Пещера любви

Закончив с первым и ничего не найдя, она накрыла его покрывалом. Потом обыскала второго. Третьего. Тоже ничего. Остался последний. Глубоко вздохнув, она присела возле него. Нервы на пределе. Смутно догадываясь, что и у него ничего нет, девушка все-таки пошла до конца. Его одежда была богаче, чем у других. Цвета на килте более яркие. Прикоснувшись к мужчине, она вдруг почувствовала тепло, исходящее от его тела.

«Еще не остыл? Или живой?» – мелькнуло в голове. Быстро глянула ему в лицо и ужаснулась. На одной стороне лица от брови до подбородка шла рваная рана. Все вокруг было залито кровью, и она все еще сочилась из раны. Кетрин в страхе припала к груди незнакомца. Сердце стучало тихо-тихо, еле слышно.

Глава 5

«Живой! – подтвердила свою догадку Кетрин. – Что делать? Бежать за помощью? Куда? Так, без паники. Спасение утопающих в руках их самих. Вспоминай, Кетрин, ты работала в больнице и в теории знаешь, что да как. Так, первым делом – осмотр больного».

Девушка быстро ощупала его раны. Рана на лице, порезы на плече и на ноге. Ничего такого, чтобы быть без сознания. «Ага, вот, нашла». Она нащупала шишку на голове. Первым делом раны – обмыть, зашить, перебинтовать. Скинув с себя жилетку и рубашку, она сняла футболку. Тонкая ткань послужит вместо бинта. Рубашка тоже пойдет в дело. Надо промыть раны. В одной из сумок она видела нитки и иголку. О том, что это швейные принадлежности, она лишь догадывалась, не понимая, почему такой простой и доступный предмет, как игла, был не в своем обычном виде, а выполнен из чьей-то кости. И лишь грубая, непонятно из чего сделанная нить, вставленная в ушко, навела Кетрин на мысль, что этим можно шить.

Девушка подкинула в костер еще дров. В котел с водой кинула оторванные от своей рубашки рукава. Нить и игла отправились в кипяток вслед за тканью. Пусть у нее не было антисептиков, но она знала, что кипяток убивает бактерии не хуже спиртосодержащих средств. Расстелила возле раненого плащ и постаралась переместить мужчину на него.

«Господи, ну почему он такой тяжелый?» – думала она, приподымая мужчину за здоровое плечо и стараясь передвинуть его на плащ. Он застонал, но не очнулся. По миллиметру передвигала она то его плечи, то ноги. Упираясь ему в бедро, она потянула за материю, на которой он лежал, – так дело пошло быстрее.

Вода с тряпками закипела. Сняв котел с огня, Кетрин перенесла его ближе к мужчине. Доставая рукав палкой, дала ему слегка остыть и стечь. Осторожно оголив раненые места, начала вытирать кровь. Опасная рана на плече – ею Кети занялась в первую очередь. Промыв, зашила. Следующая нога. Нервы, и так натянутые до предела, грозили ей отказать при каждом вздрагивании раненого, когда игла прокалывала живую плоть. От запаха крови ее тошнило, но пустой желудок никак не мог ответить на эти позывы. Слабый ветерок облегчил ее страдания, и она смогла сконцентрироваться на своей задаче. Оставалось лицо. Рана была большой, но не сквозной. Впрочем, если выживет, шрам останется на всю жизнь. Хотя можно сделать и пластическую операцию. Если имеешь деньги, возможно все. Осторожно обтерев, начала зашивать, понемногу стягивая края. От напряжения болело все тело. Кетрин не позволяла себе расслабиться.

«Все, работа окончена, – потянулась она наконец. – Остались мелочи – перевязать. Хорошо хоть кровь перестала идти!»

Порезав мечом на ленты свою рубашку, она наложила на раны повязки. Остатки рубашки пошли на то, чтобы их закрепить.

«Все, готово. И не скажешь, что не профессионал, – похвалила себя девушка. Посмотрев на себя, усмехнулась: – Три трупа, один полутруп, и я вся в крови, грязи, порванных джинсах и одном бюстгальтере. Тот еще видок!»

Поплелась к сумкам. Где-то была рубашка, о которой она совсем забыла, разрывая свою одежду, а теперь так удачно вспомнила.

– А вот, нашла! – она и не заметила, как начала разговаривать сама с собой. Найдя то, что искала, надела ее. – Или я слишком маленькая, или хозяин балахона большой, – вздохнула Кети. Ее жилетка помогла собрать это непонятное творение швеи вокруг тела, композицию завершили подвернутые рукава. Девушка хмыкнула. Наверное, со стороны она напоминала пугало. Объемная одежда, непонятно как держащаяся на ней, надежно скрывала все ее женские формы, а тонкие ручки, торчащие из рукавов, вообще никуда не вписывались.

– Что дальше? Нужна вода. У него потеря крови, значит, жажда неизбежна. А если бандиты вернутся?.. – Тысячи вопросов возникали в голове. Огляделась – вон оттуда пришла она, видны следы. В ту сторону ускакали убийцы. Еще одна тропа уходила налево.

Собрав покрывало, Кети унесла его за дерево. Туда же утащила и раненого. На плаще оказалось легче, чем думалось. Закутав его со всех сторон, она убедилась, что дыхание и сердцебиение равномерны. Взяв котелок и окровавленные тряпки, пошла по тропе. Не сделав и десяти шагов, вышла к роднику. Набрав воды, напилась, умылась, прополоскала тряпки.

«Как хочется есть, – думала она. – И его кормить надо. Что-то надо придумать». Подкинув веток, раздула затухший костер, поставила воду.

«Интересно, что собирались есть четверо мужчин. Не воды же кипяченой попить хотели!..» – задумчиво размышляла она, глядя на убитых. Снова пошла по лагерю, внимательно разглядывая все вокруг.

– Вот! Ура! – в стороне от всех лежала еще одна сумка. В ней Кетрин нашла соль, лепешки, сушеное мясо и продукты, названия которых она не знала. Рядом с сумкой лежали два кожаных бурдюка. Открыв оба, понюхала содержимое. Запах кислого брожения подсказал ей, что это вино. В самом низу сумки лежала пара деревянных мисок. Как она сразу не заметила такое богатство, было выше ее понимания.

Покидав в кипящую воду куски мяса и приправив пряными сушеными травами, задумалась. Ни ложек, ни вилок ей на глаза не попадалось. Этот факт ее расстроил, но не настолько, чтобы переживать. Сломанная веточка с легкостью справилась с процессом помешивания. Налив в одну чашу немного вина из бурдюка, Кети направилась к раненому и осторожно попыталась напоить. Не тут-то было. Плотно стиснутые зубы усложняли задачу. Вино тоненькой струйкой вытекало, не достигнув цели.

«Что делать? Надо как-то разжать их».

Намочив палец в вине, она провела ему по губам. Потом раздвинула губы, провела по десне. Было в этом что-то интимное. Обмакнула еще раз, повторила процедуру. Он заскрежетал зубами. Прогресс. От костра пахло дымом и кипящим варевом. Желудок жалобно заурчал.

«Ну, если сидеть и ждать – ничего не получим. Сама с голоду помру и его заморю», – невесело подумалось ей. Кетрин наклонилась к нему, лизнула его губы. Нежно поцеловала. Он вздохнул. Осмелев, девушка сильней прижалась к его губам, подразнила языком. Его губы слегка раздвинулись, мышцы лица расслабились. У Кетрин закружилась голова.

«Целовать труп на голодный желудок. Кети, ты сошла с ума», – подсказал ей внутренний голос. Вдруг ее язык коснулся его языка.

«Ура! Молодец, Кети! Пои его, пока он не сжал зубы опять».

Она поднесла чашку к губам. Больной сделал глоток, потом еще и еще, под конец он уже с жадностью глотал вино.

«Ну вот. Теперь можно позаботиться и о себе», – решила она, подходя к костру. То немногое, что она кинула в котелок, разварилось, костер прогорел. Зачерпнув похлебки, она стала медленно пить. Тепло и блаженство разлились по телу, очень хотелось наплевать на все, лечь и уснуть. Тело просило отдыха, но разум работал.

Итак, все говорило о том, что она в другом времени – скорей всего, в прошлом. Этой бредовой идеей можно было объяснить все. Отсутствие людей, никто ее не ищет. Эти странные события. Если эта теория верна, то когда она могла попасть в машину времени? Скорей всего, при затмении. Но как это случилось? Непонятно. Единственное, что она знала точно, – с этой стоянки надо уходить. Бандиты могут вернуться, трупы имеют привычку разлагаться. Да и не настолько она смелая, чтобы находиться рядом с мертвыми, еще и ночью. Но куда можно уйти с почти умирающим человеком на руках? Место должно быть надежным, рядом с водой. Может, закопать трупы и никуда не уходить? Вода и огонь здесь есть. Нет. Этот вариант имеет много но. Бандиты, три могилы, которые еще, кстати, надо чем-то выкопать. И, в конце концов, это место совсем не защищено ни от зверя, ни от непогоды. Как же быть?

В ее мысли ворвалось тихое ржание. Осторожно пробираясь между деревьев, она увидела лошадь.

– Конечно же, их лошади! Не пешком ведь они пришли, – обрадовалась девушка. Великолепный черный красавец стоял возле кустарника. Его сбруя зацепилась за ветку, что не давало ему сбежать вслед за остальными лошадьми. Беспокойно поводя ушами, жеребец следил за ней. Опыта обращения с лошадьми у Кетрин почти не было. Она пару раз каталась под присмотром брата, а также наблюдала за конюхами, когда у нее было на это время. Повторив движение, когда-то увиденное у Николаса, она повернула руки ладонями вверх и медленно пошла к нему. Конь принюхался, тихо заржал. Кетрин остановилась.

– Но, но, мой хороший, не бойся. Я сама боюсь, – заговорила она. Конь переступил. Девушка сделала еще шаг. Оба изучали друг друга. Еще шаг, и она возле него. Конь наклонил голову, понюхал.

– Я знаю, от меня пахнет кровью. Самой не нравится, – пожаловалась она. Жеребец вдруг уткнулся ей в плечо, пожевал губами ее одежду. Кетрин облегченно вздохнула, погладила его по морде.

– У меня рубашка твоего хозяина? – догадалась она.

Распутав сбрую, Кетрин повела жеребца к поляне. Проведя подальше от трупов, привязала его к дереву. Теперь сборы. Собрала все сумки, оружие, проверила раненого. Лоб его был горячим. Плохо. Надо торопиться. А куда? И вдруг ее осенило.

Пещера! Да! И вода, и крыша. Только бы найти ее. Подобрав две ветки поровней и попрочней, она положила их вдоль плаща, привязала с одной стороны, перешла на другую. Затем закрепила веревки между ветками под головой раненого. Не забыла привязать и его самого. Приготовив все к переезду, подвела жеребца к импровизированным носилкам, так чтобы можно было закрепить их на седле. Начала по очереди подтягивать веревки. Конь нервно переступал, но терпел. Ветки поднялись настолько, что Кетрин смогла подлезть под них и упереться спиной. Подымая больного, она натягивала веревку. Наконец девушка решила, что раненый устроен достаточно надежно и комфортно для спокойной транспортировки. Закрепив сумки, двинулась в путь.

Кетрин вела скакуна под уздцы, осторожно выбирая дорогу. Часто останавливалась, проверяя больного. Дойдя до знакомых пригорков, задумалась. В ее времени дорога к пещере была хорошо заметна. Вход очищен, вокруг привязаны ленточки всех цветов, стены исписаны клятвами влюбленных, а возле входа лежит камень в виде сердца, кем-то выкрашенный в красный цвет. Если камень в стороне, то пещера свободна, а вот если он перекрывает вход, то заходить внутрь нельзя – кто-то из влюбленных купается в ручье (а зачастую и не только купается). Сейчас тропы не было вовсе. Всюду росли небольшие кустарники. Привязав коня к дереву, Кети взяла меч. Перед ней росли густые заросли.

– Здесь? Или нет? – гадала она. Прислушалась. За кустами раздавался неясный шум.

Кетрин решилась. Срубив одну из веток, аккуратно отодвинула остальные в сторону. За кустом она увидела пещеру. Начала подрубать кусты, оставляя крайние от входа. Остальные сложила в стороне. Повела жеребца вглубь. Конь уперся у самого входа.

– Ну, давай, милый. Я не дотащу его одна, – уговаривала жеребца Кетрин. – Он тяжелый, я слабая. На тебя одна надежда. Обещаю, потом отпущу тебя. Обещаю! – шептала она. Раненый застонал. Жеребец напрягся и, повернув голову, тихонько заржал. И тут раздался звук – то ли свист, то ли писк. Звук был еле слышен, но конь явно его узнал. Вскинув голову, он стукнул копытом. Кетрин очень хотелось посмотреть на источник свиста, но она не могла отпустить поводья. Потянув за собой, с удивлением поняла: конь послушно пошел за ней. Расстелив одеяло, она опустила больного, и перекатила его на приготовленное место. Сняла сумки, отвязала ветки. Выйдя с конем наружу, она погладила его по морде, поцеловала в нос.

– Спасибо тебе. Я понимаю, он твой хозяин, но я не могу отдать его сейчас. Надеюсь, он выживет, а ты скачи домой, приведи нам помощь. – Она отпустила его, хлопнув по крупу.

Закрыв проход ветками, пошла к мужчине. Он весь горел, метался, бредил.

Надо сбить температуру. Раздев его догола, обнаружила под одеждой запечатанный свиток. Повертев в руках, положила в сумку с остальными свитками. Обтерев мужчину вином, Кети укутала его плащами, взятыми с поляны. Напоила остывшим бульоном, вином. Жар уменьшился.

Так, хорошо. Теперь перевязка. С чего начать? Пожалуй, с лица. Намочив ветошь, она обтерла его. После дневной суеты девушка наконец смогла спокойно разглядеть его. Слегка бледный, с длинными ресницами, вполне привлекательный. Если шрам заживет без нагноения, он будет еле виден, только придаст таинственность лицу. Она вспомнила их поцелуй. Сердце взволнованно забилось в груди. Стараясь отвлечься от непрошеных мыслей и волнений, она сосредоточилась на перевязке. Осторожно убрав повязку, вздохнула. Рана покраснела.

«Что делать? Интересно, вино крепкое? Это все-таки спирт. Была, не была! Антибиотиков и йода все равно нет».

Кетрин смочила чистую повязку напитком и наложила на рану. Так же поступила с плечом и с бедром. Еще раз, проверив больного, она легла рядом.

День шел к концу. Кетрин устала – как физически, так и эмоционально. Тело требовало отдыха. Воспользовавшись минутой спокойствия, девушка закрыла глаза, постепенно погружаясь в тревожный сон. Ночь прошла относительно спокойно. Кетрин иногда вскакивала, в темноте ощупывая больного. К утру жар вернулся с новой силой. Девушка снова обтерла его тело вином, укутала, положила на лоб влажную тряпку. Присев рядом, ломала голову, чем еще можно помочь мужчине. С сожалением она понимала, что ни знаний, ни возможностей у нее нет. Все, на что хватило ее сообразительности, это обтирать и поить его. А дальше? Дальше время покажет, что ей делать. Ночь прошла, начинался новый день.

Выйдя наружу, она с удовольствием потянулась.

«Побегать? Нет, только разомнусь», – решила Кетрин. Сделав зарядку и несколько упражнений, девушка села на камень. Мысли ее текли просто и легко. Как изменчива жизнь! Вчера она смотрела, как незнакомые парни дерутся на импровизированной сцене, сегодня на ее глазах убивали людей. Совсем недавно ее жизнь текла равномерно и спокойно – и вот она отвечает за чью-то жизнь. Ищут ли ее там? Приживется ли она здесь? Кто ее новый знакомый? Одни вопросы и ни одного ответа. Вздохнув, пошла к раненому. Температуры не было, грудь под плащом равномерно подымалась и отпускалась.

«Почему он не приходит в сознание? Из-за шишки? Может, у него череп проломлен? За опухолью не разберешь».

Раны затягивались, краснота осталась, но, к счастью, не увеличилась. Напоив остатками бульона и вином своего подопечного, перекусила сама.

«Что дальше? Сидеть и ждать? Может, осмотреться, пока он спит?»