Не смотри свысока

– Впусти его, Рейнальдо, – попросила Саманта, высовываясь из-за плеча Рика. – Мы встретим его в библиотеке.

– У тебя с ним встреча? – удивился Рик.

Саманта наградила его своей обворожительной улыбкой.

– Я ему позвонила и попросила зайти. У меня было желание выиграть пари любым способом, да и Уолтер тоже… Но с этим скоропалительным сексом я совсем забыла.

– Очень мило! – Ричард подошел к ней, схватил ее за полы халата и распахнул их в стороны. – Тебе, наверное, не мешало бы надеть что-нибудь, чтобы я снова не отшиб тебе память.

– Тебе бы это тоже не помешало. – Саманта провела рукой по его голой груди. – А то сейчас ты похож на одного из тех романтичных манекенщиков с журнальных обложек, такой вот – босоногий, с расстегнутым ремнем и без рубашки.

– Надеюсь, это не Фабио? Тот, на кого я похож…

– Нет, это один из благородных британцев. – Саманта поцеловала его в подбородок и поскакала к шкафу. – Ой, точно! Ты один из них.

– Шельма.

– Я был несколько удивлен, что ты мне не звонишь. Как ты утерпела до сегодняшнего дня? – Фрэнк Кастильо уселся за просторный рабочий стол в библиотеке, принимая от Рейнальдо чай со льдом.

– Итак, ты знаешь, что мы с Уолтером Барстоуном друзья? – Фрэнк издал короткий смешок.

– Дайте мне передохнуть. Том Доннер названивает всем, у кого только есть телефон, пытаясь добыть информацию. Доннер – это значит, что Аддисон. И это же значит, что Джеллико. Нетрудно сообразить! Для этого не нужно носить мою блестящую полицейскую кокарду.

– Стоуни – мой давний друг. Он помогает мне организовать охранный бизнес, – солгала Саманта. Будь у них с Риком немного больше времени, можно было бы лучше проработать этот вопрос. Жаль! Однако она не хотела отказываться от скоропалительного секса тоже.

Фрэнк сделал глоток ледяного чая.

– Послушай, Сэм, я же не идиот! Я расследую убийство и совсем не ожидаю от тебя торжественного заявления. Не путай со свидетельским показанием или доказательством. Не лги мне в лицо. Уолтер Барстоун и раньше находился под надзором. И пусть он даже такой ушлый, как ты, мы можем совершенно законно возбудить против него дело и без этого нового эпизода.

У нее екнуло сердце.

– Ты это серьезно? – с трудом проговорила она, кое-как справившись с дрожью в голосе. – Ты хочешь возбудить против него дело? Независимо оттого, чем обернется расследование смерти Кунца?

– Я еще не знаю, – сказал Кастильо. – Я расследую убийство, понимаешь? – Он потупил взгляд на мгновение, помешивая соломинкой свой чай. – Ладно, там будет видно.

– Спасибо, Фрэнк.

– И для этого ты меня вызывала? Мы могли бы об этом поговорить и по телефону.

– Я хочу знать, кто тебе сообщил, будто Стоуни украл ту вещь Кунца?

– Это было анонимное сообщение. Мы постоянно их получаем, но обычно от них нет пользы. – Промокая салфеткой свои усы, Кастильо бросил на Саманту любопытный взгляд. – Я был чрезвычайно удивлен, когда понял, кого мы арестовали. Ты, конечно, проявила огромное беспокойство по поводу смерти Кунца, но тогда подтверждение, что этот твой друг сбывает краденую вещь…

– Стоуни не делал ничего такого, – прервала сыщика Саманта. – Его подставили.

– Ты можешь это доказать?

– Пока нет. Во всяком случае, не до судебного разбирательства.

– Сэм, я не судья. – Саманта вздохнула.

– Ладно, я тебе доверяю. Не третируй меня, а не то все обернется так, что никому не посчастливится.

– Это я оставляю без внимания. Просто расскажи, что тебе известно.

Сидя рядом с ней, Рик вдруг заерзал. Впервые. Это было забавно. Именно он, а не кто другой на сей раз выражал сомнение по поводу доверия копам.

– Я все же думаю, что здесь нужен Доннер.

– Он будет через двадцать минут, – сказала Саманта, сжимая под столом его колено. – Не беспокойся, я могу оказаться быстрее, чем Фрэнк.

– Будем надеяться, нам не потребуется выяснять, так ли это, – заметил сыщик, вынимая из кармана пиджака неизменный блокнот. – Ну, рассказывай.

– Ты обнаружил у Стоуни статуэтку Джакометти, правильно?

– Чью статуэтку?

– Джакометти. Альберто Джакометти. Поверь мне, он известный мастер.

– Хорошо, – подтвердил Кастильо.

Она могла бы ему рассказать, что Стоуни никогда не прятал ворованное в своем шкафу, стоящем на видном месте, имея тайник на чердаке, но это было излишне.

– Статуэтка не была похищена в ночь ограбления и убийства Чарлза Кунца. Я знаю, что она находилась в его доме по крайней мере до поминок. Дэниел приводил меня в кабинет отца и спрашивал, не знаю ли я, что это за вещь и сколько она может стоить.

– И что ты сказала ему?

– Я сказала, что стоимость полноразмерной скульптуры Джакометти превышает три миллиона.

Сыщик откинулся на спинку кресла.

– Я не уверен, что тебе нужно мне это рассказывать, Сэм. Ты говоришь, что видела статуэтку в доме Кунцев, а через день арестовывают твоего приятеля и находят у него эту вещь. Согласись, это выглядит подозрительно.

– Но при Стоуни ведь были еще и рубины Гугенталя, не так ли? – спросила Саманта.

Фрэнк недоверчиво взглянул на нее:

– Как ты это узнала?

– Ты поймешь через минуту. Взгляни на ситуацию с позиции профессионального вора. – Саманта коротко ухмыльнулась. – Представь себе, я с этим знакома. Предположим, я точно знаю, где находятся рубины и как их проще выкрасть. К тому же я считаю, что это, вероятно, самые прибыльные и удобные для сбыта предметы в доме. Их легко прятать, легко распространять в небольших количествах. И вот я иду мимо Джакометти, который никак не охраняется и даже не внесен в страховые документы. Но я его не трогаю, а через пару дней возвращаюсь и краду, после того как семья уже знает, как дорого он стоит. Где же логика?

– Но зачем кто-то подбросил все это Барстоуну?

– Затем, чтобы подозрение пало на него, а может, и на меня. Просто выгодно повесить на кого-то убийство и ограбление.

Фрэнк закивал.

– Таким образом, рубины привязывают Барстоуна и тебя к ночи преступления, а Джакометти – к дому.