Ошибочное счастье

Но нет, мама улыбается как всегда радостно, выжидая от меня любых слов. И я говорю:

– Привет, мам. Да, конечно, без проблем!

– Ты гуляла?

– Ага. С Джен и Оливером.

После имени «Оливер» мамино лицо как-то странно исказилось, будто бы спрашивая без слов: «О Господи, ты гуляешь с другим вместо Декстера! С парнем, о котором я даже не слышала?» От ее выражения лица мне даже стало как-то не по себе.

– Это парень с кружка Дженнифер, мам. Все нормально.

– Оу, прекрасно! – вновь заулыбалась она.

– Кстати, когда я пришла, под дверью лежали цветы и какая-то коробка. Они на столе в гостиной.

– Что? Какая коробочка и цветы? От кого?

Может, адресом ошиблись? Такое уже было пару раз…

– Мне нужно бежать, так что сама посмотришь, а потом расскажешь мне.

И она ушла, оставив меня наедине с полнейшим недоумением. Не медля ни секунды, я поспешила внутрь, попутно доставая ключи и открывая входную дверь. На столе действительно лежал не хилый букет роз и розовая маленькая коробочка. «Я все ещё надеюсь на чудо, детка. Может быть, это заставить тебя изменить решение.

– Д.М»

Он что, серьёзно думает, что какие-то подарки изменят моё решение? Да это даже не моё, а его решение! Он сам принял его, обжимаясь с другой в том лесу. Это смешно! Неужели он настолько глуп? Неужели не может понять, что мы больше никогда не будем вместе? Я не сомневаюсь, что в этих словах нет ни капли сочувствия и вины. Да за два года он так и не смог запомнить, что я ненавижу розы, что они кажутся мне слишком пафосными! Особенно красные!

Усмехнувшись, я взяла в руки все это и направилась к мусоропроводу, с таким же безразличием, как и выведенные на открытке буквы, выбрасывая неизвестно что и несчастный букет.

Я перелистываю эти страницы, но лучше бы сожгла в огне, если бы это было возможным.

7

«Дорогой дневник, прости, что так долго не делала записей. Я была занята, на самом деле: подтягивала учебу в институте, проводила много времени с Дженни и Оливером. Знаешь, они заставили сыграть меня на фортепиано в прошлый четверг, даже хотели заставить спеть, но им хватило и этого. Я бы не согласилась просто-напросто. Петь? Да никогда в жизни! В смысле не перед аудиторией… Кажется, мы втроем действительно сдружились, ходим в кино, кафе, на прогулки. Я рада, на самом деле, что теперь мы одна компания. Ахах, представляю, каково Оливеру среди двух девчонок. Пару дней назад он вытащил нас на каток в развлекательный центр. Господи, так стыдно мне не было давно… Мы с Дженнифер то и дело, что постоянно падали, а этот клоун от смеха надрывал живот, подавая нам по очереди руку помощи. Чтож, время мести когда-нибудь настигнет его.

Мне кажется, что все же я не ошибаюсь насчет искры между лучшей подругой и другом, она проскальзывает, чуть ли не каждую секунду, когда они находятся рядом друг с другом. Это… мило, да? Из них выйдет красивая пара, если они захотят. Интересно, сколько раз я рассуждала над этим? Думаю, мне стоит пойти в свахи. А что касается я, так новый период жизни меня вполне устраивает. Я даже начала искать работу, потому что сидеть на шее у родителей уже не очень хорошая идея. Неудобно, когда они каждый раз перечисляют на мою банковскую карту деньги… Это неправильно, потому что мне уже двадцать один и я должна стать полностью независима в этом плане. Пока что поиск подходящего рабочего места в процессе.

А еще из головы не выходит тот случай с девушкой в парке. Она прямо-таки была в ярости тогда, да и на нас с Джен смотрела так, будто бы убили стайку невинных котят. Мозг все связывает ее с той дракой после первой встречи, уж не знаю на каких основаниях. Наверно, я пересмотрела детективов… Может, не стоит в это лезть, как говорит разум. Не очень-то и хочется загружать свою жизнь всякими проблемами и переживаниями, а любопытство хочет помешать этому! Лучше уж буду продолжать искать работу, готовиться к сессиям и наслаждаться весной.

– Зара…»

Только я отложила дневник, как зазвонил телефон, рингтон которого, как всегда, ставится только на одном человеке. Спешно тянусь к смартфону и подношу его к уху:

– Да? Только не говори, что…

– Я заболела. – Сиплым голосом сообщила Джен, покашляв для достоверности факта.

– Нет! Мы же договаривались пойти на день рождения Николь вместе! Она редко приезжает домой, а ты… Дженнифер! – я расстроена, что еще сказать? Одна подруга не сможет пойти на вечеринку другой подруги, которую мы видим раз в тысячу лет.

– А я-то что?! Это я понравилась болезни, а не она мне… – и Филдс чихает на другом конце трубки. Если бы мы стояли в это время рядом, она бы обязательно чихнула на меня. Она всегда так делает, будто бы это ее работа! – Ты можешь пойти с Оливером? – уж не знаю, был ли это вопрос или предложение.

– С Оливером? Его не приглашали, вообще-то. Они даже не знакомы!

– Пф-ф… Тоже мне проблема…

– Ну уж нет. Лучше пойду одна, – я очень хочу увидеть Николь, все-таки она тоже моя подруга детства, просто с Дженни у нас всегда было чуть больше общего. – У тебя есть температура? – быстро меняем тему, пока эта больная во всех смыслах не начала мне плести речь о Стиле. Не приглашен, значит, не приглашен. От меня это не зависит.

– Да… Кажется, я сейчас развалюсь, как стул под миссис Боули.

– Хей! Она не такая уж и… тяжелая, – подавляя смех, возражаю я.

– Ты это бедному стульчику скажи. Она так жалобно скулит, когда она заменяет миссис Кларк.

Хорошо, я больше не могу сдерживаться и начинаю смеяться, кажется, слишком громко, потому что не слышу идущей «Топ-модель по-американски» по телевизору. После долгого смеха и шуток на эту тему (прости нас Господи), я решаю пойти к ней и составить компанию, потому что: во-первых, мне нечем заняться, во-вторых, ей скучно сидеть одной в четырех стенах. Надеюсь, что не заражусь от ходячего вируса.

Суббота. Джен все еще больна гриппом, и мне все же приходится идти, а точнее, ехать одной, папа обещал подвезти меня. Останавливаю свой выбор на черных скинни* и свободной майке с изображением черепа, накинув сверху свитер; я поспешила нанести соответствующий образу макияж и выйти из квартиры, дабы нужно успеть на вечеринку Николь.

– Если хочешь успеть, то нужно поторопиться, – оповещает папа, закрывая входную дверь своей квартиры.

– Да-да. Спасибо, что согласился.

– Это моя обязанность, – усмехнулся он. – Хотя тебе не помешало бы сдать на права.

Нет, нет и нет! Я пыталась пару лет назад, и моя попытка окончилась почти что аварией на центральном шоссе. От одного воспоминания в дрожь бросает…

Закатив глаза, я перекидываю ремень безопасности, по ходу пытаясь вспомнить, не забыла ли чего.

Подъезжая к дому, я мысленно благодарила Господа за то, что все не громыхает и не видно стоящих на улице опьяневших гостей.

– Ты помнишь правила? Ни…

– Никакого алкоголя и прочих веществ, звонить в любую секунду в случае чего и веселиться, я помню, пап, – вот только без алкоголя никакого веселья на вечеринке быть не может, вероятность ничтожно мала. – Мне двадцать один, я взрослый человек!

– Не для нас с мамой, солнышко. – Он целует меня, щекоча лоб небритой щетиной и отстраняется, чтобы посмотреть на мою реакцию. Каждый раз я реагирую на такой жест по-разному, в зависимости от настроения, но сейчас я улыбаюсь этому.

Попрощавшись с ним, я беру в руки приготовленный подарок и выдыхаю, прежде чем выйти на улицу.

Поначалу вся уверенность куда-то исчезла, я немного растерялась, но не останавливалась и шагала по каменной дорожке, поправляя шапочку на голове. Последний раз мы видели в прошлом году и это волнительно, потому что я скучала по ней, надеюсь, она тоже.

Чем ближе я подходила к дубовой двери, тем больше разочаровывалась. Оказывается, стены дома достаточно звуконепроницаемы, чтобы издали можно было не услышать воющей музыки, только подойдя практически вплотную. Самые худшие предположения продолжали становиться явью, потому что прямо передо мной открылась дверь и из нее вывалились двое уже нетрезвых парней. Также неуверенно вхожу, закрывая за собой дверь.

Множество знакомых и незнакомых мне людей слонялось по комнатам со стаканами в руках. Если бы никто не знал повода таких сборов, понять, что у владельца дома и организатора мероприятия день рождения невозможно, здесь нет ни единого шарика или хотя бы надписи на плакате, оповещающей об этом гостей. Я простояла на пороге с минуту, пока из толпы, устроившейся возле камина, не вышла сногсшибательная именинница, держащая в руке полупустой фужер и растягивая губы в нерушимой улыбке, и направилась в мою сторону. Сколько ее помню, она всегда очень крепко стискивала нас в объятиях, несмотря на свою модельную хрупкость, поэтому я заранее приготовилась к этому, набрав в легкие как можно больше кислорода.

– Зара! Господи Иисусе, где твои розовые волосы? – она сделала то, к чему я приготовилась, поставив выпивку на полку, начала крутить мой локон.

Да, в прошлом году у меня действительно были розовые волосы с ярко-малиновым омбрэ**, но позже это показалось мне слишком уж ярким и экстравагантным, поэтому я вернула свой цвет обратно (хорошо, что это была нестойкая краска, а всего лишь временная). Из-за них Дженнифер с Эдом называли меня розовой мартышкой… – А где Джен? – оглядываясь вокруг, спросила она.

– Прости, Джен заболела. Разве она не предупредила тебя?