маршруты в Каганат Северной пустоши, а там новые жребчеки у нас будут, – деловито потирал руки и твердил купец.

– Сказал же ему, не та руда. Не того качества. Так и мечи – дерьмо получились, – возмущался кузнец, предлагающий длинный широкий клинок.

– Недавно меной занимался, оказывается аркские мальфаты не такой уж и убыточный бизнес в наших краях, – размышлял местный меняла.

Квартал зажиточного слоя населения радует глаз намного больше, нежели ярус внизу… но он и больше требует. Здесь жизнь дороже, кроны текут рекой, товара больше, а значит и потратится придётся больше. Жизнь раскрашена торгом, из-за закоулков доносятся звуки работы немногих кузниц и визг точильных камней. Джаэль посмотрел на свою одежду – изодранный грязный табард, кольчуга, чьи кольца распороты и разошлись во многих местах. Песнь молотов напомнила ему ремонте… или смене брони.

Вскоре, в итоге он нашёл двухэтажное, довольно простое строение, с большой дубовой вывеской – «Архивриус дел королевских», написанной на инале, но в руническом стиле. Только путь преграждали два воина, облачённые в кольчуги с меховыми воротниками, и широкими мечами на поясах. Пальцы сжали гвизармы, устрашающе поблескивающие на солнце.

– Кто ты и по какой цели собрался потревожить покой королевского советника? – спросил один из стражников.

– Я – Джаэль из Арка с напарником иду к Архивару. Мне сказали, что он занимается записями прибывших?

– Хорошо, – гвизармы разошлись в стороны. – У него как раз время для посещения.

Джаэль взлетел по высокому крыльцу и едва не снёс створчатые резные двери. Носок зацепился за высокий порог, и мужчина опрокинулся вперёд. Грудью он поцарапал деревянный пол, но тут же поднял себя и стал рыскать по помещению. Вокруг него несколько столов, нагромождённые множеством бумаг, за которыми что-то пишут люди. Стеллажи пугают количеством книг, свитков и карточек, который тщательно задокументировали жизнь Златоброда. Вилдас прошёл вслед за ним и втянул всей грудью воздух, ощутив приятный аромат чернил и бумаги, услышав царапанье перьев и перешёптывание канцеляров.

– Что вам понадобилось? – с долей флегматизма, понуро и отстранённо, спросил мужчина, на котором синий кафтан в пол, подпоясанный ремнём с сумками; на округлой голове странный цилиндрический головной убор.

– Господин архивар?

– Да, – чуть поклонился на удивление гладко выбритый мужчина в стране, где борода – это норма. – Я – Краусс «Чёрный», архивар дел королевских. Управляю дворцовой канцелярией и веду делопроизводства.

– Как же я рад вас увидеть, – улыбнулся Джаэль. – У меня пропала дочь. Она была в караване с беженцами, который сюда пришли может быть месяц или половину того назад. Вы должны знать об этом!

– У нас случилась беда, – горестно заговорил архивар, будто бы, не замечая сущности слов Джаэля.

– И какая? – аккуратно спросил Вилдас.

– Возлюбленная короля Конана – леди Альвеза слегла. К тому же его наместник ведёт себя не как благочестивый солнцебережец, а как эроифнский придворный интриган, на пару с некоторыми вельможами. И нам нужен опытный человек, который с этим поможет разобраться.

– Вот скотство! – выругался Джаэль, разойдясь матом. – И вы хотите, чтобы я помог с этим разобраться!? И вы, милостиво дадите мне информацию, только после помощи!? Вот как оно работает!? – крик Джаэля оторвал от работы всю канцелярию. – И не скажите, если я вам не помогу! Знаешь, да пошло оно всё!

Архивар не проявляя эмоций смотрел за истерикой мужчины. В широких тёмных глазах архивара есть глубина и покой. Как будто он видел это уже не в первый раз, как будто всё знает и всё прожил. Вилдас только хотел применить псионическое заклятье, как Краусс всё же стал молвить слово:

– Нет, я всё скажу тебе, – архивар за пару шагов оказался у огромного шкафа и за пару секунд вождения по стеллажам нашёл нужный документ; зацепившись тонкими пальцами за нужную карточку он вынул чуть пожелтевший лист бумаги и стал читать с него. – Караван с беженцами. Дата появления – пятнадцатое «Отъезда». Принятые меры – по благой воле короля Конана, обеспечить их пищей и водой, поддержать здравие духа. Дата отправки – двадцать восьмое «Отъезда». Место отправки – Дюнное.

– Всего пару дней назад, – обхватив голову, упал на деревянный ящик с бумагами Джаэль, тот жалобно скрипнул и едва не развалился. – Совсем немного не успели, – выдохнул мужчина, закрыв лицо ладонями. – Почему вы её не остановили? Почему вы отправили её туда? Почему…

– По согласованию с Магистром Эндеральского Союза[5 - Магистр Эндеральского Союза – союзный чиновник, назначаемый Великим Сенатом для обеспечения контроля союзных органов власти над государствами эндеральскими. Они имеют крайне ограниченный список полномочий, касающийся в основном сбора информации, управления материально-финансовыми потоками органов союзной власти, а также руководством ограниченных военных контингентов.].

– Магистр?

– Да, этакий союзный куратор, но не суть важно. Они выбрал Дюнное, как наиболее спокойное место для ребёнка. Часть других осталась тут, чтобы переждать бурю войн, и отправиться в Речное.

– А почему нельзя было просто отправить Оливию вместе с ними?

– Потому что на дорогах объявились звери и арпы, – «серо» отвечает мужчина, всё время смотря куда-то в сторону. – Дюнное было единственным более-менее спокойным местом, куда можно было отправить ребёнка, – флегматично твердит Краусс. – Вам не нужно волноваться.

– Тебе нечего бояться, – также, вкладывая минимум эмоций, говорит Краусс, – они отплыли на корабле с лучшими моряками, в столицу Державы Дюнного. Самый укреплённый город на востоке страны.

– Но почему нельзя было просто ребёнка оставить?

– Королевские припасы Златоброда слишком скудны, да и арпы подбираются всё ближе к столице. Мы молимся о победе Конана, но повстанцев слишком много, и они имеют возможность пошатнуть хрупкое равновесие. Говорят, что наступление через Дозор трёх рек возглавляет сам Ралаф Крокко. Мы и отправили её туда, где можно было бы более-менее спокойно жить.

– Хорошо, что так. Теперь мы знаем, что наш путь лежит в Дюнное. Сколько до него пешим? Три месяца? Четыре?

– На мираде не более недели, – ответил Краусс, даже не подозревая о болезненной иронии Джаэля.

– Хах, отлично. Учитывая, что большинство из них были перебиты во время войны с неримом, то чтобы пролетаться на этом звере, нужно выложить круглую сумму.

Джаэль стих. Его надежда, все мысли, что он вот-вот найдёт пропавшего ребёнка, рассеялись пылью. Корабль на всех парусах плывёт в Дюнное, а он здесь, в Златоброде. И с каждой минутой он всё дальше и дальше. Успокаивает только одно – Оливия была здесь, он видел её и знает, куда она плывёт. Но накаляет его другое – этот извечный вопрос, который задаст каждый.