Несостоявшийся отпуск

– Да слышу, слышу. Привет, Зойка. У меня все нормально. Гуляла. На улице-то лето.

– На улице не лето, а ужас какой-то. Сказки мне не рассказывай… гуляла. Ты вроде говорила, встреча у тебя сегодня должна была быть решающая. Была? Все нормально? Ну говори же скорей, чего молчишь-то?

– Жду, когда ты замолчишь. Зой, давай потом, а? Я так устала…

– Так. Значит дело – дрянь. Слушай, ты что сейчас делаешь? У меня тут небольшой «межсобойчик», давай-ка ко мне.

– Ага, сейчас, да я чуть живая…

– Тем более. Посидишь, отдохнешь, пожрешь хоть, я ведь знаю твое меню, когда ты одна: утром – чай, в обед – чаек, вечером – чаище.

– Ошибаешься. Сегодня ела чебурек и мороженое.

– Значит у тебя был праздничный обед.

Лиза сидела, слушала, покачивая головой и удивлялась, как она столько лет выдерживает эту тараторку.

– Але, Лизка, ты меня слушаешь?

– Очень внимательно.

– Ты поняла, что я сказала? Давай собирайся, и ко мне. И никаких "нет".

– У тебя там кто? Опять клубовские? Сидите поете?

– Ой, вот давай только не будем… Да, поем.

Неожиданно у Лизы возникла сумасшедшая мысль.

– А выпить у тебя есть?

– Что-о-о?

– Плохо слышишь?

– Да нет, слышу хорошо, только, видимо, что-то не понимаю. Ты хочешь выпить? – делая удар на каждом слове, спросила Зоя.

– Да, хочу, – в тон ей ответила Лиза.

Некоторое время в трубке было молчание, зато потом в ухо Лизы вылился такой бурный поток слов, что пришлось убрать трубку от уха:

– Силы небесные! И она еще сидит и делает вид, что все прекрасно. Так, давай говори, через сколько времени тебя ждать. Только точно, ты ведь знаешь меня, я не отстану, буду звонить снова и снова.

– Ладно, все, успокойся. Приму душ и приду. Сколько сейчас времени? – взглянув на часы, продолжала, – Девятый час. К девяти буду у тебя. Все, бросаю трубку.

"День, кажется, имеет продолжение. Интересно, он все же закончится или нет?"

Добравшись, наконец, до душа и приняв на себя его волшебные струи, Лиза долго стояла неподвижно, наслаждаясь и чувствуя, как место усталости занимает блаженство и покой.

Промокнув тело полотенцем, она нагая прошла из ванной в спальню. Очень редко, только когда оставалась на некоторое время одна, она могла позволить себе такое – походить после душа голой. Ни с чем не сравнимое чувство!

Открыв шкаф и подумав, что бы одеть, Лиза достала белую футболку и спортивные штаны фирмы «Рибок». Это была ее любимая форма одежды, а так как на дворе был вечер и шла она не на званый ужин, то и выдумывать что-либо с одеждой не стала. Одевшись и мельком, перед выходом, взглянув на себя в зеркало, она, ругая себя и Зойку, вышла из дому. Идти было недалеко. Дома двух подруг разделяла только детская площадка. Дома сдавались друг за другом, только один зимой, а другой летом, и поэтому, когда, сначала Зоя, а потом и Лиза получили в этих домах по двухкомнатной квартире, их радости не было предела. Окно Зойкиной спальни чуть искоса смотрело в окна кухни и комнаты Лизы и, когда еще ни у той, ни у другой не было телефонов, у них существовал даже свой световой язык. Сейчас надобность в этом пропала, в районе построили телефонную станцию и телефон перестал быть проблемой.

Лизу уже ждали. Зойка что-то щебетала подруге на ухо и пихала ее к столу, где, уже специально для нее, был подогрет тушеный картофель, стояли какие-то салаты.

Поприветствовав Зоиных гостей, Лиза переставила предназначавшиеся для нее тарелки на дальний край стола и, как всегда, когда находилась в компании любителей авторской песни, очень скромно, не привлекая к себе внимания, стала слушать уже знакомые ей песни. Нельзя сказать, что Лиза не любила авторскую песню. Нет, многие ей очень даже нравились, но предпочтение она отдавала совсем немногим и, конечно же, профессиональным авторам. Она с удовольствием слушала записи Розенбаума, Дольского, Кукина, Вероники Долиной. А вот к таким певческим вечерам относилась с долей скептицизма. Зоя знала это, но не обижалась, и всеми правдами и неправдами старалась затащить подругу к себе, когда собирала у себя друзей единомышленников, тем более, что сама она с удовольствием пела и знала несчетное количество песен.

Зоя подсела к Лизе и шепотом спросила:

– Пить-то будешь?

– А я зачем сюда пришла? Песни слушать? – так же шепотом ответила Лиза вопросом на вопрос.

– Совсем с ума сошла. Ну-ка говори, что случилось?

– Ага, сейчас, вот только прерву это прекрасное пение и начну рассказывать.

– Ну и язва же ты! Осталась только водка.

Зоя встала и вышла в кухню. Вернулась с наполовину выпитой бутылкой «Русской», рюмкой и кружкой морса.

– Закусывай только, ради бога, и побольше.

Лиза налила полную рюмку водки, взяла ее и, подержав мгновение, затаив дыхание, выпила все до капли. От такого зрелища огромные глаза Зои стали еще шире, занимая все больше места на лбу, и, видя, что Лиза все еще не дышит, она стала подсовывать ей кружку с морсом:

– Запей же скорее!

Лиза запила. Дыхание вернулось. Взяв вилку, она налегла на картошку. Внутри прокатилась горячая волна, а затем эта волна стала преобразовываться в маленькие ручейки, которые непостижимым образом проникали во все отдаленные уголки тела. Сразу же появилось желание закурить. Лиза с удивлением поняла, что сегодня еще не курила и, даже, не вспомнила о сигаретах. Стараясь сообразить, что же послужило причиной такому редкому явлению, в голове Лизы вновь, как немое кино, прокрутился весь этот, наполненный событиями день. Чтобы никому не мешать, Лиза жестами дала понять Зое что она хочет и где взять то, что она хочет, знала, что у подруги всегда есть для нее заначка курева. Закурив и глубоко затянувшись, почувствовала легкое головокружение. А еще она почувствовала, что все сегодняшние передряги отходят куда-то за задний план. Не замечая, что мурлычет себе под нос мотив, подпевая Зойке и ее приятелям, Лиза вновь налила себе водки и, теперь уже долго не раздумывая, вылила ее в себя.

– Лизка, тебе же плохо будет, – чуть не плача пробормотала Зоя.

– Хуже уже не будет, – констатировала Лиза, – ты бы лучше рюмку побольше принесла, дала наперсток какой-то.

– Совсем крыша поехала?

– Ладно, буду пить из этой, – и, влив в себя очередную порцию водки, Лиза, теперь уже во весь голос, стала петь со всеми вместе "Если я заболею, к врачам обращаться не буду…" Зато перестала петь Зоя. Она только покачивала в такт головой и с тревогой наблюдала за подругой. Впервые в жизни она видела ее такой. Лиза никогда не могла пить водку, чуть-чуть шампанского, очень редко хорошего вина. И все! То, что Зоя наблюдала сегодня, не поддавалось никакому объяснению. Понимала, что что-то случилось, но и раньше, за время их долгой дружбы, случались не самые радостные дни. Бывали слезы, истерики, горы окурков, но никогда – водки.

Гости стали собираться и Зоя вышла в прихожую их проводить. Когда она вернулась в комнату, Лиза сидела откинувшись на спинку кресла с прикрытыми глазами. Бутылка была пуста.

* * *

Приехав в гостиницу и ворвавшись как вихрь в номер, Глеб рухнул на кровать. Уставившись в потолок, пытался разобраться, что же происходит. В голове не укладывалось, как он, всегда спокойный и уравновешенный, умеющий в любых ситуациях держать себя в руках и скрывать свои эмоции, вот уже второй раз за день злился на весь белый свет. Злился на кого? За что? Не найдя на потолке ответов, сел и уставился в окно. Видел, как с ошеломленным видом к нему подошел Виктор, помахал у него перед глазами ладонью и так же, не говоря ни слова, удалился на недосягаемое расстояние. Шеф был не в себе и с этим стоило считаться. Спустя еще пару минут Глеб так же быстро, как и вошел, вылетел из гостиницы, сел в машину и, почти автоматически, повел ее в том направлении, откуда совсем недавно вернулся. Всю дорогу внутри него спорили два человека. Один говорил "Ну и куда ты мчишься?", другой отвечал "Сам знаешь." "Ты даже не знаешь ее квартиры!" "Ничего, не такое находил." "И что же ты ей скажешь?" "Не знаю." "Может в любви признаваться будешь?" "Не знаю!"

Глеб притормозил. Что-то показалось ему знакомым. В подъезд дома, который находился напротив Лизиного, входила Лиза. "Кто у нее здесь? На свидание в спортивной форме она бы не пошла. Это даже к лучшему, буду ждать ее у подъезда." Теперь уже не торопясь, Глеб остановил свой «Джип» на том самом месте, где он в последний раз высаживал Лизу.

Чтобы скоротать время, Глеб стал слушать музыку. Не зная, сколько придется ждать, но надеясь, что не очень долго, поудобнее уселся на сидении так, чтобы видеть все подходы к дому. Настроившись во что бы то ни стало дождаться Лизу, Глеб почувствовал, что от принятого решения настроение несколько поднялось и, стараясь не думать, что же он ей все таки скажет, стал изучать все, что в этот момент попадалось на глаза.

Время тянулось медленно, но все же оно не стояло на месте. Незаметно наступили сумерки. Глеб несколько раз менял кассету в магнитоле и немного нервничал. Было бы глупо потерять столько времени впустую.