Зачем от него уходили
Какие-то брать вершины,
Если у моря – галька,
Ласковый тёплый ветер,
Если прекрасней моря
Нет ничего на свете…
А мы уходили от моря…
Гроза в горах
Мне казалось, что палящим зноем
Смогут горы удержать грозу.
Неужели, гордые, заноют,
Слёзы по морщинам развезут?
Если мне особенно несладко –
Не позволю я себя жалеть!
Я смеюсь, как будто всё в порядке,
Будто всё отлично на земле.
Можно человечьими руками
Удержать потоки слёз и рек.
Ну а горы – это только камень,
Только камень, а не человек!
Ну конечно!
Задрожали ели,
Где-то охнул камень, бел-горюч,
И навзрыд расплакалось ущелье,
Спрятавшись в подушки серых туч.
Водопад «Девичьи слёзы»
Были горы,
Были просто горы!
На дороге пыльной и пустой
Мой попутчик попросил шофёра:
– Здесь родник.
Пожалуйста, постой!
Есть легенда…
Он ушёл в долину.
И осталась девушка одна.
И весною
И зимою длинной
Плакала, ждала его она.
Только не вернёшь его слезами,
Не воротишь,
Сколько ни зови…
Слёз её не вынес этот камень –
Плачут горы,
Плачут родниками,
Родниками девичьей любви.
Ты меня легендою не мучай –
Думаешь, легко мне делать вид,
Что такой беды,
Беды горючей
Не случилось и в моей любви?
Как я руки прятала за спину:
– Что же ты?
Иди, тебе пора! –
Он ушёл по лестнице в долину –
В глубину уснувшего двора.
И со мной на лестничной площадке
Ночь осталась –
Холодна, нема.
А вокруг, как горы, в беспорядке,
Громоздились тёмные дома.
Город занят,
В городе иначе,
Что ему до малости такой!
Ни один кирпичик не заплачет
Водопадом, родником, рекой…
И легенды в городе не сложат,
Не споют среди панельных гор.
Бей, родник!
Будь вечным, если сможешь!
Нам пора,
Поехали, шофёр.
«Полная от стаявшего снега…»
Полная от стаявшего снега,
От весны, стремительной в горах,
Нагоняла пенистую Гегу
Речка голубая – Юпшара.
Мне казалось,
Им никак не слиться,
Не звенеть мелодией одной.
Мне казалось,
Не стереть границы