Возмездие

Вытянутая спираль с пронзительным свистящим звуком понеслась вверх, пролетела сквозь барьеры, не оставив никаких повреждений и продолжила лететь в сторону неподвижных ангелов.

Пять белых копейщиков словно выросли на пути атаки, выставив щиты. От столкновения раздался оглушительный звон, все приковали взоры к происходящему, но никто не мог поверить в увиденное. От удивления Анкель разинул рот, а кто-то из Спирального ордена не переставал безумно бормотать: «Невозможно! Невозможно! Невозможно! …»

Ни царапины. Техника, предназначенная для уничтожения крепостных стен, не оставила на щитах ни одной царапины.

– НАГЛЫЕ ЗАХВАТЧИКИ, ПРИШЕДШИЕ В МОЮ ОБИТЕЛЬ! – Голос звучал сверху. Он не был похож на голос человека, скорее напоминал громовые раскаты. – КАК ВЫ ПОСМЕЛИ ОПУСТОШАТЬ ЖИЛИЩА МОИХ ПОДДАННЫХ?! ТЕПЕРЬ ЖЕ ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ВАМ ОСТАЛОСЬ ДЛЯ ИСКУПЛЕНИЯ- ЭТО СМЕРТЬ!

Где-то в вышине затрубил боевой рог. Казалось, что ужасный гул, больше похожий на вой непонятного чудовища, никогда не прекратиться. Небесные лучники, будучи недвижимы ранее, синхронно достали стрелы и натянули тетиву.

– Приготовиться к обороне! – Закричал Анкель, но никто его уже не слышал. Побросав оружие, солдаты в панике кинулись за пределы барьеров. Началась давка.

– Валим отсюда! – Крикнул Йохан. Все моментально сорвались с места и побежали в лагерь.

– Спрячемся в шатрах! В поле они легко нас прикончат!

Когда компания ввалилась в ближайший, оказалось, что он уже занят: девочка, забившаяся в угол, вскрикнула от неожиданности, а женщина, сидящая рядом, закрыла ей рот и умоляющим взглядом уставилась на вошедших. Помимо них в шатре сидело около десяти баб. Выбирать не пришлось, поэтому Йохан решил остаться здесь. Он лишь поднёс указательный палец к губам, чтобы всех успокоить.

Все затаились в тёмном убежище: Скогг держал меч наготове, Кочан вложил болт в арбалет, а Фогги бормотал какую-то молитву. Тяжелее всех было Гансу. Мальчик свернулся калачиком и, зажмурив глаза, периодически постанывал. Йохан же слушал. Он внимательно улавливал всё, что происходило снаружи. Как кричали солдаты, как они спотыкались, что-то роняли, но продолжали убегать. Иногда в шатёр забегали испуганные солдаты. В такие моменты Кочан со Скоггом вздрагивали, а Ганс вскрикивал и подпрыгивал, как будто подхватил лихорадку. Йохан же заметил странную вещь: ни на одном из вошедших не было ран. Почему ангелы не стреляют? Почему не атакуют? Может, они к чему-то готовятся?

Неожиданный и громкий треск застал всех врасплох. Казалось, будто неосторожный мальчишка зарядил мячом по здоровенной хрустальной люстре. «Должно быть, барьеры не выдержали» – пролетела мысль в голове у Йохана. Очень странно. Йохан довольно часто сражался под защитой тех барьеров. Они никогда так не разбивались. Такой звук мог получиться, только если барьеры сломались одновременно, но такое не под силу никому. Что за чертовщина там происходит?

Крики солдат только усилились. Поддавшись панике, все эти люди, которые совсем недавно с лёгкостью сжигающие деревни, оказались не опаснее кучки муравьёв.

Неожиданно в шатре стало светло и сверху подул лёгкий ветерок. Белый ангел проделал дыру в крыше и с грохотом влетел внутрь, так что поднялось облако пыли. Бедолаги стали выбегать наружу через проделанные дыры в стенах. Только Скогг не растерялся и быстрым движением приблизился к огромной фигуре.

– Ускорение!

Меч Скогга на полпути к шее как будто стал легче. Клинок изменил траекторию и, оставляя за собой голубоватый след, с свистом понёсся к бедру. Ангел оказался быстрее. Заблокировав выпад круглым щитом, он без труда отбросил Скогга им же. Тело мечника подобно тряпичной кукле пролетело через весь шатёр и шлёпнулось где-то на улице.

– Братан!! – Завопил Фогги. Со слезами на глазах он бросился на ангела. Из его рук стали появляться маленькие зелёные пузырьки. Он стряхнул их, и те с шипением растворили часть щита. Тогда Фогги с размаху ударил его в живот. Послышался треск камня, но ангел всё так же невозмутимо стоял.

Йохан хотел помочь товарищу, но не успел: ангел поднял над головой меч и без особых трудностей разрубил Фогги на две части. Хлынувшая кровь полностью покрыла Ганса. Мальчик упал на землю и завопил, пытаясь за что-то уцепиться. У Кочана из трясущихся рук выпал арбалет. За всю свою долгую жизнь он впервые увидел, насколько просто убить человека. Далеко не каждый может с первого раза отрубить голову, а тут такое…

– Мразь! – Теперь напал Йохан. Нет времени скорбить по Фогги, неизвестно, жив ли Скогг. Сейчас самое главное- защитить Ганса и Кочана и выжить самому!

Йохан достал кинжалы и хотел вонзить один в затылок, но ангел с какой-то дикой скоростью развернулся и рассёк воздух прямо перед носом. Если бы Йохан вовремя не присел, то был бы уже мёртв. Ангел отбросил повреждённый щит и с ещё большей яростью замахал окровавленным лезвием.

Йохану пришлось выпрыгнуть из шатра, ангел же без раздумий последовал за ним. Напор был таким сильным, что Йохан бежал спиной вперёд, не в силах хоть как-то ответить. Меч то и дело свистел над его головой. «Замешкаюсь хоть на мгновенье- умру!» Йохан начал чувствовать усталость, ангел же не сбавлял темпа- его не останавливали даже попадающиеся на пути трупы, которых он давил, как тараканов. Вдруг ангел осёкся. Всего на мгновение сбавил темп.

– Огненная струя! – Воспользовавшись заминкой врага, Йохан нанёс ответный удар. Из выставленной вперёд руки с напором вырвалась лента пламени, больше напоминающая поток воды. Ангел даже не попытался заблокировать, так что его обволокло красным искрящемся напором.

Такое мощное заклинание Йохан мог поддерживать всего несколько секунд, так что он почти сразу выдохся. От ангела шёл дым, теперь он не был таким белоснежным. Хоть он и закоптился, но всё равно продолжал стоять, даже поднял меч над головой.

– Да когда же ты сдохнешь!? – Йохан хотел вонзить кинжал в живот, но тот как будто ударился о камень. Тогда он направил всю оставшуюся силу в лезвие.

– Расплавление!

Клинок раскалился докрасна и вошёл в тело как в масло. Живот ангела засветился изнутри, по всему телу пошли трещины. В предсмертных конвульсиях тот уронил меч и, покачнувшись, упал на спину и рассыпался на черепки.

Кинжал Йохана полностью расплавился, так что он отпустил ненужную рукоятку. Обессилев, он не мог нормально идти, так что поковылял к шатру, где остались его товарищи. Только сейчас он начал ощущать боль, ранее заглушаемую битвой. Работая на грани возможностей, теперь всё тело ныло, так что он плёлся со скоростью улитки. В округе то и дело слышались сдавленные крики умирающих солдат, а всадники на крылатых конях убивали всех, не щадя даже женщин и детей.

Йохан не обращал на них внимания. Теперь жизни окружающих не волновали его, он молился лишь о том, чтобы хотя бы Кочану с Гансом удалось выжить. Немало усилий стоило ему добраться до злополучного шатра. Теперь на его месте лежали обрывки ткани. Но где же товарищи? Куда они подевались?

Йохан до последнего не хотел верить в происходящее. До последнего не хотел признавать случившееся. Он переворачивал обломки досок, заглядывал под камни, звал их по имени, игнорируя два трупа, лежащих рядом с Фогги.

Первый- старик- был разрублен вдоль пояса. Вокруг вывалившихся кишок уже роились мухи. Второму- мальчишке- проткнули голову здоровенным копьём. Его лицо превратилось в кровавое месиво. Это не могли быть они. В лагере было полно стариков и детей. Не могут же там лежать именно Ганс и Кочан, ведь так? …

Измождённый Йохан подполз к телам и обнял их. «Вот мы и поплатились за всё содеянное». Немалых усилий ему стоило выдернуть копьё, размозжившее голову мальчонки. После этого он аккуратно приложил нижнюю часть старика к верхней и выложил всех троих в ряд: Ганса, Фогги и Кочана. Затем Йохан накрыл их обрывком от шатра и пошёл искать Скогга, но его нигде не было. «Вот так просто всё может закончится. Никто даже и не задумывался, что в одно утро мы станем пушечным мясом» – думал Йохан, а вокруг всё кричали и кричали умирающие люди, не способные изменить свою судьбу.

В момент, когда Йохан присел около мёртвых товарищей, что-то длинное с грохотом вонзилось в землю и отбросило того на несколько метров, прямо в кучу трупов. Резкая боль пронзила всё тело и мир стал уходить из-под ног. Больше Йохан ничего не помнил. Он потерял сознание.

* * *

* * *

Летнее солнце в полдень жарит просто невыносимо. Всё усугубляет отсутствие малейшего ветерка, от чего воздух как будто становится прижатым к земле под палящими лучами. Весь лагерь, ещё вчера такой шумный и многолюдный, был усыпан горами трупов. Где-то копошились вороны, выбирая самые вкусные части мертвецов. Некоторые из них с грозным карканьем отгоняли конкурентов от наживы. Йохан пришёл в себя от нависшей вокруг духоты и особо наглой птицы, которая уселась прямо на его груди.

Согнав незваного гостя, он принял сидячее положение. Сперва он находился в лёгкой дрёме, но отвратительный смрад смеси запахов гнили, навоза и свежескошенной травы сразу привёл его в чувство. Ожесточённая бойня уже закончилась, но тела воинов так и лежали на протяжении всего дня, что и служило источником вони. От неожиданно нахлынувших «ароматов» в глазах у Йохана потемнело, и содержимое вчерашнего ужина выплеснулось прямо на кем-то обглоданное лицо товарища. Отплевавшись, он поднял голову. Собравшись с мыслями, Йохан немного успокоился и кое-как умудрился встать.

Только сейчас он почувствовал какую-то лёгкость в левой руке. Попытавшись взмахнуть, Йохан понял, что руки не было на месте. Выпучив глаза и открыв рот в немом крике, он ухватился за кровоточащую и немного подгнившую рану, на месте которой была рука. Его ноги подкосились, он упал на размякшую и побагровевшую от крови землю. Неожиданно набежавшая ужасная боль перекосила лицо Йохана. В этом безмолвном аду прорезался душераздирающий крик.

«Как так вышло? Откуда они взялись? ДА ЧТО ЭТО, БЛЯТЬ, ЗА ЧЕРТОВЩИНА!?» Он даже представить не мог, что человеческая жизнь может быть такой хрупкой, что её так легко отнять. Думая об этом, Йохан перестал кричать и тихо застонал. Постепенно стон усилился и перерос в какое-то жалобное завывание. Утренние воспоминания начали всплывать в голове, и солдат, прошедший через огромное количество испытаний, по праву заслуживший называться ветераном, заплакал. Он рыдал, размазывая слёзы и сопли по лицу.

Неожиданно внутри Йохана что-то оборвалось. Предыдущие жалкие потуги как рукой сняло. Он подскочил и, опираясь на единственную руку, стал бешено оглядываться. Взгляд. Он чётко ощущал на себе чей-то взгляд. Чувство, будто ты какой-то жучок и на тебя уставился скучающий мальчишка. Рефлекторно он задрал голову вверх и увидел причину неизвестных опасений.

Белый рыцарь, полностью закованный в латы, с тонким трёхметровым копьём летел в сторону Йохана на таком же белом крылатом коне. Впервые Йохан увидел его настолько чётко. Теперь он мог разглядеть, что броня рыцаря как будто была не надета, а являлась частью тела. Конь тоже не напоминал живое существо, а скорее мраморную статую.

Борясь за жизнь, Йохан упал на гору мяса, чтобы притвориться мёртвым. Жирные опарыши, взволованные неожиданным толчком, полезли ему в лицо. Йохан изо всех сил старался не шевелиться в надежде на то, что его не заметят, но было слишком поздно.

Неотвратимый рыцарь спикировал и ловким выверенным движением вонзил копьё под лопатку. От неожиданности Йохан изогнулся в обратную сторону и вскрикнул. В глазах поплыли мутные круги. Йохан тяжело задышал и с каждым выдохом он чувствовал, как тело становится тяжелее и всё сильнее придавливает его к земле. Он ощущал, как опарыши медленно переползают в его рану.

Удержаться на границе сознания помогла неизвестно откуда взявшаяся бабочка, что села на его руку, заставив угасающий взгляд полностью сфокусироваться на себе. Рассматривая цветастое создание, Йохан вспомнил, как утром видел такую же бабочку с ярко-жёлтыми крыльями. Интересно, не посмотри он тогда в небо, изменилось ли что-то?

Одинокая слеза скатилась с мёртвых, измученных глаз. Бабочка лёгким движением вспорхнула с обожжённого пальца и полетела всё выше и выше, в сторону нещадно палящего солнца.